расстройств, но и серьезных психосоматических заболеваний. Именно поэтому великий Будда когда-то предложил свою формулу счастья, основа которой заключается в отказе от желаний и нейтрализации жадности путем специальной перенастройки своих мыслей.
Жадность губит не только фраеров…
Как отмечают многие философы и психологи, современный мир постепенно превращается в скопище эгоистов, завистников и жадин именно потому, что главным критерием его развития является богатство и слава. И даже наука, творчество, искусство, музыка, живопись, театр, не говоря уже о шоу-бизнесе и кино, ныне работают на основе жестких принципов конкуренции и коммерции. Нынешнее общество — это мир, где все покупается и продается. А если товар не находит спроса, то отодвигается на задворки и предается забвению. Если поэт, написавший гениальные строки или ученый, сделавший великое открытие, не способны громко заявить о себе, прорекламировать свое детище и найти щедрых спонсоров для самопродвижения, о них никто не узнает.
Полки магазинов завалены книгами о том, как стать богатыми. «Все очень просто», — говорит реклама. Только купите книгу «Я привлекаю успех!», и вам раскроются тайны фэн-шуя. А дальше все произойдет само собой. Передвиньте мебель в соответствии с лунным календарем, прослушайте свой гороскоп, прочистите карму — и богатство хлынет на вас золотым дождем. Стоит такая книга рублей шестьдесят, а сулит миллионы. Как тут не удержаться? Именно по причине вечной людской жадности и стремления обогатиться без особого труда так популярны книги по магии и эзотерике, а также прилегающая к этой теме художественная литература. Возьмем, к примеру, «Алхимика» Пауло Коэльо. Этот парень заработал на своей маленькой книжке миллионы долларов, а о чем она? О том, что если правильно растолкуешь свой сон, то обязательно найдешь сундук с золотом. А кто же из нас не хочет найти клад? Все хотят! Вот и ищут миллионы любителей халявы в подобной литературе таинственные знаки своей судьбы вместо того, чтобы, во-первых, подумать о том, что им ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НУЖНО в этой жизни, а во-вторых, как им В РЕАЛЬНОСТИ ПОЛУЧИТЬ то, что им нужно. Я не осуждаю Коэльо. Он нашел, как сейчас говорят, свою «экологическую нишу» и своего читателя, что дало ему возможность заработать на своих произведениях более ста миллионов долларов.
Он эксплуатирует такую обычную и распространенную человеческую черту, как алчность, и даже удовлетворяет эту потребность читателей — только в их иллюзорном мире. Но его гонорары реальны, а сокровища, которые в своих местах получают его поклонники, остаются лишь в воображении.
Да, деньги делают человека более свободным, они дают ему больше возможностей, но это всего лишь средство. Ключевой вопрос касается цели, ради которой добываются средства. Самое страшное и примитивное, если цель и средство совпадает, и человек делает деньги, чтобы зарабатывать их еще больше. Можно зарабатывать деньги, чтобы обеспечить себе свободу, чтоб получить больше возможностей для реализации своих талантов, чтоб жить комфортнее, сохранить здоровье, принести пользу людям и т. д. Но можно рваться к богатству и для другого — чтобы с большим размахом посвятить себя служению греха гордыни, чревоугодия, алчности, похоти и зависти.
Однако мы знаем и другие примеры. Например, купца Павла Михайловича Третьякова, который заработал много денег для того, чтобы подарить своей стране замечательную картинную галерею. Или известного финансиста и филантропа Джоржа Сороса. Можно принимать или не принимать его идеи об «открытом обществе», но никуда не денешься от фактов. Из четырех миллиардов долларов, потраченных на «мечту о лучшем мироустройстве», один миллиард он потратил в нашей стране. На гранты ученым, новые учебники для студентов и школьников, компьютеризацию школ, поддержку литературы и т. д. И это в то тяжелейшее время, когда наше родное государство бросило на произвол судьбы своих ученых, когда зарплата ассистента вуза (с ученой степенью) составляла 10–12 долларов в месяц! Конечно, он не смог помочь всем, но то, что он сделал в нашей стране и других странах мира в лихие девяностые, заслуживает уважения. И пусть он заработал свое состояние на финансовых спекуляциях, но треть своего богатства он вернул людям, а не растратил на покупку новых яхт и дворцов, как это делают некоторые российские олигархи.
Можно рассматривать разные аспекты отношения к греху алчности со стороны общества, но вот что интересно: люди в целом склонны снисходительно относиться к проявлению алчности, соединенной с расточительностью, но всегда осуждают комбинацию алчности со скупостью. То есть если кто-то «хапает» деньги сверх меры, а потом щедро тратит налево и направо, то люди его простят, а вот если кто-то, получив богатство, проявляет скупость, то в людском мнении он получит самые нелицеприятные оценки. Примером данного тезиса может служить римский император Веспасиан — тот самый, который первым ввел налог на общественные уборные. Когда его сын Тит начал обвинять отца в мелочности и скупердяйстве, Веспасиан высыпал перед ним груду золотых монет и предложил определить, какие из них были получены путем того постыдного налога. Когда Тит не смог этого сделать, Веспасиан ласково похлопал его по плечу и произнес знаменитую фразу «Non olet», что на латыни означало — «Деньги не пахнут, сынок».
Вот что пишет про отношение граждан империи к Веспасиану римский историк Светоний: «Единственное, в чем его упрекали справедливо, это сребролюбие. Мало того, что он взыскивал недоимки, прощенные Гальбою, наложил новые тяжелые подати, увеличил и подчас даже удвоил дань с провинций, — он открыто занимался такими делами, каких стыдился бы и частный человек. Он скупал вещи только затем, чтобы потом распродать их с выгодой; он без колебания продавал должности соискателям и оправдания подсудимым, невинным и виновным, без разбору; самых хищных чиновников, как полагают, он нарочно продвигал на все более высокие места, чтобы дать им нажиться, а потом засудить. Говорили, что он пользуется ими, как губками, сухим дает намокнуть, а мокрое выжимает.
Одни думают, что жаден он был от природы, другие, напротив, полагают, что к поборам и вымогательству он был вынужден крайней скудостью и государственной и императорской казны: в этом он сам признался, когда в самом начале правления заявил, что ему нужно сорок миллиардов сестерциев, чтобы государство стало на ноги. И это кажется тем правдоподобнее, что и худо нажитому он давал наилучшее применение.
Щедр он был ко всем сословиям: сенаторам пополнил их состояния, нуждавшимся консулярам назначил по пятьсот тысяч сестерциев в год, многие города по всей земле отстроил еще лучше после землетрясений и пожаров, о талантах и искусствах обнаруживал величайшую заботу. Латинским и греческим риторам он первый стал выплачивать жалованье из казны по сто тысяч в год; выдающихся поэтов и художников, как, например, восстановителя Колосса и Венеры Косской, он наградил большими подарками; механику, который обещался без больших затрат поднять на Капитолий огромные колонны, он тоже выдал за выдумку хорошую награду. Званые пиры он также устраивал частые и роскошные, чтобы поддержать торговцев съестным. На Сатурналиях он раздавал подарки мужчинам, а в мартовские календы — женщинам. Все же загладить позор былой своей скупости ему не удалось. Александрийцы неизменно называли его селедочником, по прозвищу одного из своих царей, грязного скряги». [128 — Г. Т. Светоний. Жизнь двенадцати цезарей. — М.: Правда, 1991. С. 264–265.]
Жадность до денег, если она ненасытна, гораздо тягостней нужды, ибо, чем больше растут желания, тем больше потребности они порождают.
