черт-те что в галактике, и смылся по месту постоянного проживания, где его может найти любой желающий? Он что, дурак? И мы за ним летим? Целым крейсером?
Он осекся, услышав, как в наушниках рассмеялся Соловей. Тихим, но каким-то не очень хорошим, смехом.
– Не только мы, и не одним крейсером, – Соловей резко оборвал свой жутковатый смех. – Вчера орбита Алидады, головной планеты Технократии, была блокирована двумя штурмфлотами Азиатского Содружества, которым ну совершенно нечего делать в рукаве Стрельца. Восемьдесят пространственных единиц. Им там даже остановиться-то негде. А только что пришла информация, что в дополнение к ним снялся со своих позиций и отправился в сторону Технократии Пограничный Отряд постоянного базирования про-слоя. Еще тридцать шесть кораблей. Как тебе новость?
– И мы одним корытом туда идем? – вот тут не выдержал уже Декстер. – Азиаты не самые простые противники. Уж поверьте мне. Сто шестнадцать единиц! Я такое видел только три раза за всю жизнь.
– Я тоже, – спокойно ответил Соловей. – Но мы, к счастью, не одни. Азиатское Содружество нарушило положение ООМ о неприкосновенности миров Авангардов, и сейчас туда стягиваются штурмфлоты всех заинтересованных государств, плюс локальное соединение ООМ. Так что к моменту нашего прибытия на границе системы Технократии нас будет ждать ваши старые знакомые: «Харон». Припоминаете?
– Ха, – наушники бухнули голосом сакса. – «Харон». Опять они. Похоже, мы становимся родственниками.
– Ты только Латину, командиру «Харона» это не скажи, – фыркнул Соловей. – Он тебя не поймет.
– Подождите, – Степа замотал головой, насколько позволял шлем. – Вы хотите сказать, что азиаты нарушили все мыслимые и немыслимые правила только для того, чтобы заполучить этого Ху Юя? И отправили за ним сто шестнадцать крейсеров? Вы сами-то в это верите? Только не говорите, что да, а то я попрошусь выйти на ближайшей остановке.
– Лю Хо Юнга, а точнее, Заншина, – поправил его Соловей. – Но я думаю, что все не так просто. Еще до всего этого, – он слабо шевельнул рукой в направлении медблока, – мы (ну, и все остальные – тоже, конечно же) интересовались феноменом Хо Юнга – Заншина. И заметили одну странную особенность, которая сейчас, на фоне всех произошедших и происходящих событий начинает очень сильно резать глаз.
Соловей чуть приподнялся на локтях, зачем-то осмотрел лежащих Декстера и Степу и плюхнулся обратно: ускорение давало о себе знать.
– Дело в том, что «Лукас Трансгалактик» заключало контракт непосредственно с Заншиным. Лично. Это был стандартный ДНКашный контракт, в котором используется геноподпись. Внимательно следим за ходом мысли? – спросил вдруг он.
– Очень, – стараясь вложить в ответ как можно больше сарказма, сообщил Степа.
– Отлично, – продолжил Соловей. – Так вот, по нашей информации (не надо спрашивать, откуда мы ее взяли) Рудольф Заншин посещал Наньдан в последний раз …
Соловей сделал почти театральную паузу.
– … десять лет назад по стандартному галактическому счету.
– Как это рассчитали? – тут же подал голос Декстер. Его интонации больше не напоминали юмор. Степа только глазами хлопнул, не понимая, с чего он так подорвался.
– Сканеры космопортов, – сообщил Соловей. – Нет данных о более поздних посещениях. На Технократии нет галактических судов, способных совершать межслойные перелеты. Конечно, можно предположить, что это были какие-то неучтенные ребята, но наши источники утверждают, что это проверялось. Ответ отрицательный. Заншин не прибывал на Наньдан для заключения контракта с «Лукас Трансгалактик». И это не все. Еще загадку хотите?
Ответом ему была подтверждающая тишина.
– За последние несколько месяцев Алидада, головная планета образования, резко уменьшила объемы потребляемой энергии. И это при том, что экспортная составляющая Технократии выросла на девятнадцать процентов. Мы уточняли, – Соловей усмехнулся в наушниках, – пришлось. За это время на Алидаде было запущено несколько предприятий полного цикла. То есть, они должны были нарастить потребление, а оно серьезно снизилось. Как вам новости?
Соловей замолчал.
– И что? – Степа потихоньку укладывал в голове поступающую информацию, но полная картинка происходящего пока не складывалась. – Что это значит?
– А я не знаю, – судя по голосу, Соловей пожал плечами в скафандре. – Но если участь сто шестнадцать крейсеров Содружества на орбите Алидады, то тут же начинают возникать вопросы. Много.
– Так вы нас с Селеной хотели привлечь для этого? – Степа начал понемногу понимать.
– Да, – просто ответил Соловей. – И для этого тоже. Дело в том, что после пристального внимания к Технократии, на трех из шести планет образования были обнаружены латентные «белые места». Они молчали все это время и продолжают молчать до сих пор. А головная планета Технократии, Алидада, расположена как раз в центре треугольника из этих планет. Но на самой Алидаде «белых мест» нет, зато на ней растет, как вы думаете что?
– Бойджа? – предположил со своего места Декстер.
– Именно, – подтвердил Соловей. – Можешь сходить за пряником в качестве приза.
– Он лучше тут пока полежит, – ответил за сакса Степа. – Вы лучше скажите, что мы будем делать возле блокированной планеты, на которой растет бойджа?
Ответ его, скажем так, обескуражил.
– Я не знаю, – честным голосом сообщил Соловей. – Мы пока можем только реагировать.
– Как так? – опешил Степа.
– Вот так, – Соловей и не думал облегчать никому жизнь. – Я просто сообщил вам имеющуюся у меня информацию. Мы не знаем, что происходит, мы готовились к другому. Ты не забыл, атака была всего несколько часов назад?
Степа замолчал. Рядом с ним молчал Декстер.
– Вся дополнительная справочная и аналитическая информация будет вам представлена, – прервал их молчание Соловей. – От вас требуется понимание ситуации, и готовность действовать.
Он опять приподнялся на локтях, преодолевая наваливающуюся тяжесть, но на этот раз он смотрел только на Донката.
– Степа, пойми. Таких, как ты сейчас во всей галактике остались единицы. И ты, скорее всего, ближний. У нас нет никаких точных прогнозов, но (ты можешь считать это предчувствием) если в самое ближайшее время на Технократии оживут «белые места», я не удивлюсь. И тогда тебе придется справлять с ними в одиночку. Просто потому, что больше некому.
И добавил после паузы:
– Прости, так получилось.
Про лишившихся своих душ Селену, Элечку и еще огромное количество людей Соловей промолчал, но это было всего лишь проявление тактичности. Хотя, откуда у этой безжалостной машины по имени «Соловей» тактичность? Скорее всего, банальный расчет. Не очень-то и сложный на самом деле.
– Я попробую, – тихо пообещал Степа. – Попробую.
– Когда будешь пробовать, меня позови, – Декстер, кряхтя, сполз со своего места и поковылял к выходу, сгибаясь под тяжестью законов физики. – А то ты такого там напробуешь…. Вытаскивай тебя потом. Не хотел ведь учиться, когда я предлагал. Возись теперь с тобой….
– И я тебя тоже очень люблю, – невесело улыбнулся Степа и, приподнявшись, тоже посмотрел на Соловья. – Можно идти, Сергей Петрович?
– Можно, – отпустил их Соловей. – У нас осталось тридцать шесть часов, чтобы хоть как-то разобраться в происходящем. Дальше – контакт. С кем, правда, непонятно.
– И это радует больше всего, – вздохнул Степа. – Ладно, разберемся. Где наша не пропадала?
– Нигде, – авторитетно сообщил от двери Декстер. – И не собирается. Пошли, страдалец, покажу, как можно кофе пить, не снимая убээса.
Глава 27
– Рудольф, – голос советника Тиффена оторвал Барока от последних приготовлений. Хотя, он и
