Петрович старался изо всех сил упрочить свою пошатнувшуюся мужскую репутацию. Он сводил свою музу в кино и в ресторан. Потом, сославшись на усталость, лег раньше обычного. На завтра была вечеринка в модном клубе и новое платье в подарок. Но дорогие подарки и интересный досуг не могли стать заменой сексуальных отношений. Это господин Лыков понимал с пугающей ясностью. Тем не менее он решил принять предложение Лики навестить ее друзей. Идея ему категорически не нравилась. Но он не посмел, в свете последних событий, лишить бедную девочку еще и общения.
Намечалась вечеринка в ретростиле, и Семен Петрович с тревогой ожидал, что окажется там лучшим образчиком ушедшей эпохи. Он выбирал одежду особенно тщательно, проявляя вкус и чувство меры. Но Лика только пожала плечами, увидев его на пороге спальни уже готовым к выходу в свет.
– Что-нибудь не так? – забеспокоился он.
Та утвердительно кивнула:
– Ты выглядишь слишком современно. Это никуда не годится.
Прежде чем он успел ей возразить, она сорвалась с места и умчалась в сторону гардеробной, откуда вернулась через тридцать секунд. В руках ее был галстук отвратительно яркой расцветки в красный горох.
– Надень вот это, – попросила она. – Будешь похож на стилягу.
Семен Петрович запротестовал. Он не хотел быть похожим на стилягу и тем более на престарелого идиота, вырядившегося в чужие тряпки. Он попытался объяснить молодой женщине, что выставит себя на посмешище, явившись в таком виде на вечеринку к ее друзьям, но она и слышать ничего не хотела.
– В таком виде ты выглядишь потрясно! – говорила она, а его от этого словечка «потрясно» буквально трясло. – В этом галстуке тебе можно дать только тридцать!
Он кивал головой, но на душе у него было пасмурно. Сам себе он сейчас напоминал старый чемодан, который хозяева достали с антресолей, смахнули тряпкой пыль и наклеили пестрые наклейки. Но бедная девочка в последнее время и так имела не много поводов для радости. Короче, Семен Петрович готов был принести себя в жертву.
Его самые худшие ожидания начали сбываться почти сразу же, как только они с Ликой переступили порог просторной квартиры. Помещение было битком набито молодежью, которую теперь принято относить к категории «золотой». Целое скопище праздных сынков и дочек, для которых жизнь была чем-то вроде увеселительного аттракциона с обязательной раздачей призов. Они все время где-то учились, не работая по специальности ни дня; находились в вечном поиске смысла жизни, пробуя запретные удовольствия на вкус; проматывали деньги своих родителей в бутиках и ночных клубах. В такой среде было принято снисходительно относиться к попыткам решить свои финансовые проблемы за счет богатых «папиков» и «мамаш». Поэтому появление Лики под руку с джентльменом, превосходящим ее по возрасту в два с половиной раза, не вызвало ни удивления, ни осуждения. Несмотря на это, господин Лыков почувствовал себя неуютно среди гуляющего молодняка. При мысли о том, что здесь он может встретить друзей своей дочери, спина его покрывалась холодной испариной. Это был
Он весь вечер просидел за барной стойкой, потягивая через соломинку коктейль и глядя на гуляющую молодежь с изрядной долей раздражения. Особую антипатию он испытывал к одному из них, высокому, прекрасно сложенному парню, с белозубой улыбкой кинозвезды и с замашками юного ловеласа. Тот перетанцевал с самыми красивыми девушками на вечеринке, периодически удаляясь то с одной, то с другой в ванную комнату. Когда он возвращался в комнату, на лице его светилась довольная улыбка.
– Пойдем отсюда, – потребовал Лыков, притянув Лику за рукав модной блузки.
– Но мы же недавно пришли, – недоумевала она. – И вообще еще только двенадцать часов, детское время.
– Мой рабочий день начинается в семь тридцать, – сказал он, умолчав, что встать ему придется в шесть часов. В это время гуляющая молодежь только разойдется по домам.
Лика ничего ему не ответила. Выражение недовольства на симпатичной мордашке красноречиво сказало за нее все, что она думала по этому поводу. Она была молода. Ей хотелось веселиться, а не думать, как заработать деньги. Мысль о том, что прекрасную пару ей составил бы белозубый парень, танцующий как молодой бог, а вовсе не он, стареющий грузный мужчина с явными проплешинами на голове, показалась Лыкову невыносимой.
– Ну, ладно. Если тебе это так важно, побудем здесь еще, – сказал он, понимая, что ему, как старшему, нужно быть готовым к компромиссам.
Лика издала победный клич и побежала веселиться. Он посидел еще немного, разглядывая молоденьких девушек и парней, удивляясь тому, как долго они могут выдерживать танцевальный марафон. Сам он исполнил с Ликой только два танца и потребовал передышки. В конце концов от коктейлей у него прихватило живот, и Лыков, не желая грузить любимую проблемами своего пищеварения, пошел искать уборную.
Сделав все необходимое, он немного задержался возле зеркала, приводя себя в порядок: ополоснул прохладной водой лицо и шею, пригладил волосы, тщательно замаскировав зияющие прогалины на затылке, потом снял раздражающий его галстук и сунул его в карман брюк. Показав отражению зубы, он остался, в общем-то, довольным собой и вышел из туалета с твердым намерением пригласить Лику на танец.
Через приоткрытую дверь в кухню пробивался сигаретный дым. Семен Петрович застыл как вкопанный, услышав вдруг знакомый смех.
– Ну же, Лика, – говорил мужской голос, – неужели ты забыла моего дружка размером в четверть метра?
– Раньше ты говорил, что у тебя всего лишь двадцать два сантиметра, – со смехом отвечал женский голос.
– С тех пор, когда мы виделись в последний раз, прошло время. Мой друг вырос, да и я тоже. Если не веришь, мы воспользуемся линейкой!
– Отстань, Макс, – смеялась девушка. – Ты же знаешь, что я не могу.
– Твое «не могу» я уже видел в зале. Старый облезлый тип в идиотском галстуке.
Семен Петрович едва сдержал себя, чтобы не ворваться в кухню и не дать обидчику в челюсть, как это делал когда-то, будучи молодым. Но там была его любимая женщина, которая могла осадить нахала словом. Но что же она сказала?
– Зато у него есть масса других достоинств, – голос ее звучал кокетливо. Она и не думала его защищать! – Он очень добр ко мне, и он на мне женится, вот только разведется со своей женой.
– А еще он – огромный денежный мешок, и это основная причина, почему ты находишься с ним. Интересно, он еще способен удовлетворить тебя? Насколько я помню, ты всегда была требовательной девушкой.
– Ах, он так старается, бедняжка! Не его вина в том, что это не всегда ему удается. У него слишком много работы, – кажется, она даже тяжко вздохнула. – Это ты живешь на деньги своего папы и можешь думать только о размерах члена.
– Зато ты мне нравишься, Лика, и, видит бог, мне есть, что тебе дать!
– Ты предлагаешь мне руку и сердце? – насмешливо спросила она.
– Помилуй, Лика, нет, конечно! Неужели я похож на идиота, готового связать себя узами брака в двадцать пять лет?
– Вот поэтому я выбираю его, а не тебя. У тебя в голове ветер!
– Надеюсь, твое замужество не помешает нам иногда встречаться, как старым добрым друзьям? – Он многозначительно рассмеялся.
– Я пока об этом даже не думаю, – сказала она.
Семена Петровича больно укололо это неопределенное
– Мне нужно идти, иначе он будет недоволен, – сказала она, и Лыков отшатнулся в сторону, спрятавшись за массивный стеллаж с книгами.
Лика прошла мимо него, покачивая крутыми бедрами, как манекенщица. Секундой позднее из кухни выскочил белозубый красавец. Он влился в круг танцующих девушек непринужденно, с лету подхватив
