— Он больше не выглядит как горбуны на Нотр-Дам в миниатюре, — не скрывая радости, сообщила она Лизель, — и все благодаря Касе.
К субботе Лизель получила достаточно подтверждений, что, наконец, может расслабиться, так как ее затея с винной дегустацией, несмотря ни на что, состоится. И хотя вечер обещал быть теплым, она настояла, чтобы разожгли камин, так как понимала, что живой огонь поможет создать нужную атмосферу.
— Воспитание хорошего вкуса — вот что такое эта дегустация, — говорила она Мэрилин, когда та сердито вытирала новенькие бокалы, которые доставил юный представитель винного заводика вместе с вином и самим собой в роли сомелье. Он прибыл слишком рано и играл с Алексом на компьютере в его комнате.
— Мы можем сделать все, что задумаем, помнишь? И нам нужно побольше закусок, — сказала Лизель, стянув корнишон со стола у окна, куда Эрик поставил блюдо с тарталетками. — Мы получили прекрасную головку стильтона, который я могла бы разрезать на кусочки и подать с сухим печеньем.
— Да. Но ты знаешь, во сколько нам обойдется этот стильтон?
— Он стоит того, потому что соленый стильтон заставит людей больше пить.
— Ты хочешь, чтобы больше пили?
— Конечно! Ты пробуешь вино бесплатно. — Лизель указала на бутылки на столе. — Но если хочешь полный бокал — плати.
— Ах, так, значит, это бизнес, а вовсе не вечеринка ради нашего дорогого ветеринара, который, не раздумывая, ощупывает зад коровы, но боится сделать нечто подобное с девушкой?
— Этот вечер пойдет на пользу не только Лоррейн, но и нашему бюджету.
— Ты такая хитрюга!
— Поверь мне, к концу вечера они объявят о помолвке.
Так как вечеринка была назначена на восемь вечера, они попросили четырех гостей, проживавших в отеле, поспешить с ужином. Обещая бесплатную дегустацию вин, все собрались в ресепшен.
Лизель сменяла черные брюки на маленькое черное платье, которое купила за три фунта на распродаже. Она выглядела в нем невероятно привлекательно, и Мэрилин подумала, что втайне сестра надеется, что в этот вечер их посетит не один ветеринар.
Эдриан Ли прибыл точно в восемь, хотя он был и не один, но с ним был, увы, не Том Спенсер, а третья составляющая трио — Джонатан Чайлдз.
Нет, Чайлдз вовсе не был семидесятилетним хромым стариком, ему было под пятьдесят, он был гладко выбрит, аккуратно причесан и хорошо одет, но его появление, хотя и вполне желанное, сделало отсутствие третьего ветеринара еще более ощутимым.
— Интересно, почему он не пришел? Эдриан, очевидно, рассказал в клинике, что прием устраивает девушка с ресепшен, — сказала Лизель.
— Ты разочарована? — спросила Мэрилин.
— Дело ведь не во мне, а в Лоррейн…
— Я понимаю, однако было бы неплохо убить двух птичек одним выстрелом, согласна?
— Мы можем успокоиться. — Лизель указала на Джонатана Чайлдза. — Для своего возраста он выглядит замечательно.
— Ну да, конечно. И скорее всего он женат и у него трое детей и пятеро внуков.
— Черт, значит, я должна лелеять безнадежное желание, ожидая его отсутствующего партнера? А если я не хочу?
— А, так ты призналась, что у тебя есть желание?
— А разве я когда-нибудь отказывалась? Но если я мечтаю стащить кожаные штаны с Боно, это не значит, что я готова лететь в Дублин и попытаться заманить его в мои сети. Нет. В этот вечер мы должны разобраться в любовных перипетиях Лоррейн, а не в моих.
Кася стояла за стойкой бара вместо Лизель, Лоррейн, которая предпочла бы спрятаться за сервировочным столом, курсировала с блюдом закусок.
— Жаль, что она избегает его. — Мэрилин наблюдала, как Лоррейн, словно лунатик, с отсутствующим видом обогнула комнату, стараясь держаться подальше от ЭдрианаЛи.
Лизель кивнула ей.
— Мне кажется, Эдриан проголодался. — Она мягко положила руку на худенькую спину Лоррейн и чуть-чуть подтолкнула ее в нужном направлении. Лоррейн, казалось, собралась с решимостью, бросилась к нему и буквально всунула ему кусок сыра, прежде чем исчезнуть на кухне, где могла спрятаться за спиной Эрика. Лизель посмотрела на часы и вздохнула.
— Он здесь уже почти час, а она даже не поздоровалась с ним. Он скоро соберется восвояси, если она не подойдет к нему. Тогда этот вечер будет пустой тратой времени.
— Ты постарайся занять его, а я попробую выудить с кухни Лоррейн, — предложила Мэрилин.
— Если я подойду и стану уделять ему внимание, он, чего доброго, решит, что он меня интересует, и тогда все запутается еще больше. Почему бы не схватить быка за рога и не поговорить с ним откровенно?
— Мы ведь не знаем точно, может быть, он женат?
— О нет. Мы знаем.
— Знаем?
— Ну да. Мы провели полтора часа, разговаривая с ним. Мне кажется, я знаю о нем все, начиная с размера его ноги до его ночных детских кошмаров. Но главное — я точно знаю, что Лоррейн ему нравится.
— Ты в этом уверена?
Лизель кивнула.
— Тогда спроси его, хорошо?
Она снова кивнула:
— Впрямую?
— Да, просто спроси, и все.
— Пожалуй, ты права. Они оба такие стеснительные, что им нужно помочь, и деликатность, увы, тут не сработает. По крайней мере, мое сердце успокоится.
— Твое сердце уже отдано Тому Спенсеру. Но ты все равно отказываешь себе в любви ради глупого решения, которое сама приняла, так что придется это компенсировать и заняться сводничеством ради Лоррейн.
— Ты соображаешь, что говоришь?
— Точно то, что ты должна сказать Лоррейн. Он нравится тебе, Лизель. Почему не признать то, что очевидно?
— Но я его совсем не знаю.
— Это нетрудно исправить, не так ли?
В течение нескольких минут ее взгляд оставался неподвижным, прежде чем Лизель сдалась, взмахнула руками и сказала:
— Хорошо, хорошо. Я обещаю, я брошусь на Тома Спенсера, как только увижу его, но с условием: ты должна удерживать здесь Эдриана, пока я поговорю с Лоррейн и приведу ее с кухни.
— Идет. — Они скрепили договор рукопожатием. — Хотя я не прошу тебя бросаться на кого-то, я просто прошу признать кое-что.
— Не делай, как я делаю. Делай, как я говорю.
— Именно. Я твоя старшая сестра, это моя работа — иногда быть излишне назойливой, чтобы убедить тебя. А теперь иди и тащи Лоррейн из кухни.
— Слушаюсь, сэр! — Щелкнув каблуками, Лизель отдала сестре салют.
Лоррейн была так робка в своем желании, что предпочла спрятаться в прачечной, где Лизель и отыскала ее. Официально у Лоррейн был рабочий день. Лизель могла приказать ей выйти и знала, что она не посмеет ослушаться, однако это был не ее стиль. Вместо этого, она присела рядом с ней на большой мешок с бельем и, взяв холодную руку девушки, сжала ее, прежде чем начать говорить.
— Ты знаешь, что на сегодняшний вечер мы возлагали большие надежды? — спросила она, решив,
