Куда он потащил Катю? Зачем? То есть я понимаю, зачем, но как он мог!
– Бабушка, пожалуйста, подробнее, – попросила Люба.
– Тот, с кем твоя дочь уехала, плохой человек. Ни души, ни добра, ни света, – отодвинув левее блюдце с чашкой, твердо начала Рада. – Он использует Катю в своих целях, утешает давние горести. Здесь место надеждам, метаниям и слезам, будет отчаяние и боль.
Петр Петрович потянулся к мобильнику:
– Так, пусть немедленно возвращается домой! А этому негодяю я уши оборву!
– Поздно рвать уши, – фыркнула Рада и тут же пожалела о вырвавшихся словах, рассказывать все она не собиралась. Судьба Катюшки Шурыгиной лежала лицевой стороной вверх: тропинки бежали в разные стороны, кружили, переплетались, разветвлялись, замедляли ход и вместе с тем вели в одну точку… Не вмешиваться. Ни в коем случае не вмешиваться.
– Почему? – настороженно поинтересовался Петр Петрович.
– Катя уже сама разобралась. Смотрите внимательно: вот эта дорога изменила направление…
– Хм, откуда вы знаете?
– Десятка рядом с шестеркой, – многозначительно ответила Рада.
Эту «волшебную» колоду карт он видел ранее – особенная колода, пухлая и картинок полно непонятных, а лица словно «живые». Разное мерещится. И не валеты это, а хрен знает кто! Мутит чего-то цыганка- гадалка, ох, мутит…
– Если бабушка сказала, значит, так и есть, – не без гордости произнесла Люба и улыбнулась.
Петр Петрович поднял голову и посмотрел на нее с благодарностью – поддержка дорогого человека сейчас была так нужна! Еще полтора месяца назад он и представить не мог, что обстоятельства приведут его в магический салон к гадалке – иногда жизнь преподносит удивительные сюрпризы, и часто они приятны.
Какая же Катюшка молодец, что послала Сергея Романенко подальше! Разобралась его любимая малышка вполне самостоятельно. Вот только слезы… Ну ничего, это даже полезно, в следующий раз будет взвешивать свои решения, а то полетела неизвестно куда, неизвестно с кем…
– А дальше? – тихо спросил Петр Петрович.
«Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, – мрачно подумала Рада, прикидывая, как бы поскорее закончить разговор. Не любила она гадать близким людям, а сейчас и подавно не хотела этого делать. – А дальше туча черная…» Молча собрав карты, она положила колоду на бархатную скатерть и легким щелчком нарушила порядок – картонки заскользили, выстраиваясь в ровную дорожку.
– Третья, четвертая и восьмая, – приказала она.
Шурыгин взял и перевернул каждую названную, но Рада на картинки посмотрела лишь мельком. Протянув руку, она коснулась его запястья и замерла.
– Что? – настороженно спросил Петр Петрович.
– Я скажу тебе, чего ждать, скажу, как умею, но объяснений не жди, знания в данном случае не всегда к месту.
– Хорошо.
– Дочь твоя сейчас бежит навстречу счастью и несчастью, ее душа трепещет от обиды и радости. Она отказывается от того, что уже невозможно отдать, ей не потерять своего и не найти чужого. Давно пересеклись пути, но стрелки часов были неторопливы, они ждали того самого часа, той самой минуты. Судьбу не изменить – сети расставлены и нет пути назад… Кружат вороны, осторожничают, крылья сложить не могут, чуют добычу, но волк рычит и рвет когти. Он пойдет по следу, злой, опасный, он возьмет то, что принадлежит только ему, и… – Старая Рада коротко улыбнулась. – Еще чаю не хотите, Петр Петрович?
Ошарашенный, Шурыгин перевел взгляд на карты и посмотрел на них уже с болезненным интересом. Услышанное странно тлело в памяти: вроде слова и были, но ускользали – почему, отчего?.. Три валета (или как называются эти картинки? кто ж разберет!): один – красной масти и два – черной. Радует, что их стало меньше. Уже легче.
Но этот красный кого-то напоминает… Острый взгляд и насмешливая улыбка.
Какие там вороны кружат, чья эта карта?
Перепрыгнув через корягу, Катюшка понеслась дальше. Тропинка давно осталась позади. Ее это ничуть не беспокоило, наоборот, желание спрятаться, отгородиться от всяких «добрых» Вик, равнодушных Костиков, лживых Сергеев и циничных Егоров настойчиво толкало в глубь леса. Ей даже хотелось заблудиться – пусть ищут! А завтра утром она уедет в Москву – к папе! Получите, получите, получите!
Споткнувшись, Катя инстинктивно вытянула руки вперед и удачно спилотировала на траву. Так, не шевелясь, сочувствуя себе изо всех сил, она пролежала минуту. Затем раздался хруст веток и тяжелые шаги. Не успев испугаться, Катюшка сделала резкую попытку перевернуться на спину – лицом к кронам деревьев и звездному небу, и, к своему изумлению, увидела лишь темную фигуру и лохматую, как шерсть бездомной дворняги, тряпку.
– Ковыляй сюда, гипертоник! – раздался незнакомый насмешливый голос, и поджилки, как им положено, затряслись.
Глава 11
Звонок мобильника застал Шурыгина в ванной – остатки геля для бритья на подбородке, полотенце по старой привычке перекинуто через плечо. Торопиться не хочется. Зачем? У нормальных людей – еще здоровый сон! Первомай удачно попал на выходной, а в таких случаях в понедельник офисы бывают пусты. Нет, конечно, он поедет на работу, вот только сегодня – никакого трудоголизма! Запрещено. Еще свежи воспоминания о вчерашнем вечере (он целовал, бесконечно целовал Любу…), и сердце приятно ноет от избытка чувств.
Номер определился – Катюшка. Петр Петрович улыбнулся и, настраиваясь на очередной строгий разговор, кашлянул. «Ладно, я уже не сержусь, надеюсь, Егор привезет тебя домой сегодня или завтра. И больше никаких глупостей!»
– Да, – произнес он, стирая краем полотенца гель для бритья.
– Доброе утро, – раздался в ответ едкий неприятный голос. – Как поживаете?
– Вы кто?
– Не волнуйтесь, сейчас я все объясню.
«Кружат, кружат вороны…» – пронеслось в голове Шурыгина, и Петр Петрович замер, предчувствуя беду. Да и как можно было не предчувствовать, когда мобильник Катюшки находился в руках совершенно незнакомого человека!
– Вы кто? – повторил Петр Петрович ледяным тоном.
– Пожалуй, я не буду отвечать на этот вопрос. – Короткий смешок и еле слышный шорох. – Но причину своего звонка я с удовольствием объясню. Ваша дочь Катя похищена и в данный момент находится в надежном месте. Не волнуйтесь, с ней все в порядке – ей не причинят вреда, если вы, конечно, будете благоразумны.
– Чего вы хотите? – резко спросил Шурыгин, метнув взгляд на часы. Нет, это не страшный сон и не розыгрыш, его малышка попала в беду. Нельзя паниковать и суетиться, нужны силы, терпение и холодный рассудок. Невозможно!
– Естественно, денег.
– Сколько?
– Об этом я сообщу позже. А пока, пожалуйста, не делайте того, что может меня огорчить. Не будем расстраивать друг друга, – судя по голосу, незнакомец заторопился. – Забудьте про милицию и не выезжайте из города. В ближайшее время я позвоню.
Гудки, гудки, гудки…
В жизни Шурыгина случались сложные ситуации, но эта по праву заняла бы первую строчку рейтинга. В глазах потемнело, и Петр Петрович машинально схватился за спинку стула. Удивительно, но он оказался готов к разговору – никаких необдуманных слов, никакой истерики. Хорошо, что поверил сразу, не бросил трубку или не наделал лишнего. «Кружат, кружат вороны…» – будто Рада направила по верной дороге, помогла справиться с первым ударом. Что же еще говорила старая гадалка? В голове – каша! Катюшка…
