Повисло молчание. Шарлотта думала о том, как странно меняются с годами отношения в семье, какие тут происходят сдвиги и как удерживается равновесие. Иногда Том очень нуждался в ней, а бывали периоды, когда она спокойно могла отойти в сторону. Но все же они были близкими людьми. Иногда, конечно, ссорились. Когда остаешься одна, тебе очень не хватает этого скользящего взаимодействия, этих приближений и отходов.
— А насчет спорта жаль, — сказала Роуз. — Мне не повредила бы какая-нибудь физкультура, я толстею…
Казалось, она где-то очень далеко. О чем дочь думает?
— Нет, ты не потолстела, просто немного округлилась.
— Деликатно выражаясь, — внезапно резковато ответила Роуз. — Да, некоторая расплывчатость очертаний, свойственная среднему возрасту. Кризис. Кризис среднего возраста. Надо быть осторожной, не правда ли? — Она потянулась за телевизионной программкой. — По телевизору сегодня полная чушь. Придется провести вечер с хорошей книгой. Кстати, мама, у тебя из сумки выглядывает «Код да Винчи». Как тебе нравится?
— Предположим, нам предоставили возможность стать другими, — сказала Роуз подруге Саре. — Кем бы мы тогда хотели быть? Допустим, у нас нет детей… Мы не потратили на них ни времени и ни сил, как это было на самом деле. Если бы у нас не было мужей? Чем бы мы предпочли заняться?
Сара посмотрела на часы:
— За оставшиеся пятнадцать минут моего перерыва на ланч мы вряд ли успеем ответить на все эти вопросы. А что это ты вдруг? Ты же всегда твердила, что не хочешь никакой карьеры.
— Да я даже не о ней. О чем-то таком, что могло бы произойти раньше, чем любая карьера.
— Если речь не об этом, тогда о чем?
— О случайностях, — ответила Роуз. — Вернее, о том, чего не случилось. О других вариантах, об альтернативах.
— A-а! Ну типа я была звездой балетного класса, а не ходячим пудингом, как на самом деле, потом стала прима-балериной, а теперь просто национальное достояние. Ну а ты?
— Нет. Это ты опять про карьеру. Или такое можно назвать талантом?
— Пусть будет так. Выбери себе какой-нибудь талант.
— Нет, мне все это очень интересно — про альтернативы, но я не могу придумать никакой для себя. Может, недостаток воображения? Или другое. Когда ты уже такой, какой есть, невозможно представить себе что-то другое?
— Да что тут сложного? — пожала плечами Сара. — Допустим, ты работаешь не на его светлость, а на какую-нибудь кинематографическую шишку, притом в Голливуде. А еще ты замужем за Хью Грантом — прости меня, Джерри.
— Нет, спасибо. Мне не нравится Хью Грант, как и климат Калифорнии. Погода там всегда одна и та же.
— Тогда, боюсь, ты обречена на Энсфилд, — вздохнула Сара и опять взглянула на часы. — Ну вот, говорила же я, что не успеем. Мне еще надо купить молока по дороге на работу. — Сара встала. — До следующего вторника?
— Если только я не перееду в Калифорнию, — улыбнулась Роуз.
Роуз и Антон гуляли по Гайд-парку. Шарф наконец был куплен в «Селфриджес». Роуз решила, что «Маркс & Спенсер» не подойдет, и предложила встретиться на Оксфорд-стрит. Теперь они шли по парку. Был весенний день, свет и тень гонялись друг за другом по траве, деревья уже зазеленели. Самое время начать что-то новое.
— Хорошее место, — сказал Антон. — Здесь город может… дышать.
— Вообще-то, я здесь почти не бываю. Не заглядывала сюда несколько лет. Уже забыла, как тут много места.
— И все — чтобы купить шарф. Значит, хороший шарф, если привел нас сюда.
— Должна признаться: когда я предлагала встретиться на Оксфорд-стрит, то держала в голове, что вы наверняка не видели Гайд-парка.
— А-а! — улыбнулся Антон. — Все-таки это шарф привел нас сюда. Когда мама его надевает, я вспоминаю вас. — Он с любопытством посмотрел по сторонам. — Как много собак! Англичане так ими гордятся. У вас есть собака?
— Нет, мы кошатники, то есть любим кошек. Во всяком случае мой муж.
— Вон там большая собака и маленькая. Одна гонится за другой, а вон та женщина думает, что большая собака укусит ее ребенка. Она кричит на мужчину… Ого! Хозяева собак встают в стойку. Ага, он все-таки взял свою собаку. — (Они смеются.) — А теперь разговаривают, — продолжает Антон. — Может, даже станут друзьями.
— И проживут вместе долго и счастливо, как в сказках.
— Надеюсь. Возможно. Но, может, он просто спросил, где она взяла свою маленькую собачку. Он тоже хочет такую.
— Давайте все же остановимся на сказке, — предложила Роуз. — Присядем на минутку?
Они нашли свободную скамейку.
— Так много людей бегают, — сказал Антон. — Если люди не выгуливают собак, то они бегают. Мы одни здесь ничего не делаем.
— Мы приходим в себя после шопинга. Хотя бы вы. Мужчины ненавидят ходить за покупками.
— А вы просто добры с иностранцем, — кивнул он.
Она на минуту задумалась. Действительно ли все сводится к этому? Что-то не очень похоже.
— Я выучил новые слова, — похвастался Антон. — Иностранец, мигрант. Просить убежища. Но я не прошу убежища, я… экономический мигрант. Я это узнаю из радиопередач. Экономический мигрант — это лучше, чем просить убежище. — Он натянуто улыбнулся. — Кто просит убежища — они большая проблема. А экономический мигрант — это, может, даже хорошо для Англии. Собирать фрукты, работать на стройке.
— Или бухгалтером, — продолжила Роуз.
— Вы… вы всегда думаете о хорошем.
— Я оптимист, а не пессимист. Впрочем, не уверена. А ведь есть еще и реалистический подход. Что выполнимо, что возможно.
— Вот еще слова. Мне понравились вот эти: «оптимист» и «пессимист». А еще буду теперь говорить начальнику на стройке: «Давайте более реалистические задачи».
— А если он взорвется?
Антон изумленно уставился на нее.
Она рассмеялась:
— Это значит — а вдруг он разозлится? Вот вам еще одно новое слово. Ну, если поджечь что-то, а оно — бах! — и взорвется.
— Да-да, я понял! Взорвется. Нет, он… всегда одинаковый. Сделай то. Сделай это. Всегда один голос… всегда одинаково ходит. Когда он выгоняет кого-то, это просто. Идите, можете больше не приходить, спасибо, всего хорошего. Может, если бы он взорвался, было бы интереснее.
Между тем сгустились облака, упало несколько капель дождя.
— Вот мы и нашли для вас немножко… погоды. Вы ведь любите погоду, я помню.
— Такая погода скорее помеха для нас. Но мне кажется, неподалеку есть кафе. По крайней мере было, когда я заглядывала сюда в последний раз.
Они встали и быстро пошли.
— Да, — кивнула она. — Оно все еще тут.
— Это не «Старбакс», — заметил Антон.
— Нет, не «Старбакс». Но нам и не стоит зацикливаться на чем-то одном.
— Зацикливаться, — засмеялся он. — Нет. Но мне просто нравится «Старбакс».
«Мне тоже, — подумала она. — А раньше никогда не нравился».
