просим, но и с ними он долго задерживаться не намерен. Семье и друзьям — разве что помахать рукой и кивнуть на ходу. Да, Антон рад им, ценит их, но сейчас не может уделить им внимания.
Сейчас. Данный момент. Настоящее, которое становится не таким чужим. Он начинает потихоньку обживать его, может свободно расположиться в нем, наладить жизнь, перестать идти на поводу у обстоятельств.
Во время перерыва на ланч на стройке Антон сидит и мысленно составляет эсэмэску для Роуз: «Спасибо за письмо. Я посмотрел… Я нашел на карте Ричмонд-парк и прочитал в книге. Да, думаю, это очень хорошее место для прогулок».
— Неправильно, — говорит Генри Мэрион. — Человек хочет знать, на каком он свете с этим проектом. А вот и Корри с пудингом. Корри, бисквит сегодня превосходный. Мне кусочек поменьше, ну нет, все же не такой маленький.
Мэрион с ненавистью смотрит на бисквит:
— Мне совсем чуть-чуть, Корри. Спасибо. Ты знаешь, дядя Генри, очень часто из таких вещей ничего не получается.
— Да? Конечно, я с этой средой не очень знаком, но чувствую, что могу внести свой вклад. — Генри с удовольствием откусил от бисквита. — Пожалуй, я пересмотрел свои взгляды на научно-популярные программы. Я думаю, мы должны обеспечить обычным людям доступ к лекциям высокого класса.
«О-о! — про себя стонет Мэрион. — Дядя Генри, ради бога!»
— Я с нетерпением жду возможности сделать свои научные идеи более… доступными.
— Близкими массам, — цедит сквозь зубы Мэрион.
Генри сияет:
— Это теперь так называется? Ты удивительно современна, моя дорогая. Все же они ведут себя странно, и это утомляет. Не понимаю, почему я должен находиться в неведении относительно начала съемок. Ну да ладно. — Он решает сменить тему. — А как твои дела?
Если бы Мэрион хотела ответить по существу, то сказала бы, что дело по имени Джереми идет, хотя она иногда думает, что, может быть, лучше бы ему уже и остановиться, а вот работа с хэмпстедской квартирой приносит ей все больше огорчений. Первой загвоздкой стала перепланировка ванной, а теперь бюджет превышен еще по нескольким параметрам, и у Мэрион возникли затруднения с наличными.
Ей пришлось сильнее надавить на секретаря мистера Харрингтона.
— Мне действительно очень нужно переговорить с ним.
— Я все передаю ему. Уверена, он скоро вернется. Осталось посетить Нью-Йорк и Лос-Анджелес. Просто сейчас он очень занят.
«Да все мы заняты!» — с раздражением думает Мэрион. Так дальше не может продолжаться. Она вынуждена задерживать выплаты поставщикам, а она очень этого не любит и до сих пор старалась никогда так не делать. Мэрион всегда гордилась, что умеет быть эффективным менеджером. Вообще-то, она никогда не считала себя «деловой женщиной». Ее основная цель — творчество. Экспериментируй с цветом, включай воображение, совершай волшебные открытия. Деловая часть поначалу повергла ее в шок, но она быстро всему научилась и до сих пор вполне справлялась. Мэрион умеет считать, планировать бюджет, устанавливать цены, получать приличную чистую прибыль.
Ее мать гордилась ею, но в то же время была слегка шокирована. Сама она выросла в мире, где девушки не забивали свои хорошенькие головки денежными вопросами. Да, конечно, то были последние годы прежней жизни, но и семья Мэрион, надо заметить, была несколько… отсталой в этом смысле. Проживали полученное наследство и даже подумать не могли о том, чтобы поместить деньги в какое-либо предприятие или торговую фирму. И вот Мэрион вкладывает средства, получает прибыль. Мать обращала внимание только на внешнюю сторону бизнеса дочери, а изнанку намеренно не замечала.
— Такие красивые портьеры, чудесные вещи и столь оригинальные идеи!
Мэрион зла на Харрингтона и благодарна полякам. Они неизменно жизнерадостны, работают себе, ни о чем не беспокоятся и никогда не брюзжат, приспосабливаются к обстоятельствам.
«Вот бы кое-кому у них поучиться», — думает она, кладя трубку после потока стенаний Джереми.
— Я обещала отвести Антона в Ричмонд-парк в следующий уик-энд, — сообщает Роуз.
Время завтрака. Суббота. Шарлотта внимательно смотрит на нее.
— А… что ж, думаю, ему понравится.
Джерри просматривает «Радио таймс» и отмечает интересные программы.
Глядя поверх его головы в окно, Роуз спрашивает:
— Джерри, не хочешь присоединиться?
Он ставит галочку, потом еще одну.
— А? Что? Нет-нет, мне нужно сменить прокладку у крана наверху.
Роуз продолжает смотреть в окно. Птицы запели. Господи! Вы посмотрите на вишню!
Джереми все-таки повидался со Стеллой. Да, именно повидался, но не смог поговорить. Какая досада! Он был на волосок от того, чтобы оказаться с ней лицом к лицу, от возможности все уладить, поговорить с ней здраво и разумно, может быть, убедить ее турнуть этого жуткого адвоката и обо всем договориться полюбовно. Все это было близко, вполне возможно — и сорвалось.
Джереми подъехал к клинике, где работает Стелла, подгадав под обычное время ее ухода с работы. Он видел машину жены, сам припарковался как можно тише, незаметнее, и затаился в ближайшей подворотне. Наконец она появилась. Тогда Джереми вышел из своего укрытия и подошел к ней. Увидев его, она поднесла руку к лицу, словно собираясь зажать себе рот.
— Стелла, — сказал он. — Стелла… Дорогая, мне нужно поговорить с тобой.
Она остановилась. Опустила руку. Она колебалась. Она уже склонялась к тому, чтобы поговорить.
Тут дверь клиники распахнулась и кто-то крикнул:
— Стелла, вы забыли ваши покупки!
Какая-то идиотка, размахивая хозяйственной сумкой, направлялась к ним. Стелла повернулась к ней, схватила сумку, быстро взглянула на Джереми, и он понял, что момент упущен. Она припустила к своей машине. Хлопнула дверца, взревел мотор.
Вот так. Кипя негодованием, Джереми вернулся в Лондон. Может, стоило поехать за ней домой, попытаться поговорить там? Нет, она не в том состоянии, раз побежала от него. У Джереми было только одно мгновение, когда Стелла отняла руку ото рта. Что она хотела ему сказать?
Все это он излил Мэрион, которая, как ему показалось, слушала его не слишком внимательно.
Стелла вбегает в дом, бросается на кухню, находит свои таблетки, глотает сразу две, ставит чайник. Чай. Ей до смерти нужна сейчас чашка сладкого чая. Когда у тебя шок, очень хочется чаю, она читала об этом.
С кружкой в руке она садится на диван, берет телефон, звонит сестре.
— Да в том-то и дело, что нормально. Понимаешь, мне было не странно увидеть его там. То есть он иногда забирал меня с работы раньше. Я просто подумала: а вот и Джереми. Мне даже было… приятно. Я уже хотела поговорить с ним, но…
— Слава богу, что ты этого не сделала. Немедленно расскажи об этом Полу Ньюсому.
— Рассказать Полу Ньюсому?
— Конечно. Джереми нарушает порядок. Полностью нарушает. Никаких контактов — таковы правила. Пока идет бракоразводный процесс.
— А-а, — говорит Стелла. — Да, конечно. Ясно.
«…просить вас не приближаться к моей клиентке… вопрос о содержании не решен… я должен уведомить вас, что… должен предупредить… я буду вынужден…»
Джереми выбрасывает письмо адвоката в мусорное ведро.
