да. – Я хочу родить сама.
– Миссис Грей, пожалуйста. Кесарево.
– Прошу тебя, Ана, – умоляет Кристиан.
– И потом я смогу поспать?
– Да, детка, да. – Это почти всхлип, и Кристиан целует меня в лоб.
– Я хочу увидеть Комочка.
– Увидишь.
– Ладно, – шепчу я.
– Наконец-то, – бормочет доктор Грин. – Сестра, позовите анестезиолога. Доктор Миллер, готовьтесь делать кесарево. Миссис Грей, мы переводим вас в операционную.
– Переводите? – в один голос говорим мы с Кристианом.
– Да. Прямо сейчас.
И внезапно мы двигаемся – быстро, огни на потолке сливаются в длинную яркую полоску, когда меня везут по коридору.
– Мистер Грей, вам надо переодеться в операционный костюм.
– Что?
– Быстрее, мистер Грей.
Он сжимает мою руку и отпускает меня.
– Кристиан, – зову я в панике.
Мы минуем еще одни двери – и вот уже медсестра прилаживает экран у меня на груди. Двери открываются и закрываются, и в комнате так много людей. Здесь так шумно… я хочу домой.
– Кристиан? – я лихорадочно ищу лицо своего мужа среди множества лиц.
– Он сейчас будет, миссис Грей.
Мгновение спустя он рядом со мной, одетый в голубой стерильный костюм, и я протягиваю к нему руку.
– Мне страшно, – шепчу я.
– Нет, детка, нет, я здесь. Не бойся. Ты же у меня сильная. – Он целует меня в лоб, и я чувствую по его тону, что что-то не так.
– Что такое?
– Что?
– Что-то случилось?
– Ничего не случилось. Все отлично. Детка, ты просто сильно устала. – Глаза его горят страхом.
– Миссис Грей, анестезиолог пришел, так что мы можем начинать.
– У нее очередная схватка.
Живот сдавливает, словно железным обручем. О боже! Я стискиваю руку Кристиана, в глазах все мутнеет от боли. Эта боль – вот что самое выматывающее. Я так устала… я чувствую, как онемение растекается… растекается по телу. Я концентрируюсь на лице Кристиана. Между бровей у него пролегла глубокая морщина. Он напряжен. Он встревожен. Почему он встревожен?
– Вы это чувствуете, миссис Грей? – доносится из-за экрана бестелесный голос доктора Грин.
– Что чувствую?
– Значит, не чувствуете.
– Нет.
– Хорошо. Доктор Миллер, приступаем.
– Все будет хорошо, Ана.
Кристиан бледен. Лоб его покрыт каплями пота. Он боится. Не бойся, Кристиан. Не бойся.
– Я люблю тебя, – шепчу я.
– Ох, Ана, – всхлипывает он. – Я тоже люблю тебя, очень-очень.
Внутри меня – какое-то странное тянущее ощущение. Ничего подобного я раньше не чувствовала. Кристиан смотрит на экран и белеет, но продолжает смотреть, словно зачарованный.
– Что происходит?
– Отсос! Хорошо…
Внезапно раздается пронзительный сердитый плач.
– У вас мальчик, миссис Грей.
– Можно мне его увидеть? – выдыхаю я.
Кристиан на секунду исчезает из виду и вскоре вновь появляется, держа моего сына, завернутого в голубое. Личико у него розовое, и он весь в крови и в чем-то белом. Мой малыш. Мой Комочек… Теодор Рэймонд Грей.
Я поднимаю взгляд на Кристиана, у него на глазах слезы.
– Вот ваш сын, миссис Грей, – шепчет он сдавленно и хрипло.
– Наш сын, – говорю я. – Он прекрасен.
– Да, – соглашается Кристиан и запечатлевает поцелуй на хорошеньком маленьком лбу под шапкой черных волосиков. Теодор Рэймонд Грей ничего не замечает. Закрыв глаза и позабыв про плач, он спит. Он – самое прекрасное, что я когда-либо видела. Такое чудо. Я плачу.
– Спасибо, Ана, – шепчет Кристиан, и в его глазах тоже стоят слезы.
– Что случилось? – Кристиан приподнимает мою голову за подбородок.
– Просто вспомнила рождение Теда.
Кристиан бледнеет и обхватывает мой живот.
– Еще раз я такого не переживу. На этот раз – сразу кесарево.
– Кристиан, я…
– Нет, Ана. Прошлый раз ты, черт побери, чуть не умерла. Нет.
– Ничего подобного…
– Нет. – Он решителен и непреклонен, но смотрит на меня, и взгляд его смягчается. – Мне нравится имя Фиби, – шепчет он и трется носом о мой нос.
– Фиби Грей? Фиби… да. Мне тоже нравится. – Я широко улыбаюсь.
– Отлично. Хочу собрать подарок Теда.
Он берет меня за руку, и мы спускаемся вниз. От Кристиана волнами исходит радостное возбуждение; он ждал этого момента весь день.
– Как думаешь, ему понравится? – Его неуверенный, светящийся надеждой взгляд встречается с моим.
– Очень понравится. Минут примерно на пять. Кристиан, ему же всего два года.
Кристиан закончил собирать деревянный поезд, который купил Теду на день рождения. Он попросил Барни переделать два маленьких мотора, чтобы они работали от солнечных батареек, как у того вертолета, который я как-то подарила Кристиану. Похоже, Кристиан не может дождаться, когда встанет солнце. Подозреваю, это потому, что он сам хочет поиграть с поездом. Комплект занимает большую часть каменного пола на террасе.
Завтра мы устраиваем семейную вечеринку для Теда. Приедут Рэй, и Хосе, и все Греи, включая кузину Теда Эву, двухмесячную дочь Кейт и Элиота. Мне не терпится обо всем поболтать с Кейт и посмотреть, как ей идет материнство.
Я любуюсь видом, когда солнце садится за Олимпийский полуостров. Все именно так, как и обещал Кристиан, и я испытываю тот же радостный восторг, глядя на это сейчас, что и в первый раз. Сумерки над Саундом – это нечто потрясающее. Кристиан привлекает меня в свои объятия.
– Какой вид!
– Да, – отзывается Кристиан, и когда я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, он смотрит на меня. Потом мягко целует в губы. – Просто изумительный, – бормочет он. – Мой любимый вид.
– Дом, милый дом.
Он ослепительно улыбается и снова целует меня.
– Я люблю вас, миссис Грей.
– Я тебя тоже, Кристиан. Всегда.
Оттенки Кристиана
