резкого порывистого ветра. Санитар поставил мне капельницу и пытался подавить симптомы, введя несколько препаратов из своего скудного запаса.
На площадке замерцали посадочные огни, холодные и белые. В их свете кружащиеся снежинки казались чёрными точками.
Сотрясая камень своими дюзами и разбрасывая во все стороны снег, прибыл кадианский лихтер.
Меня внесли в освещённый зеленоватым светом салон. Холод и отвратительная погода остались за закрытым люком. Я почувствовал, как сильно накренилось судно, когда мы взлетели и развернулись к материку. Фишиг подтягивал ремни, удерживающие меня на койке. Я слышал, как, перекрикивая рёв моторов, Риггре орёт на пилота.
Фишиг незаметно извлёк из своего плаща пузырёк с какой-то жидкостью и вставил его в капельницу. Почти тут же я почувствовал себя лучше.
– Лежи спокойно, дыши медленно, – зашептал Фишиг. – И крепись. Скоро начнутся… ухабы.
– Контакт! Три километра, посадка будет тяжёлой! – выпалил второй пилот.
– Это ещё что за чушь? – требовательно спросил Риггре.
Раздалось тревожное попискивание приборов.
– Именем Золотого Трона! Они же целятся в нас! – воскликнул пилот.
– Внимание, челнок, – затрещал по открытому вокс-каналу голос. – Приземляйтесь на острове к западу отсюда. Пять два на три шесть. Немедленно, или мне придётся вас сбить!
Постепенно ко мне стало возвращаться зрение. Я оглядел залитую зелёным светом кабину и увидел, как Риггре вытаскивает лазерный пистолет.
– Это что, измена? – спросил он, глядя на Фишига.
– Мне кажется, вам лучше поступить так, как приказано, и немедленно приземлиться, – спокойно ответил Годвин.
Риггре попытался выстрелить, но резкий свет вспыхнул секундой раньше. Фишиг сжёг дознавателя потоком огня из цифроорудия, встроенного в кольцо джокаэро, надетое на его указательный палец. Как я понял, это было одно из украшений Максиллы.
Фишиг выстрелил ещё раз, превратив в пар вокс-систему.
– Садись! – приказал он пилоту, наводя на него кольцо.
Челнок совершил аварийную посадку, выпав из бурана над скалистым берегом необитаемого островка.
– Руки на головы! – приказал Фишиг экипажу, вытаскивая меня через люк.
Вокруг бушевала снежная буря. Я с трудом мог идти, и Годвину приходилось помогать мне.
– Вы отравили меня, – прохрипел я.
– Все должно было выглядеть убедительно. Эмос рассчитал дозу состава, который реактивировал бинарный яд в твоём теле. Отрава Пая.
– Ублюдки!
– Ха! Если человек способен ругаться, значит, жить будет. Пойдём!
Он практически тащил меня по гальке сквозь вихрь океанической бури, жалящей наши лица острой ледяной пылью. Вверху мелькнули огни, и мой боевой катер совершил идеальную бетанкоровскую посадку на мёрзлую гальку.
Поднявшись по трапу, Фишиг передал меня в руки Биквин и Иншабеля.
– Боже правый, и вы тоже в этом участвовали? – захрипел я.
– Конечно! – бросила Елизавета. – Натан! Быстро сделай укол антидота!
Я умирал второй раз менее чем за два года. Вначале от бинарного яда из рук прихвостня Садии Колдуньи на Лете, а потом в челноке, падающем сквозь зимнюю бурю на промёрзшей Кадии.
Боевой катер взмыл в воздух, пронёсся над береговой линией и вернулся к челноку.
Да простит Император мне и моим помощникам гибель Риггре и двух пилотов. Только их смерть могла гарантировать мою безопасность.
Я услышал, как Нейл скомандовал Медее:
– Огонь.
На кадианский челнок обрушилась вся мощь артиллерии боевого катера. Обломки на отдалённом острове обнаружат уже на рассвете. Единственной версией случившегося будет трагическая авария, произошедшая во время адской бури.
Сквозь плотную завесу шторма мы прорывались к орбите. Никто не говорил этого вслух, но я знал, что наш рейс должен быть прикрыт чьим-то авторизационным кодом.
Как я догадывался, он принадлежал Нев. И скорее всего был выдан по её разрешению. «Иссин» ждал нас.
– И что дальше? – хрипло спросил я Фишига.
– Черт возьми, я рисковал всем, чтобы вытащить тебя, – ответил он. – Мы надеялись, это ты скажешь нам, что делать дальше.
– Синшара, – сказал я. – Скажи Максилле, чтобы он доставил нас на Синшару.
