Он потянулся к верхней полке и снял с нее старую шляпную коробку. Когда он откинул крышку, я увидела, что среди старых газет лежит жемчужного оттенка стеклянный шар размером с грейпфрут. От его вида окулярис зачесался.
— Ты, наверное, никогда таких не видела, — сказал Колдун, доставая из коробки шар. — Это одейтта. Они пользовались большой популярностью среди богатых Талантов до конца девятнадцатого века; потом все начали ходить в кино.
— От нее мой окулярис чешется, — пожаловалась я. Щипание в глазнице все усиливалось.
— На самом деле это хорошо, значит, меня не обманули, когда я ее покупал. Продавец сказал, что заклинание воспроизведения немного попортилось, но ею можно пользоваться, если иметь небольшой дар ясновидения. У меня его нет, но не упускать же антиквариат по хорошей цене.
Он протянул мне шар.
— Поморгай и скажи, что ты видишь.
Я взяла у него шар и заглянула внутрь. Я склоняла голову и так и сяк. На одном из ракурсов стекло прояснилось, и я увидела, как играют два полосатых рыжих котенка: они боролись на зеленой лужайке, прыгали за голубой бабочкой и становились все милее. Вдруг я поняла, что слышу, как они шутливо рычат и мяукают. Видимо, окулярис поставлял в мозг не только зрительную информацию.
— Там играют котята, — сказала я Колдуну и вернула ему шар.
Окулярис перестал чесаться. Очевидно, раздражение означало подготовку к видению, которое я только что сумела рассмотреть, после чего оно прошло.
— Отлично, — ответил Колдун. — Продавец сказал, что там кошки, но это могло означать что угодно.
— А что в нем? — Я прищурилась на шар.
— Духи котят. Духи под стеклом.
Меня начала пробирать жуть.
— И как они туда попали?
— Изначально одейтты использовались спиритуалистами как пробирки для хранения; они просто ловили бездомных духов и наблюдали за ними через стеклянные шары. Кроме заядлых коллекционеров, никто ими не интересовался, ведь духи и полтергейст не слишком приятное зрелище — ты просто увидишь постоянно кричащего человека…
— Человека? Они заключали сюда людей?
— Сперва да, но вскоре занимающиеся их производством некроманты начали искать более интересные сцены. Они стали делать одейтты, где рабы или животные сражались, занимались сексом, играли, а когда участники увлекались занятием, некромант убивал их и запирал духи в стекле. Получалось переносное развлечение. В Викторианскую эпоху одейтты были своего рода видеопроигрывателями.
Я с отвращением посмотрела на стеклянный шар:
— Это ужасно.
— Но это означает, что при помощи камня ты можешь видеть духов. А это чудесно.
Ему не удалось сбить меня с толку.
— Это ужасно и неправильно.
Колдун пожал плечами:
— Другие времена — другие нравы. Если бы котята не оказались в шаре, скорее всего, их кинули бы в мешок и утопили. Если тебе станет лучше, могу заверить, что они даже не поняли, что умерли.
— Как освободить души из таких штук?
— Обычно достаточно разбить шар.
— Тогда разбей его. Отпусти их.
— Но это антиквариат…
— Я заплачу! Серьезно, нельзя так поступать. Отпусти их.
Колдун с укоризной глянул на меня, затем пожал плечами:
— Ладно, если тебе станет легче. Но ты должна мне тысячу долларов.
Он достал из кармана складной нож и резко ударил по стеклу. Шар треснул, из него просочились и растворились в воздухе две небольшие струйки дыма, а затем еще одна, совсем крошечная.
— Довольна? — спросил Колдун.
— Да.
— Ладно. Думаю, Опал уже закончила переделывать машину. Так что, если тебе надо перекусить, попить, сходить в туалет, поправить повязку или еще что-нибудь в этом духе, сейчас самое время. Затем спускайся в бар, и поедем.
Глава 18
ДОРОГА В АД
Когда мы с Палом спустились в гараж, Опал загружала в коробку на пассажирском сиденье «лендровера» арсенал из дюжины гранат, пары волшебных палочек и нескольких пистолетов.
— Что делаешь? — спросила я.
Опал выпрямилась и с прищуром посмотрела на мою культю:
— Ты же не левша?
— Нет, я правша… А в чем дело?
— Страховка, — ответила она. — Колдун знает, что зачем. Ты просто кидай гранату как можно дальше.
— Ладно…
Из-за кузова грузовичка появился Колдун.
— Ты попила?
— Воды. Мой желудок не очень хорошо себя чувствует.
— В холодильной камере на заднем сиденье есть «Джинджер эль», на случай если тебе потом захочется.
— Сколько мы будем ехать, около часа? — спросила я.
— Сегодня пятница, дороги забиты. Так что часа полтора, если не наткнемся на неприятности.
— Больше ничего нет. — Опал положила в коробку небольшую связку хлопушек, затем повернулась к Колдуну. Ее лицо исказило выражение отчаяния. — Не езди. Пожалуйста!
— Детка, ты же знаешь, что мне нужно поехать. Прости, — ответил он.
Опал, казалось, вот-вот заплачет. Она обхватила Колдуна за шею и притянула к себе. Они целовались так долго, что я начала краснеть. Когда они остановились, чтобы вздохнуть, Опал отпустила его и скрестила на груди руки.
— Поезжайте, — мягко сказала она, уставившись на свои ботинки. — Не дайте себя убить.
— Ты слышала, что сказала моя леди, — обратился ко мне Колдун. — Поехали.
— И как мы выберемся отсюда? — Я кивком указала на «лендровер».
— Ну, я бы предпочел как можно быстрее, — ответил Колдун. — Когда мы исчезнем, вести машину станет сложновато, так что лучше принять снадобье и пересечь барьер пешком. Когда мы снова проявимся, Опал выкатит «ровер» на улицу, я запрыгну, тормозну, заберешься ты, и поедем.
— Хм, — сказала я, — не слишком сложно? Не говоря о том, что еще и опасно.
— Не слишком. Машина проедет барьер на скорости пять-десять миль в час, и если оставить дверцу открытой…
— Но сейчас час пик. И как насчет припасов? — Я показала на загруженную Опал коробку. — Большинство из них магического происхождения. Разве они не включат встроенный в сферу сигнал тревоги?
— Э… — Судя по выражению лица, Колдун не задумывался над этой стороной вопроса.
— Она права, — поддержала меня Опал.
— Давайте просто уменьшим «ровер» и положим ко мне в рюкзак… выйдем отсюда, а потом найдем
