и паролей. Вошли, за забором оказался не то парк, не то сад. Хакун закрыл калитку на засов, то есть, это кто-то специально заранее засов отодвинул, подготовились. Михаил осознал, насколько серьезная контора взяла его в оборот — работают без бюрократии, недостатка ресурсов не испытывают. В тех случаях, когда приходится доверять в меру, даже на своей территории соблюдают не только секретность, но и конспирацию. Заодно демонстрируют ненавязчивость, чтобы привлечь бродячего колдуна на свою сторону.
Прошли по тропинке, оказались возле непримечательного здания.
— Этот дом принадлежит Большой разведке, — сказал Хакун.
Вошли в дом, Михаил с невольным интересом осмотрелся. Ничего, уютненько, стильно — мебель либо легкая, либо замаскирована в стенах, много вьющихся растений.
Хакун провел на второй этаж — лесенка сильно напоминала корабельный трап — в просторную комнату с обстановкой в виде широкой кровати, сплетенных из прутьев кресел, прозрачного стола. Тоже много растений, есть цилиндрический аквариум с кораллом и разноцветными рыбками. Обстановка богатая, если вспомнить о существовании у островитян плотов с бортами и мазанок.
— Можете здесь отдохнуть, ужин вам принесут. Если хотите осмотреть город, лучше выйти через ту же калитку. Решение по поводу вас уже принято, осталось кое-что уточнить.
— А какое решение, если не секрет?
— Мы доставим вас к лазу в мир Каменная Пустыня. До свиданья.
И Хакун ушел.
А может и вправду прогуляться по городу? Нет, чутье подсказывает не наглеть, а то гостеприимные хозяева занервничают. Да и в одиночку гулять не получится, следить будут.
Осмотрел дом и сад. Так, на всякий случай. В доме большинство дверей заперты, за открытыми — комнаты, похожие на ту, в которой поселили. В подвальном этаже обнаружилась емкость с водой — не то большая ванна, не то маленький бассейн. А сад — небольшой, пару десятков фруктовых деревьев. Все те же инжир, цитрусы и деревья Рянц.
Вернулся в комнату, уселся в кресло, задумался.
Правильно ли поступает? Прежде всего — не подставит ли Рянц? Будь так, Рянц должна была почуять, еще когда пропускала к лазу Михаила. А, собственно говоря, какую опасность может представлять для хранительницы лаза эвакуация островитян? Да, их много, однако, с учетом разности в течении времени и пропускной способности лаза, в Обитаемое Пространство будет прибывать примерно один островитянин в неделю. Такой, с позволения сказать, поток для Рянц не проблема. Для нее и более мощный поток не проблема — она пролазница, почует опасность заранее и быстро заблокирует лаз своим ключом. Или еще как-то подготовится, помощи запросит. Кроме того, не все предыдущие хранители были пролазниками, потому в ангар, где лаз — не просто себе сарай, там напихана уйма всякого оборудования, которое позволяет узнать о вышедшем из лаза все, вплоть до намерений. И оружие в ангаре тоже смонтировано, будет прибывший себя плохо вести, Рянц его вырубит или убьет. Сами островитяне должны понимать, что в чужом мире нужно вести себя вежливо, иначе — нарвутся, не в той они ситуации, чтобы агрессию проявлять.
Так что, за Рянц можно не беспокоиться, ничего ей островитяне не сделают. Во-первых, не позволит, во-вторых, они сами не захотят.
А как насчет островитян? Принесет им пользу открытый путь в Обитаемое Пространство, или нет? Все ли пройдет гладко, успеют ли? Могут и не успеть, тридцать лет — долго. И не все захотят, общество островитян не может быть однородным, далеко не каждый одобрит саму идею эвакуации. Конечно, наличие в Обитаемом Пространстве моря убедит многих, но не всех. По кое-каким оговоркам Хакуна можно догадаться, что есть среди островитян и «ястребы», которые не разделяют его пацифистских настроений, зато склонны верить в военную мощь островитян. Наличие пути к отступлению в Обитаемое Пространство только воодушевит «ястребов» на подвиги. Есть и «страусы», они полагают, что опасность телре лучше игнорировать, не готовиться к войне, чтобы войну не спровоцировать, а раз войны все равно не будет, то и эвакуироваться нет смысла.
И не получится ли так, что эвакуируется только начальство с родственниками? Или того хуже, начальство может сбежать не само, а прихватит с собой лучших бойцов, мастеров, ученых, бросив остальных подданных на произвол телре.
А как там, в Обитаемом Пространстве дела пойдут? До ближайшего моря только через Систему Прямых Путей можно добраться, а чем островитяне заплатят? Да и то ближайшее море как бы не совсем свободно, есть там уже люди, не случилось бы войны. Не создаст ли Михаил проблем жителям Обитаемого Пространства.
И еще одно — если все островитяне уйдут из этого мира, у рабов телре не останется надежды. Разве что совсем призрачная — что их хозяева вдруг подобреют.
И за что такое наказание — куча сомнений на ровном месте? Какое бродяге-пролазнику дело до островитян, почему надо их спасать или не спасать? Чтобы внутренний голос не издевался?..
Только тут до Михаила дошло, что у него в руках судьба целого мира. Ни больше, ни меньше.
Надо воспользоваться чутьем. Представил себе, что укажет островитянам правильное расположение лаза, а потом вернется в мир Ду через десять лет — где будет безопаснее оказаться, на континенте, или на островах? Вышло, что на островах. А через двадцать лет? Все равно на островах. А через тридцать?.. А через тридцать — одинаково безопасно и на островах, и на континенте.
А если не указывать островитянам, где расположен лаз в Обитаемое Пространство? Тогда на континенте будет опаснее появляться и через десять лет, и через тридцать, и через пятьдесят. Да и на островах лучше будет не светиться, наверное, потому, что островитяне не простят обмана.
Но если укажет правильно, то почему через тридцать лет на континенте будет безопасно? Островитяне победят? Могут. Например, принесут из Обитаемого Пространства знания, которые помогут создать хорошее оружие. Или же так: «ястребы», эвакуировав мирных островитян и получив путь к отступлению, смогут действовать решительно и разгромят телре.
Значит, надо указывать правильно. Вот только… не понравилось Михаилу, что на него давят. Пока — мягко, путем убеждения, однако нет сомнений, что надавят и сильнее, как только решат, что так эффективнее. Слишком большие ставки сделаны, чтобы жалеть какого-то одинокого чужака.
И почему надо помогать обязательно островитянам? Да, пока что они выглядят симпатичнее. Но можно ли считать островитян силой добра, а телре — силой зла? Они на словах сочувствуют рабам телре, принимают беглых, но всерьез планировали применить биологическое оружие, от которого рабам наверняка достанется. Сейчас-то не рискуют, чтобы самим не заразиться, но могут напоследок сделать телре сюрприз — выпустят на волю заразу, когда уже почти все эвакуируются. Даже если кто из островитян успеет заразиться — в Обитаемом Пространстве сразу выздоровеет, не болеют там люди.
Гри однажды высказалась:
— Борьбы добра и зла не существует, возможна только борьба зла со злом. Кроме тех особых случаев, когда причиняют кому-то боль для его собственной пользы. Даже увернуться от удара — зло, потому что противник испытает разочарование. Выходит, что, увернувшись, вы сделаете ему плохо, причините зло.
— Так что же, получать удары? — спросил тогда Михаил.
— Или не бояться причинить зло. Пусть победит меньшее зло.
В данном конкретном случае, если Михаил поможет островитянам победить, то еще неизвестно, к лучшему это, или к худшему. Очень трудно сказать, во что превратится цивилизация островитян после победы, особенно если победа достанется нелегко. Могут так во время войны ожесточиться, что телре покажутся пацифистами-гуманистами, прав Хакун. С другой стороны, цивилизация телре будет лишена шанса исправиться, искупить свои грехи.
От всех этих сомнений Михаил уже вышагивал по комнате.
В дверь осторожно поскреблись, вошел молодой улыбчивый «араб» с подносом — ужин принес. Видимо, за одной из закрытых дверей — кухня. И, наверное, «арабы» — лучшие повара на островах.
На цефане пришедший не говорил, Михаил сказал «спасибо» по-островитянски, чем вызвал самую сердечную улыбку. «Араб» пожелал приятного аппетита и деликатно вышел.
А одно из блюд оказалось до слез, до холодка под ложечкой похоже на борщ. Даже со сметаной. Мало
