по мобильнику формулу времени. Что в местных научных кругах вызвало фурор, который мог быть отмечен мафией. Правда, никаких предчувствий не было, когда показывал ее Джару. Расслабился? Вряд ли.
Есть еще вариант — Михаила сдал мафии гид, с которым Джар пытался договориться. А вот по этому поводу предчувствия были, может и стоило Джара остановить, да только Михаил во время переговоров как раз концерт в самолете давал. Не уследил.
Нет, лучше обойтись без контактов с преступным миром. Им только поддайся…
Пошел пешком к автовокзалу. Да, бедность. Живут местные в чем-то похожем на очень большие шалаши из тростника, заборы выглядят солиднее жилищ. И неорганизованность — живут рядом с аэропортом, что, вроде бы, недопустимо.
Но народ веселый, жизнерадостный.
По дороге встретился патруль — двое военных с большой собакой. Одеты в серый камуфляж, только не похожий на полевую форму земных солдат — рисунок слишком правильный. Вооружены огромными винтовками с оптикой, еще на поясах висит нечто вроде больших приплюснутых спринцовок — чутье подсказало, что штуки опасные.
Вояки вели себя уверенно, по-хозяйски, все им дорогу уступали. Михаил тоже уступил.
Автовокзал никто специально не устраивал — просто площадь, где принято было подбирать пассажиров. Стихийная остановка. Соответственно, нет никаких надписей или указателей, а Михаил специально запомнил, как пишется на местом языке «Птичья Роща». Даже лавочек или навесов нет.
Пришлось воспользоваться чутьем, чтобы определить, на чем же ехать. Часа два просидел на своем мешке под деревом, ожидая нужного рейса.
Почему-то рассчитывал, что пассажирский наземный транспорт будет таким же комфортным, как самолеты, но никаких автобусов не было совсем, людей возили в кузовах открытых фур. Даже без сидений — пассажиры устраивались на своем багаже или прямо на полу. Много народу в кузов набилось.
Прождали еще с час, пока фура тронется, и все на жаре.
А тихо едут. Двигатели у местной техники вроде как паровые, только вместо пара — фреон, потому КПД гораздо выше паровозного.
По дороге гоняли и другие транспортные средства — странные такие, трехколесные, два колеса впереди, одно — сзади. Быстро бегают.
Пассажиры ехали активно — болтали, смеялись, закусывали, выпивали, играли в какие-то игры. На Михаила поглядывали, но, слава богу, не приставали.
Вокруг тянулись одичавшие гральповые сады. Да, гральп растет на деревьях, еще надо решить, овощ оно, или фрукт. Михаил недавно удивлялся, что это за плод такой — без семян. Оказалось, что семена у гральпа снаружи, гроздью внизу плода. Их тоже едят, даже хлеб из них пекут. Гральп — явно нечто, выведенное искусственно, не без генной инженерии, вполне вероятно — в другом мире. Джар не знал, откуда гральп в мире Тарст, но из патриотизма уверял, что растение местное, выведенное до краха прошлой цивилизации.
Размышлять на отвлеченные сельскохозяйственные темы мешали предчувствия. Связанные с мафией. Ясно, что не оставят братки в покое бродячего колдуна, перехватят не в Птичьей Роще, так возле лаза. В Кирпоте на автостанции не перехватили потому, что Михаил умел быть незаметным. Сидел себе в тенечке, лицо шляпой прикрывал. Потом пришлось загружаться в фуру, расплачиваться за проезд — могли запомнить неразговорчивого светлокожего чужака с большим мешком. Хотя бы торговцы на ближайших лотках, они наверняка у мафии «под защитой».
Впрочем, мафия и без всяких расследований знает, куда направляется бродячий колдун. И уже ждет в Птичьей Роще.
Что делать? Спрыгнуть с фуры, пойти другой дорогой? А какой? Местность неизвестная. А если уже организована засада возле лаза, придется ждать, пока уйдут, или с боем прорываться. Оба варианта ненадежны — чтобы ждать, нужно спрятаться. Среди людей укрыться проблематично — цвет кожи не тот, языка не знает, в обычаях почти не ориентируется. В лесу — с собаками выследят, да и нет поблизости больших лесов. Только одичавшие сады, да и там народу много шляется, дикий гральп собирают.
Попробовать с братками договориться? Совершенно не хочется. Потому что означает если не опасность, то задержку, надолго.
Прорываться с боем… слишком опасно. Хотя можно.
Чтобы зря себя не изводить опасениями, Михаил достал дудочку и заиграл. Для себя, как будто никто не слушает.
Пассажирам музыка понравилась, слушали не перебивая. Вскоре подпевать начали, некоторые достали из сумок похожие на большие губные гармошки музыкальные инструменты, стали подыгрывать.
Так и ехали, с музыкой. Пешеходы провожали музыкальную фуру удивленно-одобрительными взглядами.
На всю дорогу репертуара не хватило, под конец уже местные играли свои мелодии, а Михаил подыгрывал. Зато удалось отвлечься от мрачного настроения, успокоиться, настроиться.
Птичья Роща оказалась похожа на Кирпот — та же тростниковая архитектура. Только меньше размером городок, фактически — поселок.
И мафия уже ждала, Михаил издалека их увидел. Те же, что возле аэропорта, только не пятеро, а четверо — один из громил где-то отстал. Неизвестно, как сумели добраться раньше — фуру обгоняли трехколесные машинки, но они все открытые, и братков ни в одной не сидело, Михаил бы заметил. Значит — мафия обогнала фуру по воздуху, Михаил выдел в аэропорту маленькие самолетики. Четырехместные. Непонятно, почему сюда погнали те самые ребята, что возле аэропорта ждали, но, вероятно, дело в том из них, который старик. Не громила и не главный, значит, еще зачем-то нужен — к примеру, он переводчик с цефана.
Была возможность снова проскочить незаметно. Но такая вдруг злость взяла… Какого черта к Михаилу прицепились, чего им неймется?! К безнаказанности привыкли, считают, что им все можно?!
Взял, и попер в открытую, чуть ли не сквозь мафиозную четверку. Не оглядываясь, направился к окраине, выбрал чутьем безлюдный проулок. Хотят говорить — можно поговорить, но на условиях Михаила.
Сначала собирался прямо на остановке подойти и задать вопрос: «Чего надо?!» — однако чутье сказало, что лучше обойтись без свидетелей. Неизвестно, на чьей стороне выступит местное население, если что, да и мафиози на публике будут вести себя наглее и агрессивнее. Против самого по себе серьезного разговора чутье не возражало, наоборот, полагало, что лучше решить все вопросы как можно быстрее и навсегда. Только крайне желательно сначала нейтрализовать громил и вообще — говорить с позиции силы.
Михаил шел не оглядываясь, тем не менее, знал, что городские разбойники движутся следом. Не только чуял, но и шаги за спиной слышал. Вон, уже догоняют.
Проулок вильнул, и на изгибе Михаил затаился — перемахнул низкий заборчик и присел.
Братки из-за поворота вышли быстро, почти бегом. Впереди шел толстяк, за ним — старик, громилы замыкали — странное построение, логичнее было бойцов первыми пустить.
В этот раз Михаил был готов к драке, настроился заранее. С максимальной стремительностью, но бесшумно выскочил за спинами громил, синхронно вырубил обоих — одному врезал левой рукой, другому — правой. Они еще только начинали заваливаться, а Михаил уже рванулся дальше, отшвырнул с дороги старичка, сбил подсечкой толстого — хорошо так приложил об землю, громко. Оседлал главного разбойника и упер ему под кадык острие ножа.
Старичок пролепетал на плохом цефане:
— Что вы делаете…
Все-таки переводчик. Совсем испуганный — и сбежать боится, и остаться боится. С одной стороны его Михаил пугает своей стремительностью и жестокостью — неудивительно, Михаил сейчас сам себя пугал, холодок такой сладкий под ложечкой. С другой стороны переводчик уже давно, привычно боится мафии. Сильнее, чем любого колдуна, хоть бродячего, хоть стационарного. Потому и не убегает.
А толстяк не испугался. Едва немного разобрался в ситуации, на его лице отразился не страх — ярость. Аж побагровел, заорал что-то ругательно-угрожающее.
