— Дай мне на подмогу несколько слуг, мы выроем около того дерева яму.
— Зачем тебе самому идти, ― возразил падишах, ― не беспокойся, мои слуги выроют яму, а ты вечером пойдешь и спрячешься в ней.
Слуги вырыли яму под деревом, а вечером Кучук Авдла там спрятался. Наступила ночь, глаза у него начали слипаться, и стал он, как часовой, ходить взад и вперед. Перед рассветом внезапно поднялся ураган, появился дракон, сел на дерево и стал подбираться к гнезду. Кучук Авдла мигом забрался на дерево и одним махом рассек дракона пополам. Затем он разрубил его на куски и сложил из них два больших холма. Еще не наступило утро, как прилетела Симр к птенцам, смотрит ― а вокруг дерева два больших холма. Испугалась бедная птица, боится приблизиться к дереву, кружится над ним. А Кучук Авдла сидит в яме, не решается показаться ей на глаза, думает ― убьет его Симр. Наконец рассвело. Увидела Симр живых птенцов, обрадовалась:
— Боже, в первый раз мои птенцы остались живы! Кто же тот храбрец, который спас их от дракона? Знала бы я, кто он, исполнила бы любое его желание. Вот уже сорок лет всех моих птенцов пожирает дракон, и только в этом году я увидела их живыми. Наконец-то моя душа спокойна.
Услышал юноша ее слова, вышел из укрытия и сказал:
— Матушка, ей-богу, это я убил дракона.
— Сынок, говори, что ты хочешь, я исполню твое желание.
— Матушка, мне ничего не нужно, только вынеси меня иа землю, на белый свет.
— Ах, как же это так! Пусть бы моя душа сохла от горя еще сорок лет, только бы не слышать мне от тебя такого. Но я поклялась исполнить твое желание, и я помогу тебе. Принеси мне семь туш мяса, семь бараньих курдюков воды и семь больших гат96, тогда я смогу взлететь и вынести тебя на землю.
Кучук Авдла передал слова птицы падишаху. Падишах велел зарезать семь яловых овец, приготовить семь бараньих курдюков и семь бурдюков воды, испечь семь гат и отправил все это со слугами к птице Симр. Все погрузили на крылья птицы. Кучук Авдла сел на нее, а Симр и говорит:
— Сынок, теперь брось-ка мне в рот гату, бурдюк воды и один бараний курдюк.
Сделал юноша все, что попросила птица, и она взлетела. Через некоторое время птица спрашивает:
— Сынок, какова отсюда земля?
— Матушка, она похожа на круглое сито.
— Сынок, брось-ка мне в рот еще гату, бурдюк воды и один бараний курдюк.
Юноша исполнил все, что сказала Симр. А она вскоре опять спросила:
— А теперь как выглядит земля?
— Она величиной с решето.
— Сынок, кинь мне в рот еще гату, бурдюк воды и бараний курдюк.
Юноша опять исполнил все, что попросила Симр. Потом она вновь спросила:
— А какая теперь земля?
— Матушка, теперь она величиной с гумно.
— Закинь мне в рот гату, бурдюк воды и бараний курдюк, ― попросила опять Симр.
— Теперь какова земля? ― спросила она, проглотив еду.
— Величиной с три гумна.
— Подкинь мне в рот еще бурдюк воды, один бараний курдюк и шесть гат. Сынок, а теперь на что похожа земля, твой белый свет?
— Я не найду сравнения, матушка. Она огромна, и нет ей края.
— Брось-ка мне еще в рот бурдюк воды, гату и бараний курдюк.
Стал юноша искать курдюк, а его нет ― выпал. Отрезал Кучук Авдла кусок мяса от своего бедра и бросил в рот птице. Почувствовала она, что это не курдюк, не стала есть, спрятала под языком.
Взмахнула Симр крыльями и опустила Кучука Авдла на землю у края ущелья, где его бросили братья.
— Кучук Авдла, я исполнила твое желание, ― сказала Симр. ― Теперь я взлечу на большую гору и послежу оттуда за тобой, пока ты не дойдешь до владений своего отца… Ну, иди теперь, отчего же ты не идешь?
Кучук Авдла ответил:
— Ноги немного затекли, потому и не могу идти.
— Как бы они у тебя ни затекли, пройдись-ка.
— Ей-богу, матушка, я не могу.
— Сынок, скажи мне правду, почему ты бросил мне в рот кусок своего бедра?
— Ах, матушка, что от тебя утаить, что от бога ― бараний курдюк упал, пока мы летели, а ты не могла остаться без мяса, вот я я отрезал кусок бедра.
Тут она выплюнула этот кусок, приложила его к бедру юноши, смазала рану своей слюной, и рана сразу затянулась, как будто ничего и не было.
— Вот теперь, сынок, вставай и иди.
Смилостивился бог над Кучуком Авдла, да смилуется он и над вами97. Идет Кучук Авдла, а навстречу ему пастух. Дал юноша пастуху два золотых и говорит:
— Зарежь для меня овцу, отдай мне ее требуху и свою одежду, и больше мне от тебя ничего не нужно.
От радости пастух мигом зарезал овцу, отдал требуху Кучуку Авдла. Кучук Авдла вымыл требуху, высушил и напялил себе на голову, поверх своей одежды надел пастушью и отправился в город. Зашел к зивкару98, спросил:
— Отец, тебе не нужен слуга?
— Клянусь богом, нужен. Я буду платить тебе, только оставайся у меня.
— Не нужна мне твоя плата, корми меня, и этого достаточно.
И остался юноша у зивкара. Прошло четыре дня, зивкар и говорит:
— Плешивец, а ты не хотел бы стать моим сыном?
— Ну что ж, я согласен.
И стал Кучук Авдла сыном зивкара. Пусть он пока живет у него, а мы посмотрим, что делают его братья. Привезли они спасенных дочерей дракона к отцу и дожидаются свадьбы. А дочери дракона сказали, что они носят траур по Кучуку Авдла. И свадьбу отложили. Наконец удалось их уговорить, и стали готовить девушек к свадьбе.
Вернулся однажды зивкар домой и вздыхает:
— Боже, есть ли справедливость на свете?
— Почему ты так говоришь, отец? ― спрашивает юноша.
— Сынок, всевышний оказался немилостив. Было у падишаха три сына. Старший ― Мирза Махмуд, младшего звали Кучук Авдла. Он был мужественным и храбрым, жен нашел своим братьям, а они его убили и сбросили в ущелье. Долго девушки не соглашались выходить замуж за его братьев, и только теперь удалось их уговорить.
Рано утром глашатай закричал перед дверью зивкара:
— Зивкар, эй, зивкар!
— Что случилось? ― испугался тот.
— Зивкар, ты должен к завтрашнему дню сделать золотых петуха и курочку и оживить их. Не сделаешь, падишах велит завтра отрубить тебе голову.
— Да разрушит бог и твой дом, и дом падишаха, сделать-то я сделаю, но как мне их оживить?
— Не сделаешь, не сносить тебе головы. Падишах прислал код99 золота.
Опечалился зивкар, заплакал, не хочет брать золото, а глашатай стоит, ждет.
— Дорогой, чего ты хочешь от меня? Я же не бог, чтобы их оживить!
Зашел плешивец, спросил:
— Отец, о чем ты горюешь?
