— Что ты такое говоришь, раба божья? Она ведь жена моего побратима. Этого никогда не будет!
— Нет, ― заупрямилась жена падишаха. ― Выгони ее из дома, из нашего города, тогда все останется по-прежнему. А если не сделаешь, как я хочу, не быть мне твоей женой!
Падишах задумался, затем приказал слуге:
— Пойди на такую-то улицу, сними комнату для жены моего брата и его сына, пусть они живут себе там спокойно.
И переселились мать и сын в дом, который им указали. Прошло некоторое время, дочь Восточного падишаха и сын Западного падишаха пошли в школу. По воле бога они полюбили друг друга. Один без другого и куска хлеба не съедят, а после занятий все время проводят вместе. Но когда дети стали взрослыми, жена Восточного падишаха отказалась выдать свою дочь замуж за сына Западного падишаха. Видит девушка: не уломать ей мать ― и предложила юноше:
— Усуб, давай уйдем из этого города.
— Куда же мы пойдем?
— Куда-нибудь да уйдем.
Пришел юноша к матери, говорит ей:
— Матушка, если ты даешь мне материнское благословение104, я уеду, если нет ― останусь с тобой.
— Сынок, я привезла тебя сюда ради твоего счастья. Поезжай, я буду работать и прокормлю себя. Да будет благословен твой путь, сын мой, благословляю тебя105.
Девушка привела двух коней, взяла хурджин с золотом. Еще и детстве оба они научились метко стрелять из лука. Как рассказывают, они целились в волосок, попадали в него и расщепляли надвое.
Взяла Паризада106 сорок стрел и пошла в сад Хасбахча107 дожидаться Усуба. А когда он пришел, сели они на коней и отправились в путь. Долго едут или коротко, может, десять дней, может, пятнадцать, сказка скоро сказывается, доезжают они до одного места ― пустыня, ни воды, ни земли. Паризада мучается от жажды и говорит:
— Усуб, я так хочу пить.
Паризада ведь была дочерью падишаха, она захватила с собой подзорную трубу. Усуб посмотрел в нее, видит ― вдалеке виднеется жилье, дымок из трубы поднимается.
— Паризада, посмотри, там люди живут. Ты жди мена здесь, а я съезжу, привезу тебе воды, ― говорит Усуб.
— Дорогой, хоть уже сутки, как я не пила, но я могу еще потерпеть. Прошу тебя, не ходи туда, проедем мимо.
Но Усуб не послушал ее, пришпорил коня и поехал к тому дому. Навстречу вышла старуха.
— Салам-алейкум! ― поздоровался юноша.
— Алейкум-салам!
— Не дашь ли кувшин воды, матушка?
— Хорошо, что ты пожаловал, отчего не дать?
Принесла старуха кувшин воды, хлеба, а хлеб красного цвета.
— Хлеба не надо, матушка, только воды дай мне, ― говорит Усуб, берет кувшин с водой, прощается со старухой и возвращается назад. Паризада напилась и говорит Усубу:
— Усуб, давай скорее уедем отсюда.
— Хорошо, ― согласился Усуб.
Пусть они себе едут, а мы вернемся к старухе. Мечется она туда-сюда, но ничего не может поделать ― уехали они. Сорок сыновей было у старухи, сорок охотников. Человек ли шел, птица ли пролетала, всех они убивали и съедали. Двадцать сыновей ее охотились в одном месте, двадцать ― в другом. Когда вернулись первые двадцать сыновей домой, старуха набросилась на них:
— Да будь вы неладны, где вы гоняетесь? Только что двое молодых проехали, они бы нам были очень кстати.
— В какую сторону они уехали? ― спрашивают сыновья.
Старуха показала дорогу, и охотники погнались за лакомой добычей.
Паризада была мудрой девушкой, ведь она была дочерью падхшаха. Едут они с Усубом, а она все оглядывается, видит ― такая пыль поднялась вдалеке, что одному только богу известно от чего. Говорит она Усубу:
— Пыль стелется вдали, я ведь тебе говорила: не заходи в дом, что-нибудь да случится.
Двадцать стрел Паризада дала Усубу и двадцать оставила себе. Выпустил он одну за другой двадцать стрел и уложил двадцать сыновей старухи. Поехали они дальше. Через некоторое время смотрят ― опять пыль поднимается, остальные двадцать сыновей их догоняют. Это старуха их подослала.
Обернулась Паризада, видит ― снова пыль на дороге поднимается. Остановились они вновь, смотрят ― опять двадцать мужчин подъезжают. Выпустили последние стрелы. Девятнадцать сыновей старухи уложили на месте, а последний бросился в ноги Усубу и стал молить его о пощаде:
— Ах, Усуб, я хотел вам зла, а вы смилуйтесь, не совершайте зла. Нас было сорок братьев, вы всех убили, оставьте хоть меня для старушки-матери.
Говорит Усуб:
— Что ж, живи ради своей старой матери.
Видит Паризада, что Усуб пожалел разбойника, и хотела сама прикончить его, но Усуб остановил девушку:
— Я дал ему слово, что сохраню жизнь, не убивай его.
Попрощался с ними сын старухи и ушел своей дорогой. А он был колдуном. Добрался он до реки, через которую должны были переправляться Усуб и Паризада, превратился в семидесятилетнего старца и сел их ждать. Наконец на дороге появились Усуб и Паризада. Подъехали они к старцу:
— День добрый, отец! ― говорит Усуб.
— Добро пожаловать, Усуб!
— Куда путь держишь?
— Хочу через реку перебраться, да не могу.
— Ну, давай я тебя перевезу.
— Оставь-ка ты в покое этого старика, поедем лучше своей дорогой, ― говорит Паризада.
Усуб отвечает ей:
— Жена, жаль мне старца, перевезем его на другой берег.
Усуб перевез его на другой берег, а старик ухватился за стремя коня Усуба и не отходит.
— Жена, давай возьмем с собой этого старца, он присмотрит за нашими конями, ― предложил Усуб.
— Э, лучше бы не связываться с этим стариком, ― уговаривает его Паризада.
— Жаль его, никого у него нет, ― настаивает Усуб.
И они взяли его с собой. Долго ли ехали, коротко ли, добрались до одного города и стали расспрашивать людей:
— Где находится дом с сорока комнатами?
Указали им дорогу. Подъехали молодые к дому, сошли с коней, вышел им навстречу хозяин. Усуб спросил:
— Найдется у тебя для нас комната?
— Найдется, ― ответил хозяин.
Коней увели в конюшни. Усуб и дочь падишаха раньше жили в холе и неге, а тут они месяц, а может, два или даже год ехали верхом, очень устали. Усуб спрашивает хозяина:
— А баня есть у тебя?
— И баня есть.
Решили Усуб и Паризада сначала выкупаться, а потом отдохнуть.
Спрашивают банщика:
