— Вызовите медсестру! — крикнул Джейк.
Двое бутафоров отодвинули кровать от стены, один из них, протиснувшись в узкое пространство, начал делать Анне искусственное дыхание, прижимаясь ртом к ее рту и вдыхая в нее воздух.
— Лоренс! Позовите Лоренса! — закричала Кирстен.
— Я здесь, — ответил он, входя в хижину.
Он подошел к кровати и сменил бутафора, вдыхая в рот Анны воздух, пока не появилась медсестра, Она отстранила Лоренса и приложила ухо к груди Анны.
Кирстен стояла рядом с Лоренсом, охваченная отчаянием. Все молчали, в этой тесноте нельзя было двигаться. Только на узкой кровати совершался трагический акт.
— Вызовите «скорую помощь»! — вполголоса сказала кому-то Кирстен, наблюдая, как медсестра с силой нажимает на грудь Анны в области сердца.
Кто-то выбежал из двери. Несколько секунд спустя медсестра подняла на Кирстен глаза, в котором застыл ужас.
ГЛАВА 24
Не прошло и суток, как Департамент полиции Нового Орлеана начал расследование, заняв для допроса свидетелей помещение на первом этаже гостиницы. Тело Анны увез коронер, но пока никто не мог сказать, когда будут известны результаты вскрытия. Поэтому, как сказал Кирстен Лоренс, вызывает недоумение, что полиция так торопится допрашивать свидетелей. Лоренс связался с шефом полиции, но тот заявил, что причина смерти еще не установлена, судебно-медицинский эксперт ждет результатов токсикологического анализа из центральной лаборатории штата.
Между тем съемочная группа была в состоянии шока. Все говорили вполголоса, побледневшие лица выражали смятение и растерянность, а иногда явный испуг. Дублер, принимавший участие в сцене удушения, несмотря на большие дозы успокоительных лекарств, не мог оправиться и все твердил, что ни в чем не виноват, возбуждая тем самым только подозрения. Пока еще никто не сказал, что Анна умерла насильственной смертью, напротив, все предполагали, что у нее в мозгу из-за перенапряжения лопнул какой-нибудь сосуд, или она умерла от сердечного приступа. Но через некоторое время поползли слухи, что она, возможно, отравилась, приняв слишком большую дозу лекарства перед самой съемкой, потому что Лоренс порвал с ней отношения. А вскоре после этого стали высказывать догадки о том, у кого был самый серьезный мотив для убийства Анны Сейдж.
Копии отснятых кадров отослали в полицию, а в студии Маленького Джо Кирстен и Лоренс без конца прокручивали последнюю сцену, пытаясь понять, что тогда произошло. То, как Анна открыла глаза, не оставляло у них никаких сомнений в том, что до того, как закрылась дверь, она была еще жива, а поскольку в течение примерно тридцати секунд после этого в хижину никто не входил, версия об убийстве отпадала.
Шли дни, но сообщений о причине смерти так и не поступало, а потому напряжение достигло такого накала, как если бы в самом центре съемочной группы спрятали бомбу с часовым механизмом и всем остались считанные секунды.
Три дня спустя после смерти Анны Джейн, более бледная, чем обычно, пришла утром в комнату Кирстен, чтобы рассказать ей о допросе, которому только что подверглась.
— Они не говорили об этом прямо, — поведала она, ломая руки и опустив глаза, — Но, по-моему, они считают, что Анну убили.
— Но как это могло случиться? — воскликнула Кирстен. — Мы все находились там, видели все происходящее на экранах мониторов… Единственный, кто располагал такой возможностью, это тот актер, но поскольку Анна не была задушена…
— Разве можно утверждать, что она тогда не умерла? — вмешалась Элисон, сидевшая у Кирстен.
— Я только высказываю предположение. Но если бы ее задушили, это было бы уже установлено и расследование приняло бы совсем другое направление. Кстати, о чем они спрашивали тебя, Джейн?
Джейн заволновалась еще больше, и Кирстен отвернулась, чтобы скрыть раздражение.
— Ну, — нерешительно начала Джейн, — они расспрашивали меня в основном о Лоренсе и его отношениях с Анной. Сначала они спросили, не знаю ли я, кто мог ненавидеть Анну так сильно, чтобы… как это они сказали? «Чтобы причинить ей вред!» И тут я подумала, что за этим вопросом кроется нечто другое, о чем они пока не говорят.
— А что ты им ответила? — спросила Кирстен, почувствовав, как напряглись у нее мышцы лица.
— Я сказала, что, по-моему, никто не мог ненавидеть ее до такой степени. Потом они спросили, знаю ли я, как она получила эту роль.
— Что? — воскликнула Кирстен. — Почему, черт возьми, они спрашивают об этом у тебя?
Джейн пожала плечами, переведя взгляд с Кирстен на Элисон.
— О чем еще они спрашивали? — допытывалась Элисон.
Джейн смутилась.
— Они спрашивали, что мне известно об отношениях Лоренса с вами, Кирстен.
— Но какое это имеет отношение к убийству? — негодовала Кирстен.
— Не знаю, — с несчастным видом ответила Джейн. — И что же ты сказала?
— Что вы когда-то очень давно были подружкой Лоренса, но что теперь вы просто друзья и коллеги.
Раздался настойчивый стук в дверь. Кирстен распахнула ее. На пороге стояла Элен, охваченная таким же смятением, как Джейн.
— Меня только что снова вызывали туда, — возбужденно сообщила она, входя в комнату. — Меня спрашивали об этой проклятой заговоренной кукле. Вы представляете? Им кто-то сказал, что я изготовила для ворожбы куклу, изображающую Анну, и они решили узнать, использовала ли я эту куклу!
— Не может быть! Ты серьезно? — удивилась Кирстен.
— Я серьезна, как никогда. Они выясняли, почему я ее изготовила.
— Но ведь ты ее не сделала, — заметила Кирстен. — Это была шутка…
— Мы с тобой это знаем, но попробуй доказать им.
В душу Кирстен закрался страх.
— Ты объяснила им, почему ее сделала… вернее, почему заговорила в шутку об этой кукле?
— Нет, — ответила Элен. — Я сказала только, что Анна так раздражала всех, что я пригрозила изготовить куклу.
— Но не могут же они всерьез верить, что Анну погубила какая-то ворожба? — Кирстен увидела, что Элен закрыла лицо руками.
— По-моему, они до сих пор не знают, отчего она умерла, — сдавленным голосом сказала Элен. — Но они раскапывают сведения о моей матери. Меня спрашивали, например, когда я последний раз виделась с ней, училась ли у нее колдовству и тому подобную чепуху. Черт побери! Все это похоже на кошмар. Все мы были там и все видели: нет, это не могло быть убийство. Это невозможно! Мы заметили бы что-нибудь.
— Если только это не связано с колдовством, — дрожащим голосом прошептала Джейн.
Кирстен метнула на Джейн сердитый взгляд, но все замолчали, в ужасе глядя друг на друга. Конечно, никто из них не хотел этому верить, но, поскольку полицейские заговорили об этом на допросе, они, по- видимому, не исключали такой возможности.
— Они уже беседовали с Руби? — глухим от волнения голосом спросила Кирстен.
— Мы с ней столкнулись в дверях. Она входила к ним, когда я вышла, — ответила Элен. — Она в ужасном состоянии. Ну, вы сами ее видели. Руби так напугана, что с трудом говорит. Только бормочет что-то бессвязное о проклятом кокосовом орехе.
Кирстен вдруг хлопнула рукой по столу.
— Это просто смешно! — воскликнула она, направляясь к двери. — Я должна поговорить с
