Так ли уж она невинна? — с сомнением подумал Беркли. Впрочем, все это меня не касается, тут же сказал он себе. Нечего совать нос в чужие дела. Не моя вина, если в большом незнакомом городе с милашкой Нэнси Джонатан приключится что-то нехорошее.
Так-то оно так, но ведь это Лу прислала девчонку в Лондон. Следовательно, сестра будет считать себя виноватой, если случится беда. Если какой-нибудь пройдоха воспользуется наивностью Нэнси.
Видно, ради спокойствия Лу придется все же проконтролировать ситуацию.
— Как, ты говоришь, его фамилия?
— Я ничего такого не говорила.
Но скажешь, подумал Грег, многозначительно посмотрев на ассистентку. Та тоже воззрилась на него с оттенком недоумения в чудесных сине-фиалковых глазах.
— Ну… Степлтон.
Издевается она, что ли? Ведь так звали одного из преступников в рассказах Артура Конан Дойла.
— Уже поздновато для шуток, ты не находишь? Назови настоящую фамилию Дейва!
— Это и есть настоящая. — По лицу Нэнси было заметно, что она искренне не понимает, почему Беркли сердится.
Тот со вздохом выпрямился. Степлтон! Зловещий смысл этого имени делал опасения за сохранность протеже Лу еще более реальными…
Субботу Нэнси намеревалась провести с пользой для себя. С утра ей хотелось еще раз посетить Национальную галерею, а потом просто прогуляться по Лондону. К пяти часам Нэнси обещала Дейву вернуться, чтобы успеть к ужину.
Она сполоснула посуду после завтрака и уже надевала туфли, чтобы уйти, когда зазвонил телефон.
— Я составляю подборку своих работ для показа потенциальному клиенту, — без всякой преамбулы произнес очень знакомый, хотя и глуховато звучавший голос.
— Что?
— Ты меня слышала. Чтобы через час была в студии.
Больше ничего не последовало, только щелчок и короткие гудки. Нэнси положила трубку, все еще ощущая в ухе отзвук сухого приказа.
Некоторое время она стояла, глядя на телефон. Затем с чувством повторила:
— Чтобы через час была в студии!
Ни тебе «пожалуйста», ни «будь добра»! А ведь сегодня суббота, выходной день. Нет, явись в студию, и все тут!
Я не обязана этого делать, сказала себе Нэнси. Нужно просто проигнорировать бестактную выходку, пускай Беркли думает, что ошибся номером.
Но, разумеется, она не сделала ничего подобного. Ее здешняя работа в том и состоит, чтобы помогать. Быть под рукой в нужную минуту.
И еще Нэнси испытывала неутолимую жажду знаний. За день работы с Беркли она узнает несравненно больше, нежели просто прогуливаясь по этому чудесному городу.
Причина нежелания сломя голову мчаться в студию крылась в ином. В самом Греге Беркли.
Телефонный звонок раздался поздно ночью и очень удивил Грега, хотя обычно тот еще не спал в такое время.
— Здравствуйте, это Пшигода, — прозвучал в трубке голос с едва заметным акцентом, который Беркли уже научился узнавать, пообщавшись некоторое время с фотомоделью Вандой. — Вацлав Пшигода, знаете такого?
Разумеется, Грег знал. Всему миру изготовителей рекламы и творцов моды было известно имя человека, недавно ставшего сенсацией в области дизайна одежды. Его смелые цветовые решения и шокирующие линии привлекали взгляды множества знатоков в Париже, Милане и Нью-Йорке. В этом году Пшигода привез свою коллекцию в Лондон.
— Я ищу фотографа, — сообщил он. — Обладающего собственным видением.
Беркли крепче стиснул телефонную трубку.
— Видением?
— Да. Я беседовал с Сюзи… С Сюзи Лэнг, знаете?
Ее Грег тоже знал. И даже очень хорошо. Сюзи являлась его агентом — лучшим специалистом в своей области. Но не только. Она была влиятельной особой. Сюзи знала всех. И сводила деловых партнеров.
— Мисс Лэнг упомянула о вас. В связи с чем мне хотелось бы посмотреть ваши лучшие работы. Те, которые вы сами считаете таковыми. Важен вопрос видения. У вас оно есть. И у меня тоже. Мне нужен фотограф, чье видение способно интерпретировать мое собственное. Сюзи показала мне один ваш снимок, и я подумал, что мы могли бы… что вы именно тот человек, который нужен. — Пшигода помолчал. — Вообще-то, кроме вас, меня заинтересовал еще один мастер. Но я хочу понять, как вы мыслите, насколько вы весомы, что ли… Мне необходимо снимков двадцать-тридцать. Сможете подобрать?
Разумеется.
Вот этим и занимался Грег в студии. Просматривал и сортировал фотографии, составляя так называемое портфолио, которое наилучшим образом рекомендовало бы его, отражало бы его видение мира.
Ему очень хотелось получить этот престижный заказ. И он полагал, что Нэнси должна участвовать в подготовительном процессе.
Беркли вынужден был признаться себе, что девчонке действительно удалось произвести на него впечатление. Безусловно, только в профессиональном смысле. Она смышленая, задает правильные вопросы и обладает хорошей фотографической интуицией. Более того, Нэнси начала докапываться до основ его техники. Грег знал, что она изучает его рабочие методики. Поэтому решил вызвать ее в студию.
И не беда, если она опоздает на ужин к Дейву Степлтону. А еще лучше — если вовсе не придет.
В общем, Грег позвонил Нэнси. И, хотя у него немедленно возникли сомнения в том, стоило ли это делать, он тут же отбросил их.
Однако вновь заколебался, ощутив, как с первой же минуты, когда Нэнси вошла в студию и взглянула на него, между ними возникло сильнейшее чувственное напряжение.
— Что? — резко спросил Беркли, одновременно и нападая и защищаясь. — Злишься, что вызвал тебя сегодня на работу?
— Ни капельки. Просто… ты мог бы попросить нормальным тоном.
Грег скрипнул зубами. Разумеется, мог бы! Однако очень редко делал это. Кроме того, если бы он попросил, то имел бы все шансы получить отказ. А так Нэнси не оставалось ничего иного, кроме как приехать.
— Я чему-то помешал? — с вызовом поинтересовался Беркли. — Возможно, свиданию с мистером Степлтоном?
Глаза Нэнси на миг расширились, затем она прищурилась.
— Я всего лишь ужинаю с Дейвом. Не более того. У меня есть жених. Чак.
Это имя она выставила перед собой словно щит. Грегу даже почудился металлический лязг. Они с минуту смотрели друг на друга.
Наконец Беркли прерывисто вздохнул и кивком указал на дверь, ведущую в заднюю комнату.
— Идем. Пора приниматься за дело.
До появления Нэнси он успел снять с полок коробки и папки со старыми снимками. Сейчас Грег выкладывал на стол их содержимое, попутно рассказывая о ночном звонке Пшигоды, а также о том, чего хотел от него модельер с такой труднопроизносимой фамилией.
— Пшигоде требуется мое видение. Он желает понять, как я осмысливаю предмет съемок, как подчеркиваю самые значимые детали и что у меня получается лучше всего.
Нэнси кивнула, показывая, что все поняла. При этом ее светлые кудри подпрыгнули.
Грег открыл папку со своими самыми сильными снимками. Теми, которые некогда привлекли к себе всеобщее внимание, которые заставляли людей останавливаться и смотреть, которые сделали ему
