принялись шепотом обсуждать услышанное, отчаянно жестикулируя – эти-то сразу уловили, в чем суть. Дворяне же скучали…
Следующий указ касался колдунов, практикующих в Альде – теперь им предстояло зарегистрироваться в королевской канцелярии в течении двух месяцев (почему-то Ингви питал странную слабость именно к этому сроку) и получить патент с королевской печатью – демон хотел поставить под контроль все волшебные силы Альды. Оглашение этого указа вызвало некоторое оживление, но в целом его приняли спокойно, тем более, что на совете не присутствовал ни один маг, за исключением Сарнака…
Третий ордонанс объявлял о королевской монополии на янтарь – всем жителям Альды запрещалось иметь изделия с этим камнем, их было приказано сдать в казну – за соответствующее вознаграждение, разумеется. Это уже совершенно озадачило всех – никто из присутствующих не мог понять смысла этого распоряжения. Впрочем, не впервые демон ставил в тупик своих подданных. Вслед за этими было оглашено еще несколько ордонансов, содержащих совершенно незначительные распоряжения, касающиеся внутренней жизни страны и столицы в особенности. Они были приняты со спокойствием и верноподданническим рвением, разве что горожане слегка повозмущались тем, что у них отняли право и почетную обязанность нести стражу у Северных и Южных ворот (теперь эти посты предстояло занять наемникам-оркам), в то же время членам цеховых братств вменялись в обязанность регулярные упражнения с оружием. Но и тут альдийцы спорили, в основном, для приличия – они уже давно поняли, что это неизбежно, дело уже давно шло к этому.
Наконец, король остановил вяло споривших городских старшин, просто сказав, что этот вопрос решен. Затем он предложил всем главным мастерам явиться завтра в канцелярию и ознакомиться с планами перестройки Северной стороны – их ждет немало заказов. Крестьянским представителям также было предложено ознакомится в канцелярии со списком продуктов, которые казна готова у них купить – скоро начнет формироваться первый обоз в Черную Скалу. Эти приятные известия успокоили всех. К тому же король заявил, что в течение трех дней возвратит взятые взаймы у цехов суммы…
– И еще одно, – заявил под конец король довольным и умиротворенным подданным, – предстоит решить, какому наказанию подвергнуть воинов, что бежали два месяца назад с поля боя.
Воцарилась тишина. Многие рыцари загрустили.
– Ладно, – вновь заговорил Ингви, – на первый раз я не стану никого наказывать. Однако, сеньоры, это должно стать вам уроком – помните, что вы должны мне отныне одну атаку, которая покажется вам безнадежной. Не исключено, что это не понадобится, но возможно, когда-нибудь я потребую это у вас – клянетесь ли вы пойти за мной на врага, как бы страшен он ни был?
– Клянемся, – в один голос выдохнули дворяне.
– Я верю вам. Но на всякий случай скажу – сегодня все видели, что я умею карать и быть беспощадным. И хватит об этом.
После этого на несколько минут воцарилась тишина, затем поднялся канцлер, обвел всех строгим взглядом и сказал:
– Большой совет окончен. Слава королю!
– Слава королю! – воскликнули десятки делегатов, поднявшись с мест.
Что ни говори, король Ингви мог быть доволен тем, как прошел Большой совет – он вынудил представителей сословий королевства одобрить свои указы, а заодно и вырвал у дворян обещание пойти за ним на любого врага… Впрочем, доволен был не только демон – горожане расходились из Альхеллы в совершенно радужном настроении, предвкушая многочисленные заказы своим цехам и строя планы, как бы им вырвать из рук энмарцев торговлю кое-какими товарами, которые теперь станет невыгодно ввозить в Альду. Что касается крестьян-фермеров – то они также уже подсчитывали грядущие барыши, ведь король пообещал скупить у них все излишки урожая. Альдийские рыцари, конечно, были смущены, но и они считали, что отделались легко – ведь их бегство от замка вампиров заслуживало самого тяжкого наказания. Нет большей вины для вассала-воина, чем бросить сеньора в бою. Что же касается данного ими обещания – когда-то еще придется его сдержать, да и придется ли вообще – война-то окончена. К тому же многие опасались, что теперь, после заключения мира с орками, им придется взамен воинской службы, ненужной теперь, платить королю налоги, как это было заведено в иных странах – так нет, об этом и речи не было. Что ни говори, а их нынешний король – славный малый. Конечно, у него немало странностей – но ведь он демон все-таки, да и у кого нет своих причуд, а?..
Таким образом, демон сумел угодить всем, обделав попутно свои дела.
Недовольные объявились на следующий день – энмарские купцы, узнав о новом налоге, явились требовать аудиенции. Ингви принял их тут же. Энмарцы явились в тронный зал, пылая праведным гневом:
– Какой такой налог на вывоз товаров? Ведь мы сами их и ввезли! Это же транзит! – вопил один.
– И у нас договор с Альдой о беспошлинном ввозе и торговле! – вторил ему другой.
Демон слушал их, не перебивая. Наконец, когда купцы выдохлись и замолкли, он ответил:
– У вас договор с Альдой о беспошлинном ввозе и торговле? Прекрасно – ввозите и торгуйте, но за вывоз – извольте платить, почтенные.
– Да мы… – задохнулся от возмущения самый дородный из энмарцев, – да мы… да мы все откажемся иметь с вами, альдийцами, дела! Не купим больше у вас ни зернышка, не привезем ни нитки!
– Сами же первые в убытке останетесь, – невозмутимо ответил король, – не повезете товар в Альду – значит, не повезете больше никуда вообще. Другого пути из Энмара-то в Ванетинию нет! Так что не пугайте. А если мне донесут, что моим подданным какие-либо неприятности в Энмаре чинят, скажем, отказываются покупать наше зерно или, скажем, цены сбивают – так я могу вовсе этот путь для вас закрыть – поглядим, кто кого переупрямит.
Все еще не остывшие, красные от гнева купцы покинули Альхеллу, переговариваясь между собой:
– Этот демон – он все точно рассчитал… Хитер, как… как демон!..
– Да, в нашем деле он понимает. Только что делать будем?
– А что мы можем – будем платить… цены, конечно, придется поднять, чтобы убытки покрыть…
Когда дверь за купцами закрылась, Ингви наконец позволил себе улыбнуться – все шло по плану.
ГЛАВА 24
По всей Альде закипела бурная деятельность. Под присмотром охранников-орков команды заключенных разбирали груды мусора, рыли ямы под фундаменты новых каменных зданий – хранилищ, складов, казарм и прочего. План предстоящей застройки Северной стороны разработал лично сам король, наметив возвести на освобожденной территории то, чего, по его мнению, не хватало в столице. Удивив всех, он даже задумал построить среди прочего небольшую часовенку, отведя ей место на каком-то ничем не примечательном пустыре. Вопросы вызвало также наличие в планах довольно большого количества жилых домов – добротных каменных зданий в четыре этажа. Сарнаку, полюбопытствовавшему о причинах этого, король ответил, что надеется добиться в скором времени прироста населения в столице.
– Рост благосостояния и потребность в рабочих руках неизбежно вызовут приток людей в город, а ведь никто не пожелает строиться за крепостной стеной. Если же просто оставить место под застройку в северной части города и пустить это дело на самотек – новоселы понастроят времянок, поналепят как попало всяких халуп – глядишь и заняли все место. А мы заложили четырехэтажные дома, распланировали все – чтобы улицы прямые, широкие… И все такое прочее… К тому же жилые дома – это тоже вложение капитала.
Присутствовавший при этом разговоре сэр Мертенк важно покивал…
Помимо строительства, происходило еще многое, не виданное прежде – например, по приказу Ингви была организована чеканка монеты – ходивших в Альде имперских денег уже не хватало, это тормозило начавшую активизироваться деловую жизнь. Мастера цеха кузнецов – под строгим присмотром – наладили выпуск серебряных монет, на одной стороне которых был изображен герб короля Ингви – ворон с мечом. В народе эти небольшие аккуратные монетки тут же окрестили «воробьями», да и самого короля все чаще именовали этой кличкой – за глаза, разумеется. Прозвище, родившееся из незамысловатой шутки какого-то горожанина по поводу недавних событий – дескать, «воробей бьет воров» – оказалось удачным и прижилось. Невысокий, подвижный король, с его вечной лукавой ухмылкой на лице, с его привычкой
