Ли не могла удержаться и опустила взгляд. Малый явно был готов к подвигам, хотя, кажется, боялся ее до безумия. Ее тянуло к нему, но мучила мысль о том, что она обнаружит свою неопытность. При том, что монахиней она себя отнюдь не считала.
Роджер выключил свой душ, зашел в ее кабинку и обхватил ее сзади, чтобы выключить и ее душ тоже. Потом взял свежее полотенце, одарил ее сияющей улыбкой, обнял за талию и притянул к себе.
Ее сердце сильно забилось.
— Такая молчунья, — прошептал он, — мне кажется, ты боишься меня?
— Вовсе нет.
— Ложись на стол, — объявил он, не предоставляя ей выбора.
Она схватила большое полотенце и закуталась в него. Роджер стянул его с нее и отбросил в сторону.
— Сначала за дело.
Он перенес ее на один из массажных столов, сдвинул крышку парафиновой ванночки и погрузил ее руки в горячую массу, проигнорировав ее учащенное дыхание. Затем погрузил ее руки в парафин еще два раза.
— Вытяни их, — сказал он.
Парафин застыл на руках почти мгновенно.
— Теперь садись.
Она сделала так, как он сказал.
— Что ты задумал? — Она не хотела, чтобы он заметил ее страх, но он и вправду начал пугать ее.
— Сколько тебе лет? — спросил Роджер.
Он надел на ее горячие руки перчатки, а затем электроварежки.
— Не девочка уже.
Роджер криво усмехнулся, но не стал допытываться.
— Морские водоросли, — пояснил он, снимая с полки прозрачный контейнер, наполненный зеленой массой. — Женщина, которая демонстрировала это для меня, сказала, что они здорово очищают кожу и выводят токсины. Чертовски полезная штука.
Замерев, Ли смотрела, как он открыл контейнер и зачерпнул полную пригоршню отвратительной зеленой массы. Она замерзала по-настоящему, и ее тело покрылось гусиной кожей. Она вся дрожала.
Роджер нанес эмульсию ровным слоем на ее ногу, проводя рукой от ступни до паха, отчего она стонала, затем разворачивался и заходил «с тыла». Она была напряжена и чувствовала, что может сорваться. Почему бы не сказать ему, что сейчас она хочет домой?
Просто она боялась, что он скажет «нет». Возможно, он поведет себя гадко. Да и что она знала о нем?
Зеленая эмульсия, которую он наносил на ее талию, стала теплой и слегка зернистой. Роджер намазывал ее, словно его руки были ножом для масла. Взад-вперед, взад-вперед, слегка задерживаясь на каждой клеточке ее кожи.
— Как у тебя секс с Симоном? — Его вопрос застал ее врасплох. — Симон тебя удовлетворяет? — Он гладил ее кожу, не касаясь только лифчика и прозрачных трусиков. Затем взял ее за руку и легонько встряхнул. — Ну, чего там, можешь поделиться со мной. Расскажешь мне свои секреты, а я тебе — свои.
— Симон — хороший, славный человек. Я не обсуждаю моих друзей.
— Это нормально. Надеюсь, я тоже твой друг. — Он наклонился к ней совсем близко, так что его мощный член касался ее ноги.
Ли даже бровью не повела.
— Разумеется, ты мой друг. — Ее голос прозвучал подчеркнуто спокойно. — А отчего такие крутые ребята, как ты и твои братья, выбрали это отстойное место?
Роджер не пропустил ее выпад и рассмеялся гортанным смехом, продемонстрировав свои белоснежные зубы.
— Мы, крутые ребята, много чего видели, и нам здесь нравится. — Совершая волнообразные движения, он продолжал наносить на ее тело массу из морских водорослей. На мгновение он выпрямился и посмотрел на нее сверху вниз. Затем положил внушительное количество смеси на ее шею и плечи и стал втирать эмульсию в кожу, по направлению к ее груди. — Повернись на бок, — сказал он, чтобы удостовериться, что ее тело равномерно покрыто зеленой массой. Электрические варежки стесняли ее движения. Подразумевалось, что она не может вмешиваться в то, что он задумал.
Внезапно он положил руки под ее груди и поднял их вверх.
— Очень мило, — сказал он. — Очень, очень мило. Ну, малышка, у нас есть куда пойти и чем заняться.
— Не так, — сказала она, вздрагивая от ощущений, которые он вызывал в ней.
— Именно так. — Горячие варежки упали на пол. — Закончим с парафином. Мы придумаем кое-что получше. Пойдем. — И он вывел оцепеневшую от страха Ли из процедурной, провел через зал с тренажерами и открыл дверь в темную комнату.
— Мы перепачкаем полы, — сказала она.
Роджер обнял ее, внес внутрь и закрыл дверь.
— Забудь про полы, — сказал он.
— Включи свет, — сказала Ли.
— Позже, — ответил Роджер, — сначала покажи мне, как ты делаешь мужчин счастливыми.
Она почувствовала, как ее кожа становится горячей под слоем целебной грязи, затем холодной, а ее дыхание — коротким и прерывистым.
— Ну, давай же, — сказал он вкрадчиво. — Поддержи меня немного. Я в долгу не останусь.
— Зачем тебе это? — Она старалась, чтобы ее голос звучал твердо.
— Не пытайся играть в невинность со мной. Ты пришла сюда, чтобы я тебя трахнул, а как я могу разочаровать даму.
— Может быть, я передумала. — Она вся дрожала.
— Ну конечно. — Его руки охватили ее талию и медленно заскользили вверх, пока не коснулись груди.
Моментальным движением, которое ошеломило ее, он разорвал ее лифчик на две половины.
— Не надо, — сказала она, понимая, что слишком поздно.
Какой-то странный блеск привлек ее внимание. Она резко повернулась и уперлась лицом в стену.
Она увидела движущиеся во мраке силуэты — ее и Роджера. В почти абсолютной темноте она заметила, что они окружены зеркалами.
Он стремительно развернул ее лицом к себе, и ей пришлось буквально вцепиться в его плечи, чтобы не упасть. Зажегся свет.
Она закрыла глаза.
— Вот и зря, — сказал он. — Нет ничего более сексуального, чем наблюдать за собой во время занятий любовью. — Он поднял ее подбородок и, наклонившись над пей, засунул свой язык в ее рот. Затем пальцами потянул ее за соски и слегка встряхнул их.
Она потянулась к нему, ответив на его прикосновения, и, не в силах сдерживать себя, прижалась к нему всем телом.
— Вот так, — пробормотал он. — Кажется, я был прав насчет тебя. Тебе ведь это нравится, верно? Чем больше, тем лучше. Чем жестче, тем лучше. И держу пари, ты не прочь поэкспериментировать.
Ее сердце билось так сильно, но она хотела продолжения. Выдвинув вперед низ живота, он направил свой внушительный блестящий член между ее бедер и медленно двигался вперед-назад, словно пародируя то, что он собирался делать дальше.
— Я пришла, чтобы закончить статью, — сказала Ли. Он поднял голову, и она почувствовала, настолько глупо звучало то, что она говорила. Спасая свою гордость, она добавила: — Зато получила я намного больше.
