лучше – когда тебя игнорируют или когда тычут носом, как щенка. Да еще кто тычет-то? Вор, который понятия не имеет, что это такое – быть воином. Тупой…
– Надо будет с тобой когда-нибудь сыграть в карты. Хотел бы я так же легко прочесть письмо дока, как читаю твое лицо! – Он водил сандалией по палубе. – Беда с тобой, Карл, в том, что ты слишком много времени думаешь, как воин. «Для воина всё – либо вызов, либо награда» – так?
– Именно.
– Включая и женщин?
– Нет, погоди…
– Погоди ты. И послушай меня. Если женщина обязательно либо то, либо другое – совершенно естественно, что та, кто спит с кем попало, вызовом не является. За нее ведь не надо бороться. А если получить ее может кто угодно (я не говорю о знакомых дамах), то она не является также и наградой. А? Не слышу ответа.
– Слушай, оставь меня в покое.
Если он этого не сделает, Барак сломает его, как сук. Он небрежно бросил взгляд на пояс вора. Уолтер не взял ножей. Хорошо, что вспомнил – воин повернулся, чтобы убедиться, что его меч по-прежнему прикреплен к мачте. Все в порядке: он успокаивающе покачивался в ножнах.
Уолтер продолжал, будто его и не перебивали.
– О Дории речь не идет. У нее действительно есть проблемы. Но это никого не касается – хотя если бы ты хоть когда-нибудь поговорил с ней, вместо того чтобы хвататься за штаны и…
– Заткнись. – Время, проведенное Карлом с Дорией, не относилось к числу его самых приятных воспоминаний. – Похоже, кое-кто слишком распускает язык. Так же как…
– Держи рот на замке, когда не знаешь, о чем говоришь. Идет? – Уолтер в упор взглянул на него. – Но – возвращаясь к нашей беседе – учти вот что: если женщина – или мужчина, кстати – спит, когда и с кем ей нравится, она вовсе не обязательно распутна. Это ее личное дело – только ее, и ни капли не твое. И не потому, что она хочет кого-то там наградить, а просто потому, что ей этого хочется.
– Даже так? – Он потер глаза. Для Карла это было понятно, даже естественно. Для Барака же это было совершенно абсурдно. Хуже того – аморально, и…
– Так что если ты будешь думать о Дории как о человеке, а не как об… общественном достоянии, то не окажешься больше в дурацком положении. – Уолтер улыбнулся. – По крайней мере в настолько дурацком.
– Вот спасибо так спасибо. – Воин вложил в этот ответ весь свой сарказм. – Но, по-моему, я не просил тебя объяснять мне, какой я болван. Какого черта ты явился сюда?
Вор немного подумал.
– Причин тому две. Об одной я пока умолчу, другая же… она собирательная. Во-первых, я твой должник. Я, конечно, почти все время был без сознания, но помню, как ты остановил тех сволочей, что домогались моей крови. – Уолтер коснулся места, куда вчерашней ночью вонзился кинжал. Сейчас там не было даже шрама. – Но главное – я чувствую, сколько всего в тебе заложено. Используешь это правильно – станешь отличным человеком, Карл.
Барак хмыкнул.
– А если нет?
– В зависимости от ситуации. – Уолтер холодно улыбнулся. – Дория под моей защитой. Может, мне и не сравниться с тобой в честном бою, но задень ее еще раз – и тебе придется двадцать раз подумать, прежде чем повернуться ко мне спиной. Понял, дружище?
В последних словах не было ни следа сарказма.
Барак покачал головой. Он не понимал Уолтера; никогда не понимал. Футбольный герой Уолтер Словотский мог получить любую женщину в кампусе – и, как правило, получал. Так почему именно Дория?
– Почему Дория? – Уолтер будто прочел его мысли. – Говорю тебе, нам стоит сыграть в покер, когда вернемся… – Он покашлял, потом вздохнул. – Потому что я знаю о ней больше, чем ты – напомни мне об этом следующий раз, когда я соберусь выбалтывать чужие тайны.
– Почему бы не сейчас?
– Ну… – Уолтер пожал плечами. – Пока ты понимаешь, что должен держать пасть на замке…
– Вот ты где. Уолтер, я… Ох! – Голос Энди-Энди оборвался так резко, будто ее ударили. Скорее всего сначала она увидела одного только Уолтера – светлокожего и в светлых штанах – и просто не заметила закутанного в темное одеяло да к тому же стоящего в тени Барака.
Уолтер сделал ей знак уйти.
– Я скоро приду.
– Значит, ты сказал ему… нет, не сказал.
– Чего он мне не сказал? – Барак обернулся.
Она была босой, в одной только шелковой тунике, позаимствованной скорее всего у Ганнеса. Ее длинные волосы были спутаны, будто она спала – или не спала.
– Так что ты собирался сказать мне, Уолтер?
Голос вора звучал спокойно.
– Мне нечего сказать тебе, Карл. – Он сделал шаг назад. – Просто относись ко всему этому проще.
– Я спрашиваю: что ты собирался мне рассказать?
Андреа резко, в упор взглянула на него:
– Ты не хозяин мне, Карл. Я могу…
– Закрой рот. – Уолтер ткнул пальцем в Барака. – И нечего его тыкать носом. А теперь иди вниз, пожалуйста.
Барак оторвался от перил, шагнул вперед. Места предостаточно…
– Да, пожалуйста, уйди, – попросил и он, не отрывая глаз от вора. Следи за пупком – там центр равновесия. Он не сумеет обмануть тебя, если ты ему не позволишь.
– Значит, ты собирался приберечь под конец признание, что спал с ней? Дория-то, выходит, тут вовсе и ни при чем, а? Ты просто слегка подстраховался.
– Так я и думал, что ты все поймешь не так. – Уолтер слегка покачивался, глаза его бегали. Он медленно двинулся прочь, подошвы сандалий проскальзывали.
– А вот это зря. Босиком на палубе куда устойчивее. Так ты еще чего доброго поскользнешься, свалишься за борт…
Он резко повернулся. Тошноты как не бывало. Из оружия под рукой были только арбалеты, болты к ним да Бараков меч, и все они лежали у мачты. А значит – позади Барака. И если Уолтер не захочет драться с ним на кулаках, ему надо будет пробиться воину за спину – иначе до оружия не добраться.
– Не стоит, Карл. – Уолтер поднял обе ладони. – Относись ко всему проще. Давай поговорим…
– Не тяни время. Она ушла. А если я услышу что-нибудь за спиной – сломаю тебе шею, прежде чем отправить за борт. Шансов у тебя немного. Хочешь попробовать?
– Нет. Я вообще не хочу драться. – Уолтер принял боевую стойку – тело чуть отклонено назад, руки перед грудью. – Потому что преимущество на моей стороне. Мне не хочется калечить тебя…
– Ай, как плохо. – Барак с улыбкой встал в ту же позицию – руки расслаблены, готовы сжаться в кулаки или парировать удар открытым блоком. – Ну давай – постарайся, достань меня. – Он проведет обманный в голову, а потом ударит в корпус. Или наоборот. Но удар наверняка будет с уловкой.
Уолтер усмехнулся.
– Прелестно. А теперь подумай вот о чем. Если ты…
– Я имел в виду бой, малыш. А не трёп.
– Осужденный на смерть имеет право на последнее желание – нет? Если ты убьешь меня сейчас, то потому, что считаешь, будто я покусился на твои права собственника. А значит, считаешь, что Андреа – твоя собственность. Ты что, вознамерился владеть людьми, Карл?
Барак бросился на него, ударил сбоку. Уолтер успел поставить блок, но сила удара отшвырнула вора к перилам. Он оттолкнулся от перил и налетел на Барака. Вытянув руку, он нацелился воину в горло… Барак отбил атаку, потом обрушил кулаки на поднимающееся колено Уолтера. Сильный удар ноги снова отправил оглушенного вора к перилам.
