дремлет в девяностом, думает одно:как бы ухажнуть за хозяйской дочкой —да так, чтоб хозяину всучить полотно.А с крыши стаял скатертный снег.Лишь ест в ресторанной высибольшие крохи уборщик негр,а маленькие крошки — крысы.Я смотрю, и злость меня беретна укрывшихся за каменный фасад.Я стремился за 7000 верст вперед,а приехал на 7 лет назад.
Если глаз твой врага не видит,пыл твой выпили нэп и торг,если ты отвык ненавидеть, —приезжай сюда, в Нью-Йорк.Чтобы, в мили улиц опутан,в боли игл фонарных ежей,ты прошел бы со мной лилипутому подножия их этажей.Видишь — вон выгребают мусор —на объедках с детьми проняньчиться,чтоб в авто, обгоняя «бусы»,ко дворцам неслись бриллиантщицы.Загляни в окошки в эти —здесь наряд им вышили княжий.Только сталью глушит элевейтерхрип и кашель чахотки портняжей.А хозяин — липкий студень —с мордой, вспухшей на радость чирю́,у работницы щупает груди:«Кто понравится — удочерю!Двести дам (если сотни мало),грусть сгоню навсегда с очей!Будет жизнь твоя — Ку́ни- Айланд,луна-парк в миллиард свечей».Уведет — а назавтра зве́рья,волчья банда бесполых старухпроститутку — в смолу и в перья,и опять в смолу и в пух.А хозяин в отеле Пла́за,
