Том 8. Стихотворения, поэма, очерки 1927

вспомним тогда
        безработных митрополита
Евлогия.
Говорят,
    артист —
        большой ребенок.
Не знаю,
    есть ли
         у Шаляпина бонна.
Но если
   бонны
      нету с ним,
мы вместо бонны
        ему объясним.
Есть класс пролетариев
           миллионног орбый
и те,
  кто покорен фаустовскому тельцу́.
На бой
   последний
        класса оба
сегодня
   сошлись
        лицом к лицу.
И песня,
    и стих —
        это бомба и знамя,
и голос певца
      подымает класс,
и тот,
      кто сегодня
        поет не с нами,
тот —
   против нас.
А тех,
      кто под ноги атакующим бросится,
с дороги
    уберет
      рабочий пинок.
С барина
    с белого
        сорвите, наркомпросцы,
народного артиста
        красный венок!^*
  

[1927]

Дела вузные, хорошие и конфузные*

1. Живот на алтаре отечества

Вопит
   за границей
        газетный рой,
что летчик Линдберг^* —
           герой!
Бездельник!
     Из Нью-Йорка
            &# 8196; в Париж
перелетел на пари.
Кто поверит?
      Какие дети?
Где у него свидетель?
Я лично,
    не будучи вовсе дитем,
не верю этой мороке.
Должно быть,
      летел
         коротким путем
да и отдыхал по дороге.
И вот
      за какой-то там перелет
венками голову кроют.
Горячие люди!
      А русские —
            лед ,
нельзя развернуться герою.
А в нашем Союзе,
        если поскресть,
почище герои есть.
Возьмем Иванова.
        Герой Вхутемаса^*.
Я
 этим пари покорен:
он съел