Том 8. Стихотворения, поэма, очерки 1927

Пришит к истории,
        пронумерован
            &# 8195;    и скре́плен.
и его
   рисуют —
        и Бродский и Репин^*.

4

Петербургские окна.
         Синё и темно.
Город
   сном
     и покоем скован.
НО
не спит
   мадам Кускова^*.
Любовь
   и страсть вернулись к старушке.
Кровать
   и мечты
        розоватит восток.
Ее
  воло̀с
     пожелтелые стружки
причудливо
        склеил
           слезливый восторг.
С чего это
     девушка
        сохнет и вянет?
Молчит…
     но чувство,
         видать, велико̀.
Ее
  утешает
     усастая няня,
видавшая виды, —
           Пе Эн Милюков^*.
«Не спится, няня…
         Здесь так душно…
Открой окно
      да сядь ко мне»^*.
— Кускова,
     что с тобой? —
            «М не скушно…
Поговорим о старине».
— О чем, Кускова?
           Я,
         бывало,
хранила
   в памяти
        немало
старинных былей,
        небылиц —
и про царей
        и про цариц.
И я б,
      с моим умишкой хилым, —
короновала б
      Михаила^*.
Чем брать
     династию
         чужую…
Да ты
   не слушаешь меня?! —
«Ах, няня, няня,
          я тоскую.
Мне тошно, милая моя.
Я плакать,
     я рыдать готова…»
— Господь помилуй
         и спаси…
Чего ты хочешь?
        Попроси.
Чтобы тебе
     на нас
        не дуться,
дадим свобод
      и конституций…
Дай
  окроплю
      речей водою
горящий бунт… —
        «Я не больна.
Я…