прилетел сюда, и мы втроем можем составить кворум, если захотим проголосовать.
– Я голосую за, – сказал Линбар. – Какого черта ты боишься?
– Никакого. Но…
– Отлично. Значит, кворум у нас есть. Итак, что там с Ираном?
Гаваллан сдержал нарастающую злость.
– День «Д» в пятницу, если погода позволит. «Шамал» подготовлен настолько хорошо, насколько это возможно.
– В этом я уверен, Энди. – Улыбка Прибыльного Чоя была дружеской. – Линбар говорит, что ты планируешь вывезти только 212-е? – Он был красивым, невероятно богатым мужчиной лет тридцати восьми, уже несколько лет входившим в совет директоров «Струанз» и в правления многих дочерних предприятий компании; у него были обширные интересы помимо Дома Струана в области морских перевозок, производства лекарств в Гонконге и Японии и на китайской фондовой бирже. – А как быть с нашими 206-ми и «Алуэттами»?
– Их придется оставить. Их нам никак не удастся вывезти. Невозможно. – За этим объяснением наступила тишина.
Пол Чой спросил:
– Каков итоговый план «Шамала»?
– В пятницу в семь утра ровно, если позволит погода, я по радио передаю код о начале операции. Все машины поднимаются в воздух. Четыре 212-х у нас будут дислоцироваться в Бендер-Деламе под началом Руди, они направятся в Бахрейн, там дозаправятся, потом полетят в Эль-Шаргаз; двум 212-м из Ковисса придется заправиться на побережье, потом лететь в сторону Кувейта, чтобы заправиться еще раз, оттуда – в Бахрейн и Эль-Шаргаз. Три машины из Ленге под руководством Скраггера не должны встретить никаких проблем, они просто полетят напрямую в Эль-Шаргаз. Эрикки будет выбираться через Турцию. Как только они прибудут, мы начинаем демонтировать винты для погрузки вертолетов в 747-е, которые я уже зафрахтовал, после чего мы как можно скорее улетаем оттуда.
– Как бы ты оценил шансы, что мы не потеряем ни одного вертолета и ни одного человека? – спросил Прибыльный Чой, и его взгляд сразу стал жестким. Он был известным игроком и владельцем скаковых лошадей, а также стюардом гонконгского жокей-клуба. По слухам, он также являлся членом игорного синдиката в Макао.
– Я человек не азартный. Но шансы хорошие – иначе я не стал бы даже думать об этом. Мак-Айвер уже сумел вытащить оттуда три 212-х, сохранив таким образом больше трех миллионов. Если мы вывезем все наши 212-е и большую часть запчастей, S-G будет в хорошей форме.
– В отвратительной форме, – резко вставил Линбар.
– В лучшей, чем в этом году будет Дом Струана.
Линбар вспыхнул.
– Вам следовало бы быть готовым к этой катастрофе, тебе и этому чертову Мак-Айверу. Любой дурак мог видеть, что шах долго не продержится.
– Довольно этого, Линбар, – рявкнул Гаваллан. – Я приехал сюда не для того, чтобы собачиться, просто доложить о состоянии дел, поэтому давай заканчивать, и тогда я успею на самолет, чтобы вернуться назад. Что еще, Прибыльный?
– Энди, даже если ты вытащишь их все, как быть с «Импириал», которая своими расценками выдавливает тебя с Северного моря – они уже отняли у тебя более двадцати контрактов, – и потом есть еще твои обязательства приобрести шесть Х6З-х?
– Чертовски глупое и крайне несвоевременное решение, – сказал Линбар.
Гаваллан оторвал свой взгляд от Линбара и сосредоточился. Чой имел право задать эти вопросы, и ему нечего было скрывать.
– Если у меня будут мои 212-е, я смогу вернуться к нормальной деятельности: для них у меня море работы. «Импириал» я начну заниматься на следующей неделе; я точно знаю, что некоторые из контрактов я верну назад. Весь остальной мир лихорадочно жаждет нефти, поэтому «ЭксТекс» вернется к нам вместе с саудовскими, нигерийскими и малайзийскими контрактами, а когда они познакомятся с нашими отчетами по Х6З-м, они удвоят объем своих контрактов с нами. Как и все остальные крупные клиенты. Мы сможем предложить им уровень обслуживания, какого еще никогда не было, большую безопасность в любых погодных условиях при более низкой стоимости в расчете на милю/пассажира. Рынок огромен, скоро откроется Китай, и…
– Мечты обкурившегося, – опять возразил Линбар. – Ты и проклятый Данросс витаете в облаках.
– От Китая нам никогда не будет никакого толку, – сказал Прибыльный Чой, в его глазах светилось любопытство. – Я согласен с Линбаром.
– А я нет. – Гаваллан заметил что-то странное в Чое, но злость толкала его вперед. – Подождем, посмотрим. В Китае где-нибудь да должна быть нефть, много нефти. Подводя итог, я в хорошей форме, отличной форме, прибыль за прошлый год выросла на пятьдесят процентов, и в этом году будет то же самое, если не лучше. На следующей неде…
Линбар прервал его:
– На следующей неделе ты уже лишишься своего бизнеса.
– Этот уик-энд покажет, так оно будет или иначе. – Гаваллан задрал подбородок. – Предлагаю собраться в следующий понедельник. Это даст мне время вернуться.
– Пол и я возвращаемся в воскресенье в Гонконг. Там и соберемся.
– Мне будет невозможно до…
– Тогда нам придется обойтись без тебя. – Терпение Линбара лопнуло. – Если «Шамал» провалится, тебе конец, «S-G Хеликоптерз» будет ликвидирована, новая компания, «Норд Си Хеликоптерз», кстати уже созданная, приобретет все активы, и я сомневаюсь, что мы заплатим больше, чем полцента за доллар.
Гаваллан вспыхнул.
– Это же чистый грабеж, черт подери!
– Всего лишь цена неудачи! Клянусь Всевышним, если S-G пойдет ко дну, тебе крышка, а по мне, так и давно пора, и если тебе не хватит денег, чтобы купить себе билет и прилететь на заседание совета, никто по тебе плакать не будет.
Гаваллан был вне себя от ярости и едва сдерживался, но сдерживался. Внезапно ему пришла в голову мысль, и он взглянул на Прибыльного Чоя:
– Если «Шамал» увенчается успехом, ты поможешь мне собрать деньги на выкуп акций «Струанз»?
Прежде чем Чой успел ответить, Линбар проревел:
– Наш контрольный пакет не продается!
– Может быть, это стоит пересмотреть, Линбар, – задумчиво произнес Прибыльный Чой. – Может быть, тебе таким образом удастся вылезти из лужи, в которую ты сел. Почему бы не избавиться от источника раздражения: вы, ребята, постоянно кромсаете друг друга, а чего ради? Может быть, хватит уже, а?
Линбар процедил сквозь зубы:
– Ты станешь финансировать выкуп акций?
– Может быть. Да, может быть, но только если ты сам согласишься, Линбар, только в этом случае. Это семейное дело.
– Я никогда не соглашусь, Прибыльный. – Лицо Линбара перекосилось, и он с ненавистью посмотрел на Гаваллана. – Я хочу видеть, как ты сгниешь, ты и твой чертов Данросс!
Гаваллан поднялся.
– Увидимся на следующем заседании Внутреннего кабинета. Посмотрим, что они скажут.
– Они поступят так, как я прикажу им поступить. Я – тайпэн. Кстати, я делаю Чоя еще одним членом.
– Ты не можешь этого сделать, это против правил Дирка. – Дирк Струан, основатель компании, положил, что членами Внутреннего кабинета могут быть только родственники, пусть даже отдаленные, и христиане. – Ты Богом поклялся им следовать.
– К черту правила Дирка, – обрушился на него в ответ Линбар, – ты не со всеми из них знаком и полностью завещания Дирка не знаешь, это знает только тайпэн, клянусь Богом, и то, чему я поклялся следовать, это мое личное дело. Ты думаешь, ты так чертовски умен, так ты ошибаешься! Прибыльный
