проговорила она с ехидным смешком. — Сегодня утром их видели вместе в парке, они прогуливались под руку и увлеченно беседовали. В такой ранний час они не могли встретиться там случайно. Вероятно, заранее условились о встрече.
Седжемур никак не прокомментировал ее слова. Он был зол на Джорджи, но еще больше он был зол на леди Вивере за то, что она пыталась унизить Джорджи в его глазах. Что бы ни натворила Джорджи, он никогда не станет критиковать во всеуслышание ее поведение; если это окажется необходимым, он объяснится с ней с глазу на глаз.
— Вполне возможно, что мисс Картерет станет очередной жертвой лорда Роберта. Хотя мне, честно говоря, кажется странным, что он заинтересовался этой неуклюжей девчонкой, когда вокруг полным-полно красивых, воспитанных девушек, готовых пасть в его объятия.
— Если уж на то пошло, то это Роберт станет ее жертвой, — перебил Седж, смерив Стеллу уничтожающим взглядом.
Его раздражение возрастало с каждой минутой еще и потому, что в словах Стеллы была доля правды. Он сам уже давно заметил, что Роберт положил глаз на Джорджи, а Джорджи всячески приветствует его ухаживания.
В леди Вивере тоже закипал гнев. Седж защищал эту вульгарную девчонку! Вероятно, он тоже поддался обаянию Джорджаны Картерет, поэтому и не проявлял никакого интереса к ней.
— Кстати, мне кажется, что я уже видела мисс Картерет раньше, — продолжала она свою обличительную речь. — В феврале, когда я гостила у барона Лефтриджа, я оказалась проездом в Литтл Биктоне. Я видела ее неподалеку от гостиницы. Она сама управляла лошадьми, и у нее был ужасно растрепанный вид. Хотя, быть может, то была не она, а какая-то другая девушка, очень похожая на нее. У той девушки были такие же огненно-рыжие волосы, только они были длиной почти до пояса, и в точности такое же лицо, полное веснушек. Если это действительно была Джорджана, то я задаюсь вопросом, что она могла делать одна в Литтл Биктоне. Быть может, она тайно встречалась с каким-нибудь молодым человеком, и они избрали местом своих свиданий деревенскую гостиницу? Что ж, такое тоже возможно… Правда, мне кажется удивительным, что какой-то мужчина мог всерьез увлечься Джорджаной, ведь в ней нет и капли женственности, ее непрекращающаяся болтовня наводит скуку. Она обо всем говорит с энтузиазмом, как маленькая девочка, впервые попавшая в город, по-моему, это просто тошнотворно.
— Вы так считаете, Стелла? Что ж, это ваше право, однако все остальные буквально очарованы Джорджаной. Не только молодые люди и девушки, но и старшее поколение с огромным удовольствием проводит время в ее обществе. Почему-то люди не скучают, разговаривая с ней, а ее энтузиазм вызывает у всех симпатию.
Завершив таким образом их беседу, Седж отошел от леди Вивере, которая смотрела на него с раскрытым ртом, задыхаясь от злости. Конечно, он сам вовсе не был в восторге от поведения Джорджи, но он никогда не позволит другим поливать ее грязью. Направляясь в противоположный конец зала, он раздумывал над тем, что только что услышал от Стеллы. Оказывается, она видела Джорджи в Литтл Биктоне! Что будет, если она станет сплетничать на этот счет, делиться своими догадками с окружающими? А она вполне способна на такое. Если кто-нибудь узнает, что он тоже был в Литтл Биктоне в феврале, его и Джорджану обвинят в том, что они состоят в тайной связи. Тогда случится именно то, чего он более всего боялся: его доброе имя будет запятнано. Необходимо предотвратить скандал… Но ведь он решил порвать раз и навсегда с Джорджаной!
Седж взял бокал шампанского с подноса, который держал перед ним лакей, и сделал несколько жадных глотков. Итак, он вынужден жениться на Джорджане Картерет, хочет он этого или нет. В течение последних двух недель он ни разу не заговорил с Джорджи, наблюдая за ней издалека во время балов и приемов. Каннингэм и Линдхарст все время вертелись вокруг нее, и это действовало ему на нервы. Но он дал себе слово, что не станет вмешиваться. Однажды он встретил в парке ее бабушку, которая выехала на прогулку в открытом экипаже. Леди Картерет с присущей ей прямолинейностью осведомилась, почему он так быстро признал свое поражение, когда мог бы проявить настойчивость, и посоветовала ему прибегнуть к какой-нибудь любовной уловке, чтобы растопить сердце ее внучки.
Взгляд Седжа снова отыскал Джорджи среди танцующих, и его пальцы нервно сжали ножку бокала. Том Каннингэм шептал ей что-то на ухо, кружась в медленном вальсе, а Джорджи улыбалась ему, и ее глаза сверкали от счастья. Вероятно, она уже давно решила, что выйдет замуж за Каннингэма, только прежде, чем дать ему свое согласие, она хотела, чтобы он поухаживал за ней, окружил ее нежностью. Что ж, она добилась своего, Том не отходил от нее ни на шаг. Наверное, теперь они уже наметили день свадьбы… Только эта свадьба не состоится, потому что Джорджи выйдет замуж за него, виконта Седжемура. Сегодня же он переговорит с ней и объяснит, какая опасность грозит ее репутации. Она не может стать женой Каннингэма — Тома не было с ней в Литтл Биктоне. С ней был он, Седж, и именно он станет ее мужем. Тогда никакие сплетни не смогут им навредить. Седж вздохнул и устало провел ладонью по лицу. Он уже мог себе представить, во что превратится его жизнь с такой женой, как Джорджана Картерет, но он очень хорошо помнил девиз своей семьи: «Честь превыше всего».
— Наверное, ты захочешь провести остаток сезона в Лондоне, Джорджи, а потом мы поедем домой и поженимся, — сказал Том, когда танец закончился и они остановились у стены.
Ему еще не удалось добиться согласия Джорджи — всякий раз, когда он заговаривал с ней о браке, она переводила разговор на другую тему. Однако он решил, что не уедет из Лондона без нее, и терпеливо ждал, когда она назначит день свадьбы.
— Том, не будь таким упрямцем, — Джорджи поморщилась. — Я никогда не обещала тебе, что стану твоей женой. Наши семьи давно договорились о том, чтобы поженить нас, но я здесь ни при чем. Моего согласия никто никогда не спрашивал.
Этот прямолинейный ответ застал Тома врасплох.
— Пусть так, моя дорогая, — об этом браке договорились наши отцы, — нехотя согласился он. — Но я не могу понять, что ты имеешь против меня. Мы с тобой друзья детства, и мне всегда казалось, что я нравлюсь тебе. Или во Мне есть что-то, что внушает тебе антипатию?
— О, Том, конечно, мы друзья, и я очень дорожу дружбой с тобой. Ты действительно нравишься мне, но только как друг. Я не испытываю к тебе такого чувства, какое женщина должна испытывать к своему мужу, ты способен это понять?
Джорджи решила, что пришло время объясниться с Томом начистоту, чтобы он больше не лелеял пустых надежд. Она знала, что ее отказ не причинит ему боли, ведь Том не был по-настоящему влюблен в нее. Он ухаживал за ней скорее в силу привычки, потому что еще много лет назад было решено, что они станут мужем и женой. Это решение было принято их отцами, и Том считал его благоразумным. Упрямство не позволяло ему отступиться от своих планов.
— Я всегда считал тебя своей невестой, Джорджи, и ждал того дня, когда мы сможем пожениться, — с упреком сказал Том.
— Мне очень жаль, Том, но тебе придется отказаться от этой затеи. И ведь согласись, я не виновата, если ты строил планы относительно нашего совместного будущего, даже не удосужившись поинтересоваться, что думаю на этот счет я. К тому же я уверена, что ты руководствовался разумом, а не чувствами. — Том собирался возразить, но она поспешила добавить: — Я не могу стать твоей женой по той простой причине, что влюблена в другого.
Это был ее последний козырь. Ей было неприятно лгать Тому, однако она не видела другой возможности избавиться от него.
Ее слова нисколько не поколебали решимости молодого человека. Глядя прямо ей в глаза, он заявил тоном, не допускающим возражений:
— Если ты влюбилась, Джорджи, значит, тебе придется забыть этого мужчину, кем бы он ни был. Ты должна была знать с самого начала, что станешь моей, и не заводить знакомств с другими. Зачем, спрашивается, ты уехала в Лондон?
— Ты прекрасно знаешь, почему я уехала из дома. Я написала тебе об этом в письме. Ты же упорно отказываешься понять, что если я говорю тебе «нет», так это означает лишь одно: нет.
Джорджи начала терять терпение. Ей никак не удавалось заставить Тома прислушаться к ее словам. Его упрямство было преградой на пути к осуществлению ее планов, касающихся Сьюзен. С тех пор как
