поскольку по вечерам возле моря было прохладно. Местность была каменистой. Ехать в дамском седле было чересчур опасно. Довершив свой наряд сапожками для верховой езды и лайковыми перчатками, она решила, что выглядит настоящим чучелом.
По дороге она размышляла о своих приключениях. Ей удалось разоблачить заговор убийц против одного из самых богатых махарадж Индии. Ее едва не насадили на копья. Она нашла мужчину своей мечты. И, возможно, погубила блестящую военную карьеру братьев и миссию Йена.
Она еще не могла осознать того, что сказал полковник Монтроуз Дереку и Гейбриелу. Честно говоря, она подслушивала…
— Но, полковник. Как насчет наших людей?
— Они будут отданы под команду других офицеров. Вам нужно радоваться, что я не требую вашей отставки!
— Сэр, этот слизняк пытался убить нашу сестру!
— Ваша сестра вообще не должна была там находиться! А теперь слушайте меня, оба! У вас в палате лордов есть влиятельные родственники, верно? Так вот, используйте их! И не спорьте со мной, мальчишки! Вы дрались с врагами едва не с самого рождения. Тащите свои задницы в Лондон и заставьте этих проклятых старперов в палате Индии и парламенте понять, что войны обходятся дорого! Если они хотят видеть победные реляции, мы должны получить обещанные денежки! Наши люди нуждаются в резвых конях, вооружении и боеприпасах! Черт возьми, мы все здесь банкроты! А вы видите, как баснословно богаты эти махараджи! Они могут позволить себе вести бесконечные бои! И даже платят французским генералам, которые обучают их солдат! От всего этого наша работа легче не становится.
— Но, сэр, мы солдаты! И не привыкли к дипломатии! — простонал Дерек. Судя по тону, он предпочел бы сидеть в индийской тюрьме.
— И не смей жаловаться, ты, безголовый негодяй! — прогремел полковник. — Никто не приказывал тебе обнажать оружие под крышей дворца махараджи! Вы сами навлекли на себя неприятности. Теперь придется уламывать ваших всесильных родичей и требовать, чтобы парламент выделил обещанные армии денежки! И плевать мне на то, что говорит этот лощеный дипломат! Убивать врагов нужно пулями, а не чертовым пустозвонством!
— Да, сэр!
Джорджи стало не по себе. Зачем она приехала в Джанпур, да еще вела себя как слепая самоуверенная дура!
Братья были в бешенстве. Ее герои — преследуемые преступники! А Йен, должно быть, считает ее чем-то вроде ходячей катастрофы.
Гейбриел молча подгонял коня. Но Дерек был не из тех, ктоскрывает свои чувства.
— Значит, теперь мы должны просить милостыню в Лондоне, — буркнул он. — Спасибо, Джорджиана, твоими усилиями мы превратились в чертовых нищих. И сколько времени это займет?
— Не знаю, — коротко ответил Гейбриел, устремив взгляд на дорогу. — Столько, сколько потребуется.
— Полагаю, ты прав. Но мы сможем это сделать, верно? Бывали ситуации и похуже, чем встреча с хитрыми и жирными бюрократами.
— Совершенно верно.
— Ладно, мы выжмем проклятое золото из парламентских кошельков, а потом вернемся сюда и все будет как обычно. Надеюсь, мы успеем к началу войны.
— Ты говоришь так, словно собираешься на бал, — фыркнула Джорджи.
— Это куда важнее любого бала, — отпарировал Дерек. Жара и напряжение словно подначивали их затеять глупую детскую перепалку. — Но разве тебе понять это, с твоей слюнявой джайнистской философией? Как мило проповедовать непротивление, когда другие делают за тебя всю работу!
— Оставь ее в покое, Дерек.
— Она уже не ребенок! Не понимаю, почему ты с ней нянчишься? Она должна видеть, насколько лицемерны подобные взгляды!
— Простите меня! — вскрикнула она.
— И что мы скажем отцу? — неумолимо продолжал Дерек. — Что нас выперли из Индии? Вряд ли это ему понравится!
— Думаю, ему не понравилось бы еще больше, позволь мы убить нашу сестру, не так ли? И, ради Бога, помолчи, — пробормотал Гейбриел. — Ты когда-нибудь заткнешься?
— Ладно!
Дерек поджал губы, коснулся шпорами боков лошади и поскакал вперед.
Джорджи взглянула на старшего брата. Тот по-прежнему смотрел куда-то вдаль.
Она опустила глаза и слегка придержала коня, позволяя Гейбриелу ее обогнать. Пусть он не так откровенен, как Дерек, но, возможно, думает то же самое. Просто не высказывает свои мысли вслух.
Согнав жирную уродливую муху с несчастной лошади, она вспомнила о Мине, пообещавшей благополучно вернуть в Калькутту ее слуг и нанятого слона. При мысли о том, что придется оставить в Индии верную няню, ей хотелось плакать. Пурнима слишком стара, а дорога чересчур опасна… Она даже не попрощалась с Лакшми. Все мысли были только о Йене. Как храбро он ворвался в гущу схватки, чтобы успокоить враждующие стороны! Он спас им жизнь, и она сомневалась, что сможет достойно отплатить ему за такое благородство.
В отличие от Дерека он и словом ее не упрекнул. Ни единого «я же говорил!».
Наоборот, он был неизменно добр, терпелив и надежен. И в глазах его светилось сочувствие.
Когда они прощались, она покаянно уткнулась лицом ему в грудь, сгорая от стыда.
— Не бойся, — прошептал он, поднимая ее подбородок теплыми пальцами, пока их взгляды не встретились. Он серьезно смотрел ей в глаза. — Увидимся в Англии, договорились?
Джорджи молча смотрела на него, умирая от желания поцеловать эти твердые губы. Но это было бы неприлично в присутствии Джохара и Мины.
Поэтому она просто кивнула.
— Вот и хорошо. А сейчас беги, детка. Выше нос! — тихо приказал он. — И прибереги для меня танец в «Олмаке»!
Он отослал ее с понимающей улыбкой и украдкой подмигнул на прощание. Но слезы выступили у нее на глазах при мысли о том, что она оставляет его одного и без союзников.
— Со мной все будет хорошо, — прошептал он. — Иди.
Он кивком показал на дверь, и в глазах его было столько нежности, что она запомнит это навсегда.
— Муж — вот что тебе требуется, — провозгласил Дерек, дождавшись, пока она поравняется с ним, и, очевидно, пылая жаждой продолжить воспитание сестры.
Она ответила предостерегающим взглядом.
— Я всего лишь желаю тебе добра, Джорджиана. Будь ты замужем, как полагается девице твоего возраста, всего этого никогда бы не случилось. Выполняла бы долг жены и матери, а не бегала бы повсюду, вытворяя все, что в голову взбредет…
— Дерек, еще одно слово, и я запихну тебе в глотку стек…
— Довольно, я сказал! Дерек, оставь ее в покое! Сейчас не время!
— А мне кажется, что сейчас самое время, учитывая, что она едва не развязала войну.
— Прекратить! — велел Гейбриел, поднимая руку. — Сделаем привал, отдохнем четверть часа и напоим лошадей.
— Нужно бы съехать с дороги, — предложил Дерек.
Гейбриел кивнул, и они, спешившись, повели животных на несколько ярдов в глубь леса, где параллельно дороге протекал кристально чистый ручей.
Пока лошади жадно пили, Джорджи подошла к старшему брату, чье мнение всегда имело огромный вес для нее.
— Как по-твоему, Гейбриел, Дерек прав? Ты тоже считаешь, что я должна выйти замуж?
Гладя коня по холке, он заговорил медленно, осторожно выбирая слова:
— Далеко не всякий мужчина подойдет тебе. Только такой, который сделает тебя счастливой.
