выбирая кусок получше.
— Я уезжаю после завтрака.
— Хорошо. Только не уезжай, не попрощавшись.
— Ни за что.
Если бы за столом не собралось с полдюжины людей, она бросилась бы ему на шею и целовала до тех пор, пока выражение тоски и безысходного отчаяния не исчезло из его глаз.
Было почти немыслимо не поцеловать его. Черт бы побрал этих гостей, сидевших за завтраком. Он казался таким расстроенным, таким серьезным и был таким дорогим для нее. И потому она улыбнулась ему, стараясь сделать так, чтобы он увидел в ее взгляде всю любовь, от которой сжималось ее сердце.
Он шумно вздохнул, и во взгляде его она прочла бесстыдную и обнаженную страсть. Потом он резко повернулся и, не прибавив больше ни слова, вышел из столовой.
Когда Эванджелина снова заняла свое место за столом, ее ноги были будто налиты свинцом.
Бенедикт Радерфорд посмотрел на нее с беспокойством и нахмурился:
— В чем дело? Вы разговаривали с Лайонкрофтом?
Эванджелина покачала головой. Она опасалась, что поговорила с ним недостаточно. Что, если это будет их последняя встреча?
Она отодвинула стул и вскочила на ноги. Если бы только она могла вычислить и уличить убийцу! Почему она носит в себе, как проклятие, дар, способный помогать негодяям и чужакам, но не может спасти человека, которого любит?
Не обращая внимания на изумленные взгляды сидевших за столом, она выбежала из столовой.
Когда Эванджелина добралась до холла, навстречу ей попалась Франсина Радерфорд, спускавшаяся по лестнице. Одну руку она прижимала к животу, другой держалась за перила. Она поскользнулась на гладкой мраморной ступеньке, и Эванджелина прыгнула, чтобы предотвратить ее падение с оставшихся трех ступенек.
Франсина отпрянула и ухватилась за перила.
— Прочь, маленькая ведьма, — зашипела она. Глаза ее округлились, лицо побледнело. — Не смей прикасаться ко мне.
Эванджелина замерла с протянутыми вперед руками. По коже ее побежали мурашки, она убрала руки. Франсина прищурилась:
— Леди Стентон рассказала мне о тебе и твоих чертовских способностях. Разговоры с Богом! Как бы не так!
Задрав нос, Франсина спустилась с последних ступенек и остановилась прямо перед Эванджелиной, которая так и не двинулась с места.
Франсина скрестила руки под корсажем.
— Ступай и дотронься до меня, если хочешь увидеть все сама, маленькая дурочка. Никто не поверит тебе. Что ты, простая девица, по сравнению с графиней? Посмей только произнести хоть одно слово, и, я скажу, что сама видела, как Лайонкрофт убивал его!
Она оттолкнула Эванджелину и прошла мимо, в столовую с высоко поднятой головой.
— Как только я найду мужа, мы уедем. Наша карета уже готова.
Если бы Франсина выполнила свою угрозу и возвела лживые обвинения, дав показания против Гэвина, ей могли бы поверить.
Новоиспеченная графиня не зря опасалась Эванджелину.
Должно быть, Франсина побывала в спальне лорда Хедерингтона и ей было что скрывать.
Она скоро уезжала, и Эванджелине следовало действовать быстро. Ей были нужны улики и информация. Кто мог знать тайны Франсины Радерфорд? Сьюзен. Эванджелина помчалась вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки разом, пронеслась по коридорам в крыло, где располагались гостевые спальни, и вбежала в комнату Сьюзен.
— Черт возьми, Эванджелина. Неужели не могли подождать, пока моя горничная зашнурует мой корсет?
— Нет. — Эванджелина взяла руки Сьюзен в свои. — Франсина Радерфорд убила лорда Хедерингтона.
Сьюзен и ее горничная уставились на нее с разинутыми ртами.
Сьюзен первая обрела голос:
— Прошу прощения. Что?
— Его убила Франсина. Мне нужна помощь, чтобы доказать это. Скорее! Тогда в театре она ударила вас за то, что вы будто бы распространяли ложь. Но была ли это ложь?
Сьюзен сделала шаг назад и принялась разглаживать кружева на своем корсаже.
— Нет. Я говорила правду.
— Вы знаете ее лучше меня. Почему она могла это сделать?
— Откуда мне, черт возьми, знать? — Сьюзен принялась расхаживать по комнате. — Я подумала, что она все еще влюблена в него.
Эванджелина уставилась на нее:
— Но разве она не замужем за его братом?
— Это величайшая ошибка в ее жизни. Ну, если не считать убийства Хедерингтона.
— Франсина Радерфорд была влюблена в лорда Хедерингтона, — медленно произнесла Эванджелина, стараясь проиграть в уме те моменты, когда она была свидетельницей их общения.
— Безумно, — подтвердила Сьюзен. — Я делаю ударение на слове «безумно». Она долгие годы унижалась перед ним, ставила ему всевозможные ультиматумы. Но с таким хамом, как Хедерингтон, это не имело успеха. У него был единственный ответ на это: он принимался ухаживать за другими женщинами. По слухам, Франсина приняла предложение Бенедикта, чтобы вызвать ревность Хедерингтона, но, так как он не попытался вернуть ее, она была вынуждена идти до конца и выйти замуж.
— Но все это, похоже, давняя история, — нахмурилась Эванджелина.
Сьюзен кивнула:
— Верно. Но мне известна и недавняя. Я случайно услышала, как Франсина говорила Хедерингтону, что, если им повезет, он сможет одарить ее тем, на что не способен ее муж.
— Чем он мог бы одарить ее?
— Младенцем, Эванджелина.
Эванджелина открыла рот от удивления:
— Бенедикт Радерфорд не может стать отцом?
— По-видимому, не может.
— Но ведь у Франсины растет живот!
— Что? — изумилась Сьюзен.
— В этом-то и дело! Вот почему она совершила убийство. Чтобы стать матерью следующего наследника.
Сьюзен широко раскрыла глаза:
— И что нам теперь с этим делать?
— Мы ее остановим. — Эванджелина стремительно распахнула дверь: — Скорее за ними, пока еще не поздно!
— Постойте! Возьмите это. — Сьюзен открыла выдвижной ящик с дорожным комплектом письменных приборов и сунула в руки Эванджелины сложенный листок. — Это копия скандального листка, в котором появилась эта колонка. Я сохранила все статьи, чтобы напоминать себе, что происходит, когда не хранят секретов.
Эванджелина взяла бумагу и бросилась на поиски Гэвина.
Она застала Гэвина с кистью в руке, добавляющим на холсте несколько завитков к роскошной гриве ее волос.
— Гэвин, я… Ангелы небесные, это я?
Он кивнул, не видя смысла отрицать это.
— Мне казалось, ты хотел написать меня обнаженной.
— Я подумал, что если напишу тебя одетой, то смогу повесить портрет на виду и буду им любоваться.
