К ее щекам и рукам липла паутина. Возможно, в волосах у нее были пауки. Или в одежде? Она рванула путы на запястьях, но не смогла освободиться.
Что-то задело ее босую ногу. Крыса? Вот она шмыгнула по полу. Эванджелина не могла ее разглядеть, однако могла расслышать. Их было полным-полно.
Крысы способны учуять кровь. Скоро они набросятся на нее. Учуют. Будут обнюхивать. Потом кусать. Она не сможет их отогнать. Не сможет убежать от них. Она могла только вдыхать сухой пыльный воздух и молотить связанными руками и ногами по запертой двери чулана.
И кричать.
Эванджелина проснулась в полной темноте.
Она не могла вздохнуть. Прислушалась. Дыхание вырывалось из ее легких с хрипом. Короткие, быстрые, отчаянные попытки втянуть воздух. Надо успокоиться. Хотя бы попытаться. Подавить одышку. Нельзя сейчас терять сознание.
В ее щиколотках пульсировала боль. Ее ступни онемели. Запястья тоже. Можно ли высвободить руки? Надо свести вместе локти. Она попыталась сложить руки на груди так, что правое запястье коснулось подбородка. Туго. Больно. Не обращая внимания на острую боль и на то, что веревка стала скользкой от крови (она ощущала ее терпкий запах), Эванджелина вцепилась в нее зубами и принялась ее перегрызать. Она тянула, и рвала, и жевала ее.
Снова начала задыхаться. Перестала тянуть. Сплюнула. Что это такое, черт возьми? Паутина? Волосы?
Нет, волокно от веревки. Ей удалось отгрызть кусочек веревки, разделить ее на волокна. Хорошо. Надо попытаться снова.
По щекам ее струились слезы, когда она наконец перегрызла последние волокна веревки и освободила свои горящие запястья. От пыльного воздуха пораненные руки саднило. Свободна. Ее руки были свободны.
Она откинулась на спину, подняла руки и принялась вращать запястьями, и делала это до тех пор, пока ей не удалось восстановить кровообращение в кончиках пальцев. Как темно.
Ей казалось, нет, она была уверена, что стены надвигаются на нее, давят. Сжимаются вокруг. Душат ее. Нет. Она высвободила запястья. Значит, сможет высвободить и щиколотки.
Как? Эванджелина теребила и царапала веревку, ломая и срывая ногти. Ноги все еще оставались связанными. Она все еще была беспомощна. Все еще оставалась на месте.
Он сказал, оставит ее здесь взаперти на несколько дней. Она сойдет с ума.
Послышался слабый стук. Кто-то пришел? Если люди войдут сюда, она будет кричать и звать на помощь. Если они войдут… Надо приблизиться к двери.
О! В ее икру впилось что-то острое. Что ее поранило? Эванджелина пошарила вокруг, ощупала пол пальцами и нашла большой осколок стекла. Это был осколок бокала, который швырнул в нее отчим. Острый. Настолько острый, что порезал ей ногу. Можно ли перепилить им веревку?
Она начала пилить, но пальцы скользили, как и веревка. Веревка лопнула посередине, и Эванджелина освободилась от нее. Кожу покалывало то тут, то там, по мере того как кровообращение восстанавливалось в ее онемевших ногах.
И вдруг она услышала голоса. Чьи это голоса? Конечно, голос Нейла и… Гэвина? Он здесь? Возможно ли это?
Эванджелина вскочила на ноги и тут же упала. Она осторожно поднялась, опираясь рукой на закрытую дверь. Здесь Гэвин. Это он!
Она начала барабанить кулаками по неподатливой двери и звать его по имени.
Послышались шум, возня, быстрые шаги.
— Эванджелина! Где ты? — раздался голос Гэвина.
— Не ваше дело! — закричал Нейл.
— Нет, мое, — возразил Гэвин. Ручка двери задребезжала.
— Вы не можете ее забрать. Она моя, — с возмущением сказал Нейл.
— А я принадлежу ей, — ответил Гэвин. — Откройте дверь.
— Никогда. Она меня ослушалась. Она знала, что последует наказание.
— Что? — воскликнул Гэвин. — Выпустите ее оттуда. Дайте мне ключ! Сейчас же!
Послышалась возня. Проклятия. Крик боли. Звон ключей.
— Эванджелина, я сейчас вызволю тебя. Держись! Гэвин забряцал ключами, но дверь не открывалась.
— Не тот ключ, другой! Проклятие!
Наконец дверь распахнулась, и Эванджелина вывалилась в коридор. Гэвин успел ее подхватить, прежде чем она упала на пол.
— Что он, черт возьми, сделал с тобой?
Эванджелина лишь покачала головой и прижалась к нему.
— Пойдем, — сказал Гэвин, крепко ее обняв. — Идем отсюда.
— Вы не можете ее забрать, — Нейл поднялся с пола. — Я ее законный опекун.
— Ненадолго.
Гэвин отнес Эванджелину в ее в комнату и уложил на софу рядом с камином.
— Пожалуйста, — сказал он тихо, опустившись на колени, — ты выйдешь за меня?
Эванджелина кивнула:
— Я была бы счастлива. Я люблю тебя.
Гэвин усмехнулся:
— А я — тебя.
— Как трогательно! — процедил Нейл сквозь зубы. — Но она не может выйти замуж без моего согласия.
— Значит, вы его дадите.
Гэвин пошарил по карманам, вытащил пистолет и положил его на подушку у ног Эванджелины.
Она посмотрела на пистолет, потом на Гэвина: он так спокоен, так рассудителен, не бушует, не кричит, срывая голос, как опасный безумец, каким его представляли некоторые. И это хорошо. Одного безумца в комнате было вполне достаточно.
Отчим приблизился к софе.
— Что за бумаги, черт возьми? — спросил он, указывая на бумаги в руках Гэвина.
— Брачный контракт.
Он протянул Нейлу бумаги.
Эванджелина с недоумением посмотрела на Гэвина:
— Когда ты успел составить брачный контракт?
— Я не делал этого, — признался он. — Этот контракт был составлен для Нэнси и Тисдейла. В ту ночь Хедерингтон снимал с него копии в моем кабинете. Я привез перья и чернила и кое-что изменил в нем. Как, например, имя невесты. И жениха. Он будет служить только как декларация о намерениях, пока я не попрошу своего поверенного составить новый. Самое позднее — к завтрашнему дню.
— Вы полагаете, я его подпишу? — перебил его Нейл. Лицо его исказилось от отвращения. — С какой стати?
— Из-за денег, — просто ответил Гэвин. — У меня их много. Если вы будете настаивать на том, чтобы удерживать ее здесь, не получите ни гроша. Назовите вашу цену.
— Вы готовы ее купить? — ухмыльнулся Нейл, но глаза его загорелись алчным огнем. — Купить как шлюху?
Хотя челюсти Гэвина были сжаты, он пожал плечами:
— Я отдам за нее свою жизнь. Так какую сумму вы хотите? Впишите.
? Гм… — Нейл бросил на Эванджелину оценивающий взгляд: — Но если я оставлю ее здесь, я могу ее использовать как ведьму или шлюху. Возможно, я смогу отдавать ее внаем и заработаю больше денег, чем вы мне предложите.
— Только дотронься до меня, и умрешь. — Эванджелина взяла пистолет, который Гэвин положил
