отрабатывали отделение от подводной лодки-носителя, прохождение в подводном положении под сетевыми заграждениями, проводили учебные «скрытные» нападения на германские боевые корабли в Харстаде и многое другое. Воспроизводились все детали предстоящей операции.
Дата проведения действительной атаки выбиралась с должным учетом фазы луны и ожидаемого количества кораблей в заливе Вайенга. 8 января 1945 года луна в половинной фазе должна была взойти около полуночи, когда «биберы» находились бы еще на подступах к якорной стоянке. К 3 часам ночи, когда предполагалось проведение атаки, она светила бы достаточно ярко, чтобы водители могли идентифицировать цели, но не настолько, чтобы выдать противнику их присутствие. Предполагалось, что на стоянке будет находиться бывший британский линейный корабль «Ройал Соверен», переданный Советскому Союзу и переименованный в «Архангельск», а также британские авианосец и несколько миноносцев. Если только «биберам» удастся проникнуть в залив, то недостатка в объектах для нападения у них не будет.
Оставалась также проблема спасения водителей мини-подлодок после атаки. Неизменным правилом в отряде «К» было, что ни одного человека ни при каких обстоятельствах не посылали на задание, если у него после его выполнения не оставалось разумных шансов на выживание. В данном случае подводные лодки, доставившие «биберы» до места, должны были выступить и в роли спасателей.
Предполагалось, что лодки-носители выйдут из Харстада в день «Х минус три дня» и выпустят «биберы» в самостоятельное плавание в день «Х минус двенадцать часов», иначе говоря, в 3 часа пополудни 7 января, когда их будет отделять от вражеской якорной стоянки около 40 миль. Тогда у «биберов» останется двенадцать часов, за которые им следовало скрытно выйти на позицию. Было определено, что никто не должен атаковать раньше 3 часов ночи 8-го, поскольку это может свести на нет шансы на успех тех лодок, которые еще не успеют добраться до места. Что же касается операции спасения, то рандеву с ожидающей подводной лодкой было назначено мористее мыса Цып-Наволок в день «Х плюс четыре часа». «Биберы» должны были лечь на дно у побережья и подавать акустические сигналы, чтобы указать подводной лодке свое положение. Подводная лодка – носитель, в свою очередь, должна была тем же методом сигнализировать им, что можно безопасно подниматься на поверхность. Водители в таком случае должны были запустить механизмы самоуничтожения своих аппаратов, оставить их и перейти на подводную лодку – спасатель.
Запасная точка встречи была назначена у оконечности полуострова Рыбачий через двадцать четыре часа; там следовало прибегнуть к той же процедуре. Если неудача постигнет и здесь, то водителям приказывалось отправляться в Пирс-фьорд, где, предварительно затопив свои мини-лодки, выходить на берег и пробираться к шведской границе или в расположение ближайших германских частей. Им были даны подробные карты, на которых было указано, где по дороге они смогут достать пищу. Водителей также снабдили рисунками очертаний побережья, каким оно должно было видеться человеку, находящемуся у поверхности воды. Все это было организовано разведывательным центром отряда «К» «Космос» в Германии.
Во время тренировок водители «биберов» отрабатывали процедуру спасения и заучили наизусть все навигационные ориентиры, необходимые для выполнения их задачи, так же как и позиции, время и курсы для различных этапов проведения операции.
Итак, подготовка была закончена. Но как это часто случается на войне, операции было суждено закончиться неудачей из-за непредвиденных обстоятельств. В назначенное время «Х минус три дня» три подводные лодки, несущие на палубах груз из «биберов», вышли из Харстада. Они миновали Тромсё и с восходом луны легли на дно в Лонг-фьорде. В полдень следующего дня они продолжили движение, но выяснилось, что сильная вибрация, обычная для подводных лодок при движении под дизельным двигателем, повредила два «бибера», вызвав протечки в их бензиновых трубопроводах. Это была неисправность, уже наблюдавшаяся на испытаниях, и ее можно было исправить. Далее подводные лодки пошли с умеренной скоростью, чтобы уменьшить вибрацию. Дважды они были вынуждены погружаться, чтобы избегнуть встречи с самолетом противника. Но когда впереди по носу показался мыс Нордкап, дополнительный осмотр «биберов» показал, что у двух из них вновь образовалась течь в системе подачи горючего, а у двух других протекли сальники, в результате чего, пока подводные лодки пребывали в погруженном состоянии, вода проникла в их основные системы. Хотя эти последние неисправности было невозможно исправить имевшимися на подлодках ограниченными средствами, было решено продолжать движение. Однако уже в непосредственной близости от Мурманска у третьего и четвертого «бибера» возникли те же серьезные неполадки. Поскольку дальнейшее продолжение операции оказалось бессмысленным, она была отменена.
Вся подготовка пошла насмарку. Тем не менее, германские конструкторы извлекли уроки из этой неудачи и немедленно приступили к проектированию новой, более крупной двухместной сверхмалой подводной лодки, использующей дизельный двигатель замкнутого цикла. Эта разработка так и не была завершена до конца войны.
Глава 9
«Зеехунд» – двухместная сверхмалая подводная лодка
В противоположность мини-подлодке «бибер», «зеехунд» представлял собой первую настоящую подводную лодку-малютку германского военно-морского флота. Спроектированная, построенная и испытанная менее чем за шесть месяцев, она в конечном счете оказалась очень удачной. Однако первые боевые выходы этих лодок вызывали много беспокойства, потому что их команды часто не возвращались с заданий, и потери среди них росли.
Тренировки начались в сентябре 1944 года. В 1945 году, с января по апрель, «зеехунды» действовали самостоятельно в южной части Северного моря – между устьями рек Темзы и Шельды – и в проливе Па-де- Кале. За это время они совершили всего семьдесят боевых выходов со своей базы в Голландии в эти воды, в которых велось напряженное судоходство противника, а его многочисленные противолодочные корабли и самолеты образовывали мощную ударную силу, направленную как против самих сверхмалых подводных лодок, так и против германских торпедных катеров.
«Зеехунд» обладал одним качеством, оказавшимся особенно полезным в таких водах, – он мог скрыться с поверхности за исключительно короткое время. В то время как обыкновенной 500-тонной подводной лодке требовалось для погружения, как правило, не менее 40 секунд, «зеехунд» мог погрузиться на глубину более пяти метров через пять или шесть секунд с момента объявления тревоги. Завидев смертоносный истребитель-бомбардировщик, который был наиболее опасным врагом для лодки-малютки, водитель «зеехунда» моментально соскальзывал внутрь, захлопывал люк маленькой рубки и пускал воду в балластные цистерны. Одновременно с этим он на полную мощность запускал дизельный двигатель лодки, и она стрелой уходила под воду.
На первый взгляд все это кажется просто, но в действительности управление подлодкой во время погружения требовало исключительного внимания. Чтобы понять существо проблемы, надо сначала ознакомиться с двигательной установкой «зеехунда». На поверхности и в момент погружения лодка- малютка приводилась в движение шестицилиндровым дизелем Бюссинга от серийного грузовика. В подводном положении она двигалась при помощи электромотора, питавшегося от аккумуляторов. Этот мотор также был стандартного типа – тем самым, что изначально был спроектирован для приведения в действие главной трюмной помпы на больших подводных лодках.
При погружении дизельный двигатель продолжал работать на полную мощность до тех пор, пока лодка не оказывалась на глубине от 10 до 15 метров. Как раз благодаря этому она и могла столь быстро погружаться. Только после этого механик выключал дизель и переключался на электромотор. Выхлопные газы дизельного двигателя отводились в воду через клапан, отрегулированный на нагрузку в две атмосферы, что соответствует давлению воды на глубине 20 метров. Вот почему чрезвычайно важно было заглушить его прежде, чем будет достигнута такая глубина. Более того, при использовании во время погружения дизель получал воздух только из внутреннего пространства подлодки и, продолжая работать, мог бы создать внутри нее разряжение и лишить команду необходимого для дыхания кислорода. На практике, впрочем, было установлено, что двигатель глох сам по себе прежде, чем команда начинала испытывать сколько-нибудь серьезные трудности с дыханием.
К концу сентября 1944 года первые, только что построенные «зеехунды» стояли пришвартованными бок о бок на учебной базе в Нойштадте на Балтийском море. Члены их будущих команд осматривали их весьма
