компанией Red Bull. Посредством такой спонсорской поддержки спортсменов компания заявляет во всеуслышание, что бренд пропагандирует не только популяризацию кофеинсодержащего напитка, но и, как говорится в их пресс-релизах, «расширение границ возможного» и «осуществимость нереального». Ну а подростки, у которых мало шансов стать знаменитыми скейтбордерами или джамперами-рекордсменами, могут пить этот напиток и чувствовать то же, что и настоящие спортсмены. Пожалуй, НАСА тоже следовало бы применить подход компании Red Bull к популяризации астронавтики. Только представьте: вместо государственного служащего в скафандре и с низкой зарплатой появляется спортсмен-суперэкстремал. Да, Red Bull знает, как раскрутить космическую индустрию.
Я пытаюсь понять, на кого так похож Баумгартнер. Как было сказано в рекламе режущих предметов, которая недавно попалась мне на глаза в каком-то журнале, «у него очень удобная ручка и несгибаемый острый край». Он действительно выглядит как Марк Уолберг и разговаривает как Арнольд Шварценеггер, но он определенно круче, чем любой из них. Сейчас он летает в воздушном туннеле: лицом вниз, с распростертыми в стороны руками и ногами – в так называемой позиции свободного падения. Логотипы на его костюме приняли вертикальное положение, отчего кажется, что некоторые из красных быков тоже выполняют элемент под названием сит-флай. Баумгартнер дотягивается рукой до лба, чтобы нащупать вытяжной трос парашюта (видеть его он не может, потому что костюм не позволяет поворачивать голову). Затем он выпрямляет ноги, чтобы проверить эластичность костюма. В результате этого площадь сопротивления увеличивается, и Баумгартнера поднимает метра на три вверх. Здесь он уже останавливается и некоторое время парит над группой зрителей, словно воздушный шар над площадью в День благодарения.
После того как Джо Киттингер испытал на себе костюм для аварийного покидания корабля и парашюты для высотных прыжков, подобных экспериментов больше не проводилось. (Дело в том, что все эти исследования обходятся очень недешево. Баумгартнер, к примеру, будет подниматься в герметичной капсуле, подвешенной к огромному – в 700 миллионов литров – гелиевому шару.) Хотя, возможно, делать это следовало бы почаще. В условиях столь низкого сопротивления воздуха контролировать положение тела достаточно сложно. Попробуйте хотя бы подержать свои руки за окном мчащейся со скоростью 90 км/ч машины. Наклоняя руку под различным углом и изменяя площадь поверхности сопротивления, вы почувствуете изменения и в направлении ветра, и в силе его давления. Но если машина будет ехать со скоростью не больше 40 км/ч, ничего подобного вы не ощутите. При прыжке с такой большой высоты скайдай-веру или астронавту будет очень сложно перестать вертеться, а плохо сделанный костюм может даже усложнить ситуацию. Баумгартнер должен будет продержаться около 30 секунд прежде, чем ему удастся набрать достаточную скорость, чтобы ощутить силу ветра, необходимую для получения контроля над положением своего тела – или чтобы раскрыть запасной парашют, который замедлит падение.
В чем конкретно заключается опасность вращения при падении с такой высоты, объяснил мне отставной полковник ВВС и мастер-парашютист Дэн Фулгам. Некогда Фулгам был дублером Джо Киттингера в проекте «Эксельсиор» и тестировщиком старой системы аварийного покидания корабля для ВВС и НАСА. Во время проверки системы катапультирования на космическом самолете X-20 Фулгама начало крутить в плоском штопоре. Сила вращения была настолько мощной, что он не мог даже дотянуться до своей груди и дернуть за кольцо. «Ощущение было, словно меня заковали в железо», – говорит он. И хотя парашют открылся автоматически, смерть по-прежнему дышала ему в затылок. Датчики зафиксировали, что Фулгам вертелся со скоростью 177 оборотов в минуту. «Мы проводили похожие эксперименты с обезьянами на центрифуге базы Райт-Паттерсон, – говорит он дальше. – Частота оборотов достигла тогда 144 в минуту. Во время этого вращения головной мозг обезьян настолько сильно впивался в верхнюю часть черепа, что даже отделялся от спинного. Это же происходило, по всей видимости, и со мной». Смерть также могла наступить и от «красной пелены», состояния, при котором к голове приливает такое количество крови, что разрывает сосуды. Вы видели, как у фигуристки Мирай Нагасу к концу тренировки на Олимпийских играх 2010 пошла носом кровь? Это то же самое. Центробежная сила заставляет кровь стремиться наружу, прямо как воду в центрифуге для обсушки салатных листьев.
С помощью сегодняшнего эксперимента Баумгартнер и команда «Стратос» хотят проверить, можно ли в этом костюме пролететь как Супермен: слегка наклонившись вперед и с вытянутыми вперед руками. «В такой позе «преследования» скай-дайвер буквально падает вниз», – объясняет мне Арт Томпсон, технический директор программы Red Bull «Стратос», который и наблюдает за течением этой тренировки. Для наглядности он использует пару складных очков. Смещая центр вращения, в позиции «преследования» можно перейти от тугих оборотов вокруг своей оси к более спокойному движению по трехмерной спирали. Томпсон очерчивает очками траекторию движения: сверху вниз до уровня груди и дугообразный поворот налево. Если это не сработает, центробежная сила инициирует раскрытие вспомогательного тормозного парашюта. Он поднимет голову Баумгартнера вверх и предотвратит, таким образом, опасность прилива большого количества крови к голове, а значит, спасет ему жизнь. (Если он, конечно же, не раскроется преждевременно, не обовьется вокруг шеи парашютиста и не задушит его прежде, чем тот сумеет освободиться, что уже случалось с Джо Киттингером во время пробного прыжка с высоты в 23 километра.)
На Земле смоделировать свободное падение в вакууме невозможно. Поэтому команда проекта «Эксельсиор» вынуждена была сбрасывать для этого с воздушного шара человеческие манекены. И результаты оказались очень тревожными. К слову, простые люди, проходя по зоне испытания, поднимали иногда головы и видели, что там происходит. Поскольку сам проект был строго засекречен, а поисковая команда действовала очень быстро и осторожно (а еще потому, что макеты возвращались на землю с обожженными пальцами, без носов и ушей), поползли слухи, будто где-то в лесной чащи, недалеко от Розуэлла разбилось НЛО[83] и военные пытаются как-то замять это происшествие.
Тем самым «инопланетянином», которого якобы видели люди, был Дэн Фулгам. Фулгам и Киттингер потерпели крушение одним субботним утром, когда их воздушный шар неудачно приземлился недалеко от Розуэлла. 350-килограммовая корзина оторвалась от шара слишком рано, и ее начало швырять из стороны в сторону, так же как и голову Фулгама. Когда Фулгам снял шлем, его голова выглядела настолько раздутой, что Киттингер, говоря о лице напарника, упомянул только «большой пузырь». После аварии Фулгама тут же отвезли в госпиталь при военно-воздушной базе Уолкер, где находились и гражданские пациенты. Я спросила Фулгама, не смотрели ли на него как на настоящего пришельца. «Понятия не имею, – отвечал он мне. – Чтобы хоть что-то увидеть, мне надо было раздвинуть веки пальцами».
Когда Киттингер выходил из самолета с Фулгамом на руках, «к самолету подбежала его жена и спросила, где ее муж. 'Вот же он', – ответил я. Она вскрикнула и начала плакать», – свидетельствовал в «Розуэльском отчете» Киттингер. Я тоже видела фотографии Фулгама, сделанные после аварии. Говорят, ему понадобилась не одна неделя, чтобы снова приобрести человеческий вид.
Однако Томпсон не очень-то склонен доверять результатам эксперимента с манекенами и уверен, что у Баумгартнера особых проблем с вращением не возникнет. Тогда я упомянула чуть не приведший к смерти случай с Фулгамом и историю, когда Киттингера чуть не задушил его собственный парашют, и Томпсон мне ответил, что в то время люди еще не вытворяли с парашютами такого, что они делают сейчас. «Они не знали о преимуществах контроля положения тела в процессе полета, да и возможности были не те», – говорит он. И с этим согласится каждый, кто хотя бы раз был в Скай-Венчер и видел парящих здесь, как колибри, спортсменов.
Проблема только в том, что астронавты, в отличие от этих ребят, совсем не профессиональные скайдайверы. И если Баумгартнер, выпрыгивая из спокойно парящего по небу шара, начнет спуск с нулевой скорости, то начальная скорость при прыжке с космического корабля уже будет около 20 000 км/ч. А это далеко не одно и то же.
Начальник медицинского отдела программы «Стратос» – высококвалифицированный специалист. Джон Кларк был некогда парашютистом американских войск особого назначения, а также военным хирургом НАСА и принимал участие в расследовании катастрофы с шаттлом «Колумбия». (Космический корабль «Колумбия» погиб при посадке в феврале 2003 года. Отколовшийся еще на старте от внешнего топливного бака кусок изоляционной пены повредил внешнюю теплоизоляцию на левом крыле шаттла, и корабль разрушился при входе в атмосферу.) Команда Кларка исследовала останки членов экипажа, чтобы выявить, когда именно они погибли и как это произошло, а также узнать, возможно ли было сделать что-нибудь для
