— А это у тебя тоже такой артефакт? — спросила она, показав пальчиком на мой браслет в виде змеи, обвившейся вокруг запястья.
— Нет, — почему-то соврал я, удивившись сам себе. Но в следующих словах не обманул. — Это мамин подарок. Она думала, что мне понравится, ну, разочаровать я ее не смог, а потом привык…
— Знакомо, — хихикнула рыжая феечка. — Расскажи мне еще.
— Ну, личное пространство используется только для самых необходимых вещей, таких как ритуальное оружие, и еще эти предметы должны как бы являться твоей частью, чтобы их можно было туда убрать, — продолжил я. — Например, лейтэр Вана напрямую связан с самой сутью эльфа, оружие выковано с использованием капли его крови. Мой фламберг вообще родовое оружие, принадлежавшее еще прадеду. Еще у меня есть ритуальные доспехи рыцаря, они образуются прямо на мне, если я трансформируюсь. При этом одежда временно заменяется доспехом. А еще у меня с собой всегда моя гитара…
— Ты и на гитаре играешь? — восхитилась Майя.
— Музыкальное образование обязательно для любого представителя знатной семьи, — наставительно сказал я и улыбнулся.
— Сыграешь? — попросила маленькая феечка. — Плыть долго, а так — хоть не скучно…
Тут вернулся Ван с довольной мордой лица, и я подвинулся, уступая ему место.
— Разобрался? — поинтересовался я.
— Ага, — кивнул Ван.
По его виду было понятно, что теперь можно хоть на аппарели стриптиз танцевать, никто ничего не скажет. Да, конечно, когда это мы хоть полчаса спокойно сидели? А плыть все полтора часа, если не дольше. Помереть со скуки можно!
— Ван, мне тут сделали предложение, от которого трудно отказаться, — сказал я, вытянув руки и доставая гитару.
Крайне не вовремя, впрочем, как обычно, заорал сотовый. «Я на тебе никогда не женюсь, — пел телефон. — Я удавлюсь, утоплюсь, застрелюсь, но на тебе никогда не женюсь!» Майя прыснула в кулачок, я достал телефон и, глядя на него, как на ядовитую змею, протянул эльфу.
— Скажи, что я умер! — попросил я, и Майя рассмеялась, уже не скрываясь.
— Он умер! — без всяких «але» ответил Ван и тут же сбросил звонок.
«Я лучше съем перед ЗАГСом свой паспорт!» — сообщил сотовый меньше чем через полминуты.
— Я же сказал, что он умер!.. — рыкнул в трубку эльф. — Да, уверен, я его сам только что убил! Утопил. Это я помню… Труп, ты приползешь на концерт? Некроманта вызывать? — обратился ко мне Ван, и я покивал. — Говорит, приползет. Если что, принесем. Только веди себя прилично, он будет мертв!.. Да, ты овдовела, не успевши стать даже невестой. Иди, горько порыдай, запершись в ванне, только вены не режь, тебе еще выступать… Я жесток?! О да, жестокий, бесчувственный, бессердечный и мерзкий гад! Да, и горд этим! А теперь иди поплачь по этому поводу. Отбой, Арина.
— Она от меня когда-нибудь отлипнет? — Риторический вопрос, адресованный серому небу.
— Не надейся, — ответил светлый.
— Утешил, — вздохнул я, гладя гриф гитары и незаметно активируя ее.
Когда она не была подключена к колонкам, то звучала, конечно, несколько тише и немного в другом диапазоне, но все равно лучше любой другой гитары. Я поглядел на брата.
— Не-а, — помотал головой Ван. — Нет, сказал! Не смотри на меня так, все равно нет!
— Ва-ан.
— Нет!
— Ну Ва-а-ан.
Он демонстративно отвернулся. Ладно, братец. Я устроился поудобнее и перебрал струны. Заиграв знакомую мелодию, с ехидной ухмылкой следил за невольно вздрагивающей спиной эльфа. Он не устоит против этой песни, ведь особенность в том, что она поется в нашем исполнении только дуэтом. Или Ван один… Не устоишь, светлый! А дальше тебя проще простого развести будет на любую песню…
Ван резко развернулся ко мне, вскочил, балансируя на тонком бортике, достал свою почти такую же гитару, ударил по струнам. Я тоже вскочил, становясь рядом, и мы запели, то чередуя, то соединяя голоса:
На эту песню, уже почти ставшую личным гимном, голоса и умения я никогда не жалел, так же как и Ван. Пару раз после исполнения мы вообще говорить не могли, сорвали голоса. Играй, мой брат!
Последние аккорды, гитарный звон не смолкает, хотя струны неподвижны. Я взглянул на Майю и спросил:
— Еще?
Ох, голос-то все еще измененный, режет человеческий слух.
— Еще! — вскинула тонкие руки рыжая феечка, и я перебрал струны. Новый аккорд.
Я видел, как радуется Майя и как отдался музыке Ван. Отказать в песне мой брат может кому угодно, хоть темному императору, хоть своего светлого князя послать лесом. Раньше он вообще играл только для себя в гордом одиночестве, точно зная, что его никто не слышит. Просто от дуэта со мной он не способен удержаться так же, как я не могу ему мстить.
Мы пели долго. Долго играли. Не знаю, сколько прошло времени, но на рок-н-ролльной переделке «В пещере горного короля» у Вана порвались струны. Я только услышал, как они лопнули, мгновенно представив, как больно бьют по пальцам, так, что даже рука на некоторое время немеет, повернулся и едва успел схватить заваливающегося спиной назад эльфа за гитарный ремень.
— Ты чего? — тревожно спросил я.
Ван схватился за горло и жестами показал, что не может говорить. Мы сели, я перетянул струны на гитаре брата, пока он пытался привести голосовые связки в норму. С нами обоими такое бывало, если переоценивали свои возможности. Но если честно, то очень странно, что это случилось сейчас. Особых причин для перенапряга не было.
— Что-то случилось? — спросила Майя, подсев к нам поближе.
— Случилось, — кивнул я, подтягивая струны и настраивая звучание. — Ван временно потерял голос.
— Но почему? — удивилась девушка.
Мы переглянулись, и светлый пожал плечами.
— Понятия не имею, — ответил я, хмурясь. Ну не должно было такого случиться! Не с чего! — Держи. — Вернув инструмент, протянул ладонь к его горлу: — Дай-ка…
Эльф поднял подбородок, позволяя мне проверить, в чем дело. Я прикрыл глаза, проведя пальцами вдоль гортани. Хм… странно… как будто чужеродная заслонка… причем со светлым оттенком, но не по- вановски светлым… слегка другим, да так хитро… А если ее вот так?.. Резко надавив, я сдвинул пальцы влево.
Ван закашлялся, повернулся и сплюнул за борт. Кровью сплюнул.
— Брат, ты меня пугаешь.
— Да я сам чуть не… хм… бояться начал, — хрипло ответил эльф и снова тяжело закашлялся.
Выплюнув еще несколько темных сгустков, он отдышался и с благодарностью принял от меня бутылку
