министерство, и обком требовали немедленно обзавестись подсобным хозяйством. Речь, конечно, шла, прежде всего, о животноводстве. Но земли для этого никому не выделяли.
Серьезно заниматься животноводством без земли, а это значит без кормовой базы, — дело пустое. Все предприятия что-то делали, а вернее угодничали перед партийными органами. Серьёзного ни у кого ничего не получалось. В основном, понапрасну тратили деньги, не получая отдачи.
Поэтому для себя я решил, что пока не решим вопрос земли, подсобного хозяйства на заводе не будет. А земли по-настоящему не давали. То предложат испорченные земли вокруг цементного завода, то несколько сот гектар в Березанском, самом засушливом районе, то в Кривоозерском районе — и земли мало, и далеко, более 200 км от завода, да и земля неудобная. Прошло уже три года, а подсобного хозяйства у завода всё не было. Ругали меня все: и министерство, и обком, и профсоюзы. Но я устоял. Очевидно, на этой волне руководство Баштанского района, видя наше положение, предложило передать нам отделение совхоза «Баштанскнй». Конечно, не даром. Тогдашние руководители района Хамчич и Бардачев (фамилии соответствуют их правам), во-первых, решили избавиться от запущенного, умирающего хозяйства, и, во- вторых, они надеялись в течение ряда лет получать от завода, как компенсацию за переданное хозяйство, финансовые и материальные ресурсы для района.
Я побывал в этом хозяйстве. 2,5 тыс. га великолепной поливной земли и нищее село. До шоссе 18 км грунтовой дороги. В пяти километрах от села есть газ, но в селе ничего для газификации не делается. Школы нет, медицины нет. Хозяйство зерновое. Есть дойное стадо, но все коровы больны и подлежат забою. Фермы полуразрушены. В общем, нужны очень крупные вложения, чтобы навести там порядок, улучшить жизнь людей, заинтересовать их.
Я собрал общую сходку села. На площади образовался круг. Больше двух часов пробыл я в этом кругу. Сходка решила — отделению совхоза стать агроцехом завода. Хамчич с Бардачевым почувствовали, что с меня ничего не возьмёшь и начали отрабатывать назад. Но мне удалось вынести этот вопрос в обком и получить согласие обкома и облсовета на передачу земли вместе с селом заводу. Понадобилось ещё несколько месяцев, чтобы законно оформить передачу земли. Тогдашний премьер Виталий Андреевич Масол рассказал мне о том, как Киевскому заводу «Арсенал» был передан совхоз, как продуктивность его резко упала, пользы не получил никто. Я, всё-таки, настаивал на своём. Премьер принял решение, чтобы я ещё раз посоветовался на заводе. Какое решение мы примем, он так и сделает. Так хозяйство стало заводским.
Как и обещали селянам мы немедленно занялись дорогой, газификацией села. Коров на существующей зараженной бруцеллезом ферме держать нельзя. Поэтому решили перепрофилировать ферму на свиноводство. Капитально отремонтировали и переоборудовали 7 корпусов бывших коровников. Собрав первый урожай, закупили маточное поголовье свиней. Очень быстро поголовье нам удалось довести до 2,5 тыс. голов, завод получил 125 тонн мяса за год. Чтобы исключить потери, на городском мясокомбинате завод построил свой забойный цех с холодильными камерами.
Молочное стадо всё-таки необходимо было иметь, даже для поросят оно нужно. Купить местных продуктивных коров было невозможно, да и уверенности, что они будут здоровы, не было. Я послал группу наших работников к немцам в Баварию, на родину знаменитых коров симментальской породы. Немцы согласились продать нам 60 коров и быка только в том случае, если мы построим ферму по их проекту. Основная особенность их фермы состоит в организации удаления навоза самосплавом. Не вдаваясь в технические подробности, скажу, что эта система позволяет без всяких трудовых и энергетических затрат непрерывно удалять навоз, в помещении постоянно чисто и сухо. На ферме оборудовано механизированное доильное отделение и отделение хранения и сепарации молока. Только побывав у нас в хозяйстве и убедившись, что на ферме сделано всё как надо, немцы окончательно дали добро на поставку коров. Вскоре на специальных автотрейлерах всё стадо было доставлено нам. Сейчас этих коров уже более 200 голов. Коровы все красивые, «блондинки с голубыми глазами». Ферма, как предполагалось, сейчас расширяется, продолжается строительство второго коровника. Ещё в начале 90-х годов завод приобрел кормоуборочный комбайн фирмы «Мерседес» с шестью сменными хедерами. Комбайн не только убирает сочные корма, но и измельчает их и вводит необходимые добавки. Корм поступает на ферму в готовом виде. Машина дорогая, 150 тыс. долларов, но оправдывает себя полностью.
Много сделано в хозяйстве: построены склады и ангар для техники, восемь двухэтажных коттеджей для специалистов, столовая, хлебопекарня, отремонтирован ток с зерноскладом, установлены ограды фермы и зернотока, построена топливозаправочная станция и др.
Сегодня начало 1996 года. Положение и сельском хозяйстве известное. Питание детских садов держится на подсобном хозяйстве. От него сады получают мясо, сливки, яйца. Овощи, кроме картофеля, который покупали в Житомирской области, тоже от нашего хозяйства. Чтобы мы делали, если бы его у нас не было? Положение с питанием в детских садах города отчаянное. Тем не менее городские власти требуют передать им детские сады. Также ставится вопрос и с жилым фондом завода.
Правительство видит в этой акции возможность увеличения массы налогов, так как прибыль завода увеличится, освободившись от затрат на социальную сферу. Увеличатся и поступления в бюджет. Городская выгода состоит в том же — подпитка бюджета города средствами от продажи заводского жилья, детских садов, спортивных баз, баз отдыха, детских лагерей и т. д.
Не будет у завода рабочих кадров без социальной сферы. Не будет и самих судостроительных заводов. Труд судостроителей тяжелый и требует высокой квалификации. Чем мы привлекали рабочих, особенно молодых? Жильем, детскими садами, пионерскими лагерями, базами отдыха. Даже хозяева-капиталисты всё это имеют в аналогичных производствах. И вот горе-руководители нашей державы решили уничтожить в Николаеве судостроение ради сиюминутных призрачных интересов его величества бюджета.
Этот вопрос для Украины имеет более серьёзное значение, чем, скажем, раздел Черноморского флота. В СССР было два центра судостроения, которым завидовала любая страна, две столицы судостроения — Петербург и Николаев. Судостроение — это такая отрасль, которую всегда можно использовать там, где никакая другая отрасль не сработает. Например: Черноморский судостроительный завод изготавливал доменные печи Магнитки, металлоконструкции Днепрогэса и московского метрополитена. Пусковые шахты стратегических ракет, которые уничтожают в Первомайске, тоже делал наш завод. А чего стоит переоснащение сахарных заводов? И первый спутник, и полет Гагарина не обошлись без Черноморского завода.
Так надо ли терять такие возможности Украине? Похоже, что после таких потерь можно потерять и суверенитет. Вот так обернутся детские сады, господа политики.
С назначением Алексея Михайловича Юрьева, великолепного строителя — главным архитектором завода, а Игоря Михайловича Патрика, судостроителя, талантливого организатора — начальником цеха, ремонтно-строительный цех завода развился и стал фактически стройуправлением, так как стал самостоятельно выполнять серьёзные работы. Почти все стройки в подсобном хозяйстве выполняли именно этим цехом, да и на заводе работы было немало.
В нашем селе не было школы. Ближайшая школа в десяти километрах по бездорожью. Даже детей начальных классов отправляли туда в интернат на неделю, а то и на две. Какая уж работница из молодой матери в таких условиях.
Школу надо было строить, Но не просто школу. В селе не было ни одной примечательной постройки. Кругом серое, низкое однообразие. Село надо было украсить.
Как-то в командировке, проезжая на автомобиле по Ивано-Франковской области, в одном селе я увидел новую, очень красивую школу. Высокая крыша, декоративный фронтон на фасаде больше напоминали модернистский костел или кирху. Это было то, что подходило для нашего села. Нам удалось раздобыть проект этой школы. Сделали привязку, начали утверждать проект, так как финансировалась стройка через Стройбанк. Подрядчиков никаких, всё сами. Чего бы проще: утвердить стройку и вперед. Ан нет. Я всегда считал николаевских архитекторов бездарными. Такие люди сами создают «чёрте чего» (посмотрите Намыв) и другим не дают. Несколько месяцев они морочили нам голову и только после нажима обкома утвердили стройку. За весну и лето мы построили эту школу-десятилетку и всё благодаря энергии и организованности Игоря Михайловича Патрика. Как обычно, внутреннюю столярку, мебель, трубопроводы и прочее делали по-корабельному, качественно. Эта школа — гордость завода и моя. Такой школы нет ни в области, ни в городе. На открытии 1 сентября женщины плакали от радости, а в селе был праздник.
Но не только с мясом становилось плохо. Не лучше обстояло дело и с овощами для заводских
