— Да. Кое-что произошло.
— Что же?
Дегамо грубо произнес:
— Мы только хотим знать, где Кингсли, девушка. Нечего устраивать спектакль!
Мисс Фромсет смотрела на него без всякого выражения. Потом она обернулась ко мне и спросила:
— Может быть вы все-таки скажете, мистер Марлоу?
— Я отвез деньги в «Павлиний погребок». Встретился с ней, как было условлено. Потом пошли вместе с нею в гостиницу, в ее номер, чтобы поговорить. Пока я там находился, появился какой-то мужчина, прятавшийся за портьерой, и оглушил меня. Я его не видел. Когда я пришел в себя, она была убита.
— Убита?
— Да, — сказал я. — Убита.
Она на секунду прикрыла глаза, уголки губ опустились. Потом пожала плечами, быстро встала и подошла к небольшому мраморному столику. Взяв сигарету из серебряного ящичка, прикурила и продолжала стоять, глядя на столик. Спичка в ее руке догорела, и она бросила ее в пепельницу. Потом обернулась к нам, прислонившись спиной к столику.
— Вероятно, я должна была бы поплакать, — сказала она, — но я не испытываю вообще никаких чувств. Дегамо сказал:
— В настоящий момент нас не интересуют ваши чувства, мисс. Мы только хотим знать, где Кингсли. Можете нам это сказать? Можете и не говорить. Во всех случаях кончайте ломать комедию. Ну, решайтесь!
— Этот лейтенант принадлежит к полиции Бэй-Сити? — спросила она у меня спокойно.
Я кивнул. Она медленно повернулась к нему и с достоинством произнесла:
— В таком случае, вы не имеете никакого права разговаривать в моей квартире таким тоном!
Дегамо посмотрел на нее мрачно. Потом осклабился, прошел в другой конец комнаты, уселся в глубокое кресло и вытянул ноги.
— Ну, ладно, — сказал он мне и махнул рукой. — Тогда говорите с ней сами. Мне ничего не стоило бы вызвать коллег из полиции Лос-Анджелеса, но пока я им все буду объяснять, пройдет неделя!
— Мисс Фромсет, — сказал я. — Если вы знаете, где находится мистер Кингсли или куда он собирался, то пожалуйста, скажите нам. Вы же понимаете, что его необходимо найти.
— Зачем?
Дегамо закинул голову и захохотал.
— Малышка недурна! — сказал он. — Может быть, она считает, что от него нужно скрывать, что его половина отправилась на тот свет?
— Она гораздо умнее, чем вы думаете, — ответил я. Он перестал смеяться и прикусил большой палец, беззастенчиво разглядывая ее с головы до ног.
Мисс Фромсет спросила:
— Только для того, чтобы известить его о происшедшем?
Я вынул из кармана желто-зеленый шейный платок и показал его ей.
— Эта вещь была найдена в комнате, где произошло убийство. Я думаю, вам знаком этот платок?
Она посмотрела сначала на платок, потом на меня. При этом на ее лице ничего не отразилось. Она медленно сказала:
— Вы требуете от меня слишком многого, мистер Марлоу. Особенно если учесть, что как детектив вы проявили себя не блестяще.
— Я требую этого, — ответил я, — и надеюсь получить ответ. А блестящий я или не блестящий, не вам судить.
— Браво, браво! — сказал Дегамо. — Из вас двоих получилась бы отличная упряжка. Вам бы на пару в цирке выступать. Не хватает только акробатов. Но в данный момент…
Она перебила его, словно и не слышала его слов.
— Как она была убита?
— Она была задушена. Раздета, изнасилована, исцарапана и задушена.
— Такого Деррис не мог бы сделать, — сказала она спокойно.
Дегамо почмокал губами.
— Никто не знает, на что способен человек при некоторых обстоятельствах, девушка. Кто-кто, а уж полиция об этом знает!
Все еще не глядя в его сторону, она спросила равнодушно:
— Итак, вы хотите знать, куда мы отправились, выйдя от вас, проводил ли он меня домой и так далее?
— Верно, — сказал я. — Это часть того, что мы хотим знать.
— Он не отвозил меня домой, — продолжала она неторопливо. — Я взяла такси на Голливудском бульваре, минут через пять после того, как мы от вас вышли. И с тех пор я его не видела. Я думала, что он поехал домой.
Дегамо сказал:
— Обычно такие мышки изо всех сил стараются обеспечить своему любимому алиби. Но, оказывается, бывает и по-другому, не так ли?
Мисс Фромсет обращалась ко мне одному:
— Он хотел отвезти меня домой, но это был бы большой крюк, а мы оба до смерти устали. Я говорю вам это так откровенно, потому что знаю, что это все равно не имеет никакого значения. Если бы я считала это важным, то молчала бы.
— Значит, время у него было, — сказал я.
Она покачала головой:
— Я не знаю. И не знаю также, сколько для этого потребовалось бы времени. Прежде всего, откуда он мог знать, где она живет? Я ему не говорила, а он с нею не разговаривал. Мне же она не сказала. — Ее темные глаза настойчиво и вопрошающе искали мой взгляд. — Вы это хотели знать?
Я сложил платок и опять спрятал его в карман.
— Мы должны знать, где он находится.
— А я не могу вам этого сказать, потому что понятия не имею. — Глаза ее следили за тем, как я убирал платок. — Вы сказали, что вас оглушили. Значит, вы были без сознания?
— Да, меня оглушил кто-то, прятавшийся за портьерой. Я попался в ловушку. Она направила на меня револьвер, и я был занят тем, что старался отнять его. Теперь больше нет сомнений в том, что это она убила Лэвери.
Внезапно Дегамо поднялся.
— Вы тут играете интересную сцену с прекрасной Дамой, — сказал он, — но так мы ни на шаг не продвинемся. Пойдемте, мы уезжаем.
— Подождите минутку, я еще не кончил. Предположим, мисс Фромсет, что у Кингсли есть что-то на совести, что-то очень важное. Вид у него сегодня вечером был именно такой. Предположим, что он знал обо всем гораздо больше, чем нам казалось — или чем мне казалось. Тогда он должен был бы отправиться куда-то, где нашел бы абсолютный покой и мог бы спокойно обдумать, как поступать. Я так представляю себе его характер. Я прав?
Я молчал и ждал ответа, боковым зрением фиксируя растущее нетерпение Дегамо. Секунду спустя девушка сказала:
— Он не стал бы убегать и не стал бы прятаться. Просто потому, что ему не от чего убегать или прятаться. Но в одном вы правы: ему могло понадобиться время для того, чтобы подумать, время и покой.
— В незнакомом городе, может быть, в какой-нибудь гостинице, — сказал я и подумал о женщине, которая искала покоя в «Гренаде», — и нашла его.
Я огляделся в поисках телефона.
— Телефон в спальне, — сказала мисс Фромсет, тотчас поняв, что мне требуется.
Я прошел к двери спальни. Дегамо шел за мной. Спальня была выдержана в цвете слоновой кости.
