удовольствие наблюдать, как Ларисин шеф ступает в одну лужу за другой.
– Тут такой заказ, – продолжил Иван Васильевич. – Три брошюры, русская литература, учебник для гуманитарного лицея. Причем срочно, на все про все – неделя. Ты же у нас филфак закончила, тебе и карты в руки. Еще и удовольствие получишь, это тебе не Куравленко.
– Три брошюры? За неделю? Вы смеетесь!
– Там умные люди писали, они сами себе корректоры, чисто технические ошибки посмотреть, и все. К тому же ты будешь заниматься только этим, на работу можешь не ходить, сиди дома, не отвлекайся. Вот, бери диск и отправляйся домой. Сегодня четверг – вот в четверг и сдашь, в следующий. Еще и два выходных. Я тебе даже водителя дам.
– Не беспокойтесь, я Ларису Петровну отвезу домой, если, конечно, она согласна, – вмешался посетитель.
– Конечно, я согласна. Тем более что и выбор небольшой: да или да. Поедемте. Только вот компьютера у меня нет. И я все равно не могу читать такой объем с экрана, мне нужен текст на бумаге.
– Нет проблем. – Вадим потянулся к портфелю (такие в Турции она видела, стоили не меньше трехсот долларов, отметила Лариса). – Вот, это первая книжка, остальное я распечатаю и завезу вам позже.
Беседа закончилась. Лариса прихватила сумку и, разведя руками в ответ на вопросительные взгляды коллег, отбыла домой. Именно этот глагол здесь подходит, потому что к таким машинам, какая была у Вадима, обычное слово «ездить» применить неловко. До сих пор за подобными автомобилями она наблюдала только со стороны и всегда думала, что эти красавцы не вписываются в городской пейзаж – им тесно на узких улицах, их оскорбляет необходимость дышать в задний бампер маршрутной «Газели», поэтому они иногда вырывались из пробок, шутя преодолевая тротуары и игнорируя посылаемые им вслед нелестные эпитеты. Внедорожник на городской улице – такой же эстетический нонсенс, как борзая в городской квартире, и держат ее хозяева лишь для удовлетворения собственных амбиций. То есть это раньше Лариса так думала. Теперь же, едва вскарабкавшись на высоченное переднее сиденье, она осознала, что из окна такой машины жизнь видится совсем иной. В салоне еле уловимо пахло кожей и дорогим одеколоном. Мягкое кресло услужливо принимало требуемый изгиб, будто обнимая, в салоне было тепло, чуть слышно играла музыка. Звуки улицы исчезли, а люди и другие автомобили виделись как-то отстраненно и свысока, как из трамвая, но высокомерие пассажира трамвая, конечно же, не имеет под собой столь солидных оснований, как то, на котором восседала Лариса.
К дому приехали до обидного быстро. И только тут Лариса спохватилась, что за всю дорогу не произнесла ни слова, лишь назвала адрес, что невежливо с ее стороны. Хорошо воспитанная женщина должна уметь поддерживать разговор с любым собеседником – это тоже правило из маминых уроков. Но все правила почему-то вдруг вылетели у нее из головы. А самое удивительное, что ее спутник тоже молчал, и в его молчании не было неловкости, обыкновенно возникающей, когда чужие люди оказываются запертыми в тесном пространстве.
Лариса встряхнулась, прогоняя истому, выбралась наружу. Спасибо Вадиму, догадался подать ей руку, с этих ступенек без навыка можно и навернуться. К тому же она ни за что бы не догадалась, как открывается дверца, и глупо бы с ней возилась. А так вышла, как из кареты. Зато после обволакивающего тепла салона показалось, что на улице очень холодно и противно. Она заторопилась домой.
– Если позволите, я заеду вечером, привезу оставшийся текст. Часов в восемь не поздно? Если у вас возникнут вопросы, то мой телефон есть на визитке, звоните. И пожалуйста, извините, что выбил вас из колеи.
– Ничего страшного, в последние дни это случается со мной постоянно, я уже почти привыкла, – улыбнулась Лариса. – Наверное, просто пора менять колею.
– Когда красивая женщина еще и умна – это наводит на размышления, – серьезно произнес Вадим, отчего шаблонная фраза потеряла легкость сомнительного комплимента, так любимого мужчинами, очевидно, именно за его двусмысленность.
Дома Лариса рассмотрела визитку. Что ж, будем знакомы, Касьянов Вадим Андреевич, генеральный директор ОАО «Взаимодействие». Интересно, с кем это он там взаимодействует, что в итоге занимается русской литературой? Бросив сумку на пол, Лариса перелистала страницы. Надо же, начало двадцатого века, ее любимый период, по нему она писала дипломную работу, вновь и вновь влюбляясь в Бунина, Булгакова, Пастернака, Цветаеву. Какое чудесное время, беззаботное и счастливое! Тогда у нее было много друзей и планов, все удавалось, и казалось, что так будет всегда. То время представлялось разноцветным, в нем постоянно происходили какие-то события, один день не походил на другой. А сейчас в моде спокойный серый цвет, и дни делятся на рабочие и выходные, причем среда совершенно неотличима от вторника и четверга, планов особенных не намечается, а друзья заняты своими делами. «Русская литература первой половины XX века. Сборник авторских интерпретаций». Автор А.И. Богданова – так нельзя, надо расшифровать инициалы на обложке. Рука потянулась к авторучке, и только тут Лариса заметила, что все еще стоит в шубе, а подошедшая поздороваться кошка с вопросительным видом зависла на полочке у зеркала, не дождавшись от хозяйки привычного ласкового движения навстречу.
Лариса переоделась, сварила кофе и принялась за работу. Когда сумерки вползли в комнату и глаза с трудом стали различать строчки, она подняла голову и с изумлением уставилась на часы. Шестой час! На работе за это время она бы уже двадцать раз поговорила по телефону, поболтала с девочками, перекусила, поглядела в окно и посетовала на судьбу, заставляющую ее тратить время на чтение стихов вроде недавних: «На моей душе – тьма Египета: сколько прожито, сколько выпито!» Ее коллега, всю жизнь проработавшая в толстом литературном журнале, который приказал долго жить в начале перестройки, по долгу службы читая современные книги, пила валерьянку и делала несколько глубоких выдохов, иначе у нее немедленно повышалось давление. Ларисе подобные переживания были чужды, но если читать творения куравленковцев без перерыва на треп и перекус, то крыша съедет однозначно. А здесь – прав был шеф – она давно не получала такого удовольствия, по долгу службы читая то, что любила перечитывать для себя. Текст идеален, ошибки смешные, детские, в основном пропущенные буквы и знаки препинания, некоторые фамилии с маленькой буквы или две-три строчки перепутаны местами, будто баловался компьютер.
Хватит, глаза все же устали, к тому же скоро приедет заказчик, надо выглядеть прилично и что-то срочно приготовить, ведь придется пригласить его на чашку чая, не гнать же с порога, а вдруг он согласится (сердце опять замерло и упало, на сей раз куда-то в живот), у нее, кроме заварки и сахара, ничего нет. Если бы не Шкирка, то и сахара не было бы, Лариса его не употребляла. Получается, надо идти в магазин. К восьми голова была вымыта, волосы уложены феном с милой небрежностью, никаких теней, только тушь – она не готовилась специально. Поэтому была в джинсах и старой папиной рубашке. Хотя на самом деле она ходит дома в костюме, далеком от совершенства: лосины и безразмерная футболка. Вид еще тот, но очень удобно. Буженина, хлеб. Все случайно оказалось в холодильнике. Никаких тортиков и печенья, мужчин они напрягают. Она до сих пор помнит, как негодовал Сергей Петрович в ответ на ее предложение съесть сырник. Он сказал, помимо прочего, что женщина, которая пытается кормить мужчину сырниками, не имеет никаких шансов когда-либо выйти замуж. Звонок раздался ровно в восемь. Черт, кажется, она волнуется.
– Лариса, вот остальное, а когда вам понадобится компьютер, я привезу вам ноутбук. – Заметив, что Лариса трет глаза, Вадим сменил тему: – Кажется, я вас уже перегрузил.
– Нет, что вы! – поспешила успокоить его Лариса. – Мне давно не было так приятно работать – прекрасный текст, никакой правки и ошибок почти нет. Читаю с огромным интересом.
– Все равно я чувствую себя виноватым, у вас ведь, наверное, были свои планы?
– Никаких.
– Тогда давайте пойдем поужинаем? У вас через дорогу отличный итальянский ресторанчик, я там бывал.
Ну не сознаваться же ему, что именно на это Лариса и рассчитывала, хотя в упрощенном варианте. Она обрадовалась. Вадим ей нравился. Он как-то очень точно умел попасть в нужную интонацию и, похоже, баловался чтением чужих мыслей.
– Да? Я там никогда не была, говорят, там все очень дорого. – Так, надо бы пригласить его в кухню, чтобы в комнате переодеться.
– Ничего, эти расходы я потяну, – заверил ее Вадим. – Пойдемте? – И очень кстати добавил: – Я подожду внизу, одевайтесь!
