большое значение таким вещам.
Тут зазвонил телефон. Семь утра. Наверное, это Брэйер.
— Доброе утро. Элизабет! Ты уже проснулась?
— Да, почти. Что-нибудь новенькое?
— Нет, я просто решил проверить. Нам нельзя опаздывать. Пока, кажется, все идет хорошо. Они не подозревают, что их ждет. Со вчерашнего дня за офисом установлено наблюдение. Из него ничего не выносили и ничего не уничтожали.
— Ты уверен?
— Конечно. Мы проверили выброшенный мусор. По выходным там работают четверо — все они уходили с пустыми руками.
— Ты очень предусмотрителен.
— Да, — ответил Брэйер без юмора. — Позаботься о своей части, и все будет прекрасно. Даже если мы и не найдем ничего в документах компании, операция вынудит либо Филдстоуна, либо того, кто за ним стоит, предпринять какие-то шаги.
Элизабет приняла душ и почувствовала, что наконец вполне проснулась. Снова зазвонил телефон. Обернувшись полотенцем, она выбежала в спальню. Несомненно, у Брэйера появилась еще какая-то идея. Но в трубке раздался незнакомый мужской голос:
— Агент Уэринг? Говорит Джон Толлар, ФБР Лас-Вегаса.
Фраза прозвучала как адрес. Господи, до чего же они все лишены чувства юмора.
— Слушаю, — произнесла она.
— Нас информировали о некоторых изменениях в плане. Не могли бы вы как можно скорее встретиться со мной в вестибюле?
— Хорошо, сейчас буду.
Не похоже на то, что Брэйер просто проявляет нетерпение. Что-то произошло. Должно быть, они заволновались и начинают действовать. Элизабет оделась, наспех высушила волосы и слегка накрасилась. В вестибюле ей не составило большого труда определить двух агентов ФБР. Два здоровяка в деловых костюмах стояли около лифта. Их широкоскулые загорелые лица напоминали футболистов из питтсбургской команды «Стилерс», которых Элизабет видела в телевизионной рекламе одеколона. Брэйер, очевидно, выбрал именно таких потому, что их откормленные гладкие невозмутимые лица несли на себе такой отпечаток безжалостности и профессиональной честности, который должен повергнуть в трепет каждого, кому будет предъявлен ордер на обыск.
— Мисс Уэринг? — утвердительно произнес один из них. — Меня зовут Джон Толлар, а это Билл Хоскинс. Нас ждет машина.
Рука Элизабет дважды утонула в их крепких больших ладонях, и они направились в противоположную от вестибюля и казино сторону. Джон и Билл, повторила про себя Элизабет. Имена запомнить нетрудно, труднее запомнить, кому они принадлежат. Ага, Джон — в темно-сером костюме, а Билл — в темно- голубом.
Один распахнул перед ней дверцу машины, а другой сел за руль.
Когда машина тронулась, она спросила:
— Почему так рано? Что-нибудь случилось?
— Не могу сказать наверняка. Просто из Бюро позвонили и сказали ехать сейчас же, — ответил Джон.
Определенно что-то произошло. Разумеется, начальство ничего не сообщило им, а догадки строить они перед ней не хотят. Но вот на Брэйера это не похоже. Мог бы предупредить, доставив себе удовольствие выдернуть ее из душа телефонным звонком.
Впрочем, они ведь просто аудиторы, и это их работа, а Элизабет так, приманка…
Около здания суда автомобиль подрулил к парадному входу, и Билл вышел первым, чтобы открыть ей дверь. Элизабет заметила у него под мышкой пистолет и почувствовала волну благодарности к Брэйеру. Да, он старается беречь своих людей. Из-за смерти Диджорджио у него сердце, наверное, разрывается на части. Теперь он делает все возможное, чтобы ничего подобного не повторилось.
Элизабет быстро нашла нужный кабинет. Предъявив удостоверение секретарше, она получила на руки ордер на обыск. Все-таки как Брэйер хорошо все организовал, никаких проволочек! Элизабет пробежала по пустому еще коридору и вышла к машине. Было почти восемь часов. Они успевают как раз к началу работы офиса.
Джон ловко и без усилия вел машину в утреннем интенсивном потоке автомобилей. Наверное, для них в этой операции ничего особенного: еще один ордер, еще один обыск, еще одна кипа бухгалтерских книг, которые надо перелопатить. Кто-то бегает, прячется, следит за преступниками, арестовывает их, а эти парни засядут за письменные столы и начнут пересчитывать цифры.
Их маршрут пролегал по длинной прямой улице, мимо каких-то складов и амбаров. Трижды машина, подпрыгивая, пересекла железнодорожные пути, потом миновала свалку автомобилей — высокую гору с торчащими из нее во все стороны сплющенными железками. Это была совсем другая часть города, до такой степени чуждая шикарным отелям и казино, что Элизабет даже затруднилась бы назвать это Лас-Вегасом. Она подумала, не этот ли гигантский склад имеют в виду, когда говорят о Лас-Вегасе, водители трейлеров, доставляющих сюда тонны спиртных напитков и постельного белья, всевозможной еды, сигарет и всякой всячины.
Через некоторое время они свернули за какой-то угол, и перед глазами появилось приземистое здание «Филдстоун гроус». Джон припарковал машину позади него. Они вошли в помещение в тот момент, когда секретарша только начинала обустраиваться на своем рабочем месте.
— Доброе утро, — приветствовала она ранних посетителей.
Элизабет сделала пару шагов и протянула ей бумажку. Та скользнула глазами по тексту и спросила:
— Что это?
— Это ордер на обыск, — как можно мягче сказала Элизабет. — Нам бы хотелось осмотреть вашу бухгалтерию. Будьте добры, — добавила она на всякий случай.
Секретарша тупо уставилась на Элизабет. Наконец до нее дошло, чего от нее хотят.
— Последняя комната, — махнула она рукой в сторону коридора.
Двое все время сохранявших молчание здоровяков ринулись туда, опережая Элизабет. Они вынули из карманов удостоверения, помахали ими перед тремя сотрудниками и начали деловито потрошить шкафы. Элизабет обратилась к ошеломленным клеркам:
— Мы здесь с ревизией. Нам не потребуется слишком много времени, чтобы найти то, что нужно, и больше мы не будем вас беспокоить. — Она старалась говорить уверенно, но чувствовала себя, как грабитель в банке, который произносит традиционную фразу: «Не двигайтесь, и вам не причинят никакого вреда».
Парни работали быстро, складывая папки с делами на ближайший к ним стол и вытаскивая все новые и новые. Элизабет непроизвольно чувствовала какую-то неловкость, поэтому она решила пройтись по коридору. Секретарша все еще разглядывала ордер, продолжая держать в другой руке сумочку. Мимо прошел Толлар с кипой бумажных папок, за ним — Хоскинс. Элизабет поинтересовалась, не может ли она быть полезной, но они сказали, что уже заканчивают.
Они еще раз сходили в бухгалтерию и обратно, после чего Толлар облегченно произнес:
— Ну вот и все.
По пути в отель Элизабет задумчиво молчала. Делать ей больше было нечего, только ждать. Но люди, которых она видела в офисе, не были преступниками, она уверена в этом. Но ФБР все равно будет нещадно трясти их, что бы ни открылось в этих делах. Это было немного грустно.
Они высадили ее из машины около «Песков».
— Дайте знать, как только что-нибудь прояснится, — попросила она.
— Не сомневайтесь, мы сразу же позвоним, — пообещал Толлар, и они умчались.
Элизабет не могла выбрать между двумя желаниями — позавтракать или поспать. Победило первое, потому что уснуть все равно не удастся. Начало одиннадцатого, а операция уже закончена.
С облегчением она обнаружила небольшое кафе в отеле. Сейчас это ее больше устраивало, чем
