По глазам, видно, стоило и распознавать, как он настроен. Но умели это не все. Большинство командного состава и обслуги — просто стекленели от его угрюмой высокомерной морды. Ориентировался более-менее только стюард. И того, Локье, видно, привёз с собой. Впрочем, из ссобойных были и ординарцы, и полдюжины младших капитанов (было у экзотианцев такое звание) и обер-лейтенантов. Но все они пугливо прятали глаза и каменели от одного его взгляда. В лицо же старались не смотреть вообще. А вот стюард — смотрел. И ориентировался в настроениях своего начальника довольно точно.
Я наблюдал за этими микроотношениями и ждал, пока пристыкуется 'Ворон'. Я решил свести корабли. Эрцога стоило забрать с алайского судна на наше. Для стрельбы по планете команда 'Когтя' подходила лучше, чем мои бойцы.
Эрцог не возражал. Он совершенно меня не боялся. Я очень явно ощущал его ленивую расслабленность и некоторое глумление над страхом своих же подчинённых. Объяснить своим происходящее полноценно, как сделал бы я, он не удосужился. И вся его свита пребывала сейчас в полукоматозном состоянии. А эрцог был занят отбором напитков, которые он предполагал взять на мой корабль. И больше — ничем. Я подозревал, что он точно знает, как всё закончится и от того спокоен.
Наконец корабль качнуло, и я пошёл встретить капитана Келли, который командовал в моё отсутствие 'Вороном'.
Алайскую охрану отправил к Хэду, велев на глаза моим ребятам не показываться. Алайцы даже не затребовали подтверждение приказа у Локьё. Я устал и от того, видимо, начинал моментами серьезно давить на окружающих. Медики из свиты эрцога подобрали мне какой-то стимулятор, но впечатлил он меня мало. А приключений в эти сутки я пережил неимоверное количество. И когда шлюз открылся, и что-то бросилось мне оттуда на грудь — едва устоял на ногах.
Только секунды через две, осознав что 'оно' ещё визжит и облизывает мне лицо и руки, я понял, что это — Кьё. Собака здорово выросла, но радовалась мне со щенячьим энтузиазмом. А позади Келли топтался Логан с обрывком поводка в руках.
Наверное, Кьё вполне способна была лазать по деревьям, она так плотно уцепилась лапами, что я не знал, как её снять, чтобы не сделать больно.
Сзади раздался надтреснутый смешок. Эрцог, похоже, тоже решил прогуляться.
Оживление с лиц моих бойцов сразу пропало. Я посмотрел на эрцога 'их глазами' и увидел лысого типа, с холодны высокомерным лицом и брезгливо поджатыми губами. Локьё тоже устал, и его, готовое вырваться раздражение плескалось уже где-то совсем рядом с горлом. Это чувствовалось. Его свитские маячили в самом конце приёмной камеры, стараясь не попадаться хозяину на глаза.
Только Кьё почти не отреагировала на эрцога. Она покосилась, но тут же отвернулась к объекту своего обожания и продолжала меня тщательно обслюнявливать. Собака в эрцоге врага не увидела.
А вот Келли набычился. Гарман… Гарман, скорее всего, растерялся. Взгляд его блуждал, перебегая с моего лица на выбритую до блеска физиономию Локьё и обратно. Рос улыбался, но в глазах застыло что-то нехорошее.
Только Ремьен и Джоб были наигранно спокойны. Они и не собирались размышлять на кого больше похож эрцог — на друга или на врага. Они следили за моим лицом и были готовы стрелять по малейшему знаку. Ещё четверо наших встали с оружием у шлюза. Это была уже художественная самодеятельность. Я вообще велел охраны не брать.
Но, видимо, Келли уловил в моих распоряжениях какой-то подвох. Вот и сейчас — он даже поздоровался только для формы и напряженно ждал, что вот сейчас я…
Но я улыбался.
Только гладил и успокаивал собаку, дрожащую от головы до хвоста. Так с собакой на руках и пришлось идти в каюту, чтобы забрать вещи эрцога и ввести Келли и остальных в курс дела.
Кьё, наконец, успокоилась, но с рук уходить решительно не хотела, цепляясь за меня с судорожной, нервной силой. Я смирился. Сел вместе с ней за стол, слегка отодвинувшись. Алайские столы и без того для меня неудобны — слишком низкие. Вот на флагмане Локьё мне было в этом плане гораздо комфортнее.
Ситуацию я изложил максимально сухо. Времени размазывать не было.
Эрцог сразу кивнул. Но кивок заметил, оказывается, только я. Внешность эрцога и его некоторая внутренняя 'замороженность' действовали на моих людей плохо. Человека они в нём не видели совершенно. Келли эрцог пугал, Роса — настораживал, Гармана — отталкивал. Смотрели они на него, как на посаженного за стол, да ещё и без намордника, дикого зверя и не очень верили, что зверя этого я смогу удержать.
Локьё видел это и глаза его ехидно блестели. Ехидство, скорее всего, тоже замечал только я… Видел я и то, что черты лица эрцога заострились. Наверное, он тоже переживал происходящие, и отсутствие нервов было чисто внешним.
Да, эрцог отлично видел, как к нему относятся 'мои', тем не менее экскурсии на 'Ворон' он не боялся. Мне же нужно было оставаться на 'Когте'.
— Я бы не советовал тебе, — сказал Локьё, когда я это озвучил. У Келли от тыканья эрцога дернулась щека. — Я над Плайтой достаточно сегодня налетался. Это не полезно. Командуй с 'Ворона'.
— Не пойму твоей заботы, — парировал я. — Боишься, что я увижу кое-что ещё? Колин намекал, что дело тут не только в заводах…
— Я и сам не пойму, чего я вдруг о тебе забочусь, хаго. Но относительность моя к тебе — мало корыстна. Ничего ты там по глупости своей пока не увидишь. А даже если и увидишь — не поймёшь, мал ещё. А вот нервы испортишь. Планета, она в каком-то роде тоже живая. Твои люди эмоционально тупее моих, мне будет даже интересно, сколько они там нахватают блох. А вот на тебя я посмотрел. Тебе — хватит. Да и Пфайфер потребует переговоров, а кроме тебя — говорить тут не с кем.
Эрцог говорил, кривя губы в презрительной усмешке, но я уже легко читал его настоящие эмоции и видел, что он действительно озабочен.
А вот Келли не видел. Келли уже тащил из кобуры сенсорный, чтобы доставить эрцога на 'Ворон' в более молчаливом состоянии.
— Отставить, капитан, — сказал я. — Думаю, господин эрцог по доброте душевной даёт нам ценный совет.
Лицо Келли перекосилось от удивления, но тут дверь отползла, и в каюту шагнул Бризо с двумя своими боевиками за спиной. Боевики, впрочем, остались за дверью. Но Келли хватило и одной алайской рожи…
— Это…, - сказал он. — Это…
— Это Бризо, — представил я, и вцепился в ошейник Кьё. Если бы не моя реакция, мы бы уже знали, съедобны ли для собак алайцы. Зубы у девочки уже в треть моего мизинца.
Я вспомнил, что эрцог велел Бризо доложиться ему сразу же, как его выпустят из медблока. Да… Не хотел я показывать Келли алайцев так близко.
— Садись, Бризо, — сказал эрцог. — Происходящее и тебя касается. Ты переходишь в подчинение к капитану Гордону на время операции на Плайте. 'Каменный ворон' возглавит то, что мы с тобой не доделали. Мы должны завершить всё в максимально сжатые сроки, и имперцы нам помогут. Если между вами возникнут какие-то личные вопросы — обратитесь ко мне потом. Если ты свяжешься через мою голову с Пфайфером… — эрцог досказал фразу по-алайски, и Бризо позеленел.
Воцарилось абсолютное молчание. 'Мои' с отвращением взирали на алайца, алаец пустыми глазами уставился на Локьё… Я смотрел на пустой стакан. Мне хотелось пить. Да и есть тоже.
Эрцог повернул голову, поймал мой голодный взгляд, и сказал с усмешкой.
— Забавно. Грата заставляет меня помогать тебе, мальчишка, но я не чувствую ни гнева, ни раздражения. Напротив, мне кажется, что я отдаю старый долг. Как может такое быть?
— Не знаю, — я встал. — Сроду не имел дела с эрцогами…Разве что до начала войны… Но тот случай — не в счёт.
— Какой-такой случай? — лениво поинтересовался Локье, тоже поднимаясь.
Келли и остальные продолжали сидеть.
— Пошли, ребята, пошли. Времени в обрез! — сказал я. — Бризо, я с тобой сейчас через пульт свяжусь. Если что не так — шкуру сниму и на козла надену! Ты понял?!
