Кстати, а чего это он тут рассиживается?
Осторожно встав, Даниил еще раз внимательно огляделся.
Ну хорошо, город трансформировался в кладбище. Но куда же делись его обитатели? И как они теперь выглядят? И на кого теперь похожа маленькая мумия? Вроде бы ее в пределах его поля зрения не было.
В принципе можно было вернуться на несколько десятков шагов, на то место, где она была, когда накатила вероятностная волна, но большого желания делать это маг не испытывал.
Характер-то у маленькой зануды ничуть не изменился. И стало быть, имеет смысл забыть о ней и продолжить свой путь. Ну и потом, совершенно неизвестно, во что на этот раз превратился ее кинжальчик. А тут еще жители города, непонятно куда исчезнувшие.
Может, их и в самом деле не было? А если все-таки они существовали? И если предположить, что дома превратились в надгробия, то почему бы жителям этих домов не стать теми, кто обитает под надгробиями, на глубине метров двух?
И если они после этого остались живы, то скорее всего именно сейчас заняты тем, что пытаются выбраться из своих бывших жилищ на поверхность.
Кстати, любопытное умозаключение. И если оно имеет хоть какое-то отношение к правде, задерживаться здесь не стоит.
Оглядевшись, Даниил обнаружил то, во что превратилась его дубинка. Оказывается, он выпустил ее из рук лишь за мгновение до того, как врезался в надгробие. И правильно сделал.
Конечно, в какое-то супероружие грубо обработанная ветка превратиться не могла. Однако улучшения были налицо. Теперь она стала достаточно длинным, отполированным посохом, с окованными железом концами. С таким же успехом следующая вероятностная волна может превратить ее в обломок ветки, да к тому же сделать его до невозможности трухлявым, буквально рассыпающимся в руках. Но пока у него появилось более совершенное оружие, и это была явная удача.
Карманы обшаривать не имело смысла. Единственное, что в них находилось в момент встречи с вероятностной волной, были деньги. И поскольку на серебро магия не действует, ничего прибавиться, убавиться или измениться в них не могло.
Одежда.
Насколько он мог определить, одежда его практически не изменилась. Видимо, даже того малого количества магии, которым он обладал, хватило не только для того, чтобы защитить от изменений его самого, но и одежду.
Защитить?
Интересно, смог бы он выдержать до конца воздействие вероятностной волны, оставшись на месте? Вряд ли. Переходя с места на место, а потом к тому же еще и побежав, глупость, конечно, он сотворил большую. Но надо признать, она его спасла.
В следующий раз все наверняка закончится хуже. Впрочем, к следующему разу он уже будет способен защититься от вероятностной волны. А сейчас...
Не пора ли ему и в самом деле забрать посох, а потом покинуть эту ячейку?
Ей-ей, пора.
Обходя стороной попадавшиеся на пути надгробия, Даниил двинулся через кладбище. Наверное, стоило перейти на бег. Будь он все еще в изгнании, Даниил так бы наверняка и сделал. Но не сейчас и не здесь.
Двухсотлетнее отсутствие сказалось. Ничего не оставалось, как признать, что за время его изгнания этот мир значительно изменился. И стало быть, пока он к нему не привык, лучше никуда не торопиться. Тише едешь – дальше будешь. Кто знает, какой сюрприз поджидает его буквально в десяти шагах впереди?
Особенно если учесть еще и только что схлынувшую вероятностную волну.
Гм... кстати, о вероятностной волне. Если ему память не изменяет, то в течение некоторого времени после ее прохождения должны быть...
Ага, вот оно.
Даниил уже хотел было поставить ногу на едва заметный бугорок, как вдруг он зашевелился. Покрывавший его толстый слой прелой листвы мгновенно вспучился, потрескался и, наконец, лопнул. В воздух, словно пружина, прорвавшая обивку старого дивана, взметнулась зеленая плеть и сразу рванулась вверх, выпуская тоненькие веточки, усеянные узкими длинными листочками, а также крохотными бутончиками будущих цветов.
Вверх! Выше, выше! И конечно, это было только начало.
Ростки фьюмов один за другим устремлялись к небу, мгновенно вырастая, стремясь успеть, пока еще не развеялся оставленный вероятностной волной след, используя его энергию, достигнуть положенной высоты, выпустить цветы, превратить их в споры и отдать эти споры на милость ветра. Потом они так же мгновенно, как и выросли, увянут. Но главное будет сделано – после следующей волны будет новое поколение фьюмов.
Даниил покрутил головой.
Цветы вероятностной волны остались такими, какими были две сотни лет назад. Нисколько не изменились. Надо же... Порождения вероятностной волны, оказывается, умудрились не поддаться, остались неизменны, приспособились.
Интересно, сколько тысяч лет понадобится для того, чтобы каждое животное или растение этого мира адаптировались к вероятностной волне, перестали обращать на нее внимание?
Он все-таки сломался и, сотворив сигарету, пошел дальше, жадно затягиваясь табачным дымом.
