талию, не давая вырваться.
— Я не поеду в этой штуковине.
— Подумай сама, это же не Харли.
Она бросила на него суровый взгляд. Люк чувствовал легкую дрожь в том месте, где его рука касалась кожи Рэйчел, но девушка не собиралась поддаваться страху.
— По крайней мере, на мотоцикле я чувствовала бы себя в безопасности.
— Если сначала меня не заметит Эстер. Трудно управлять мотоциклом с дыркой в голове.
Она снова с удивлением взглянула на старый черный автофургон.
— Ты не очень-то похож на любителя трейлеров.
— Это не трейлер. Просто представь себе, что это большой катафалк.
Она с осуждением посмотрела на Люка, видимо, не разделяя его шуточного настроения.
— Ты здесь спишь?
— Неужели ты думаешь, что я мог бы спать спокойно, покуда вокруг бродит призрак моей жертвы? — он немного помолчал. — Как так получается, что ты еще ни разу не назвала меня по имени?
— Мне оно не нравится.
— Это же надо! Ведь святой Лука был апостолом, врачом и целителем, — он укоризненно покачал головой. — Как-то не по-библейски с твоей стороны.
— Шарлатан, обманщик, вымогатель…
— Мне не нужно вымогать деньги. Люди вручают мне их добровольно. И ты забыла слово «убийца» в перечне похвальных слов.
— Так ты признаешься, что убил Джексона Берделла?
— Я признаюсь, что был осужден за убийство человека в пьяной драке, — ловко вывернулся он. — И на этом моя исповедь заканчивается. На сегодня. — Рэйчел не спешила освободиться из его рук, что само по себе было добрым знаком. Он должен был приучить ее к своим прикосновениям, к тому же ему не хотелось продлевать этот процесс до бесконечности. — Ну так что, садишься в фургон или нет?
Рэйчел только сейчас осознала, что все еще находится в руках Люка. Она нервно огляделась вокруг, лихорадочно думая, куда бы сбежать. Единственным местом оставался фургон Люка.
— Ты отвезешь меня прямо в город?
— Прямехонько в город, — сказал он. — Не сойти мне с этого места!
Она оказалась настоящей дурой, потому что поверила Люку Берделлу.
Он оказался прав — внутри машина походила скорей на катафалк, чем на трейлер, решила Рэйчел, забираясь на переднее сиденье. Оне не годилась для жилья на время долгой поездки. Скорей всего, она напоминала лодку — все такое аккуратное, компактное, опрятное.
Люк устроился рядом с ней, не делая попытки завести двигатель. Вместо этого он откинулся на спинку сиденья и стал разглядывать Рэйчел, да так, что она еле сдержалась, чтобы не выпрыгнуть из машины и дать стрекача прямо в болото.
— Кажется, ты собирался отвезти меня к Эстер, — напомнила она. — Не вижу, чтобы ты приступил к своим обязанностям.
— Всему свое время. Еще рано.
Рэйчел выглянула наружу, в скрытый деревьями полдень. Огромные сосны скрывали небо, однако свет казался серым, зловещим, неестественно темным для этого времени суток.
— Надвигается буря, — сказала она.
— Ты находишься в Алабаме не больше суток и думаешь, что разбираешься в здешней погоде?
— Тогда почему так темно?
— Потому что надвигается буря.
У нее зачесались руки, чтобы дать ему хорошего тумака.
— В таком случае мне бы хотелось попасть в свою машину до того, как она начнется. Я не люблю грозу.
— Могу себе представить, — тихо сказал он. — Это еще одна вещь, которую ты боишься. Секс, мужчины, грозы, бедность. Я. Что-нибудь еще?
— Да, — сказала она. — Я боюсь крокодилов и водяных змей, иначе ни за что бы не оказалась в этом катафалке рядом с тобой.
— А вот в Нью Мексико случаются удивительные грозы, — задумчиво сказал он, пропустив мимо ушей слова Рэйчел. — В небе сверкают молнии, а громовые раскаты передаются от каньона к каньону, так что в конце кажется, будто земля дрожит.
— Уж как-нибудь обойдусь без таких чудес, — ответила она с содроганием.
— Возможно.
Она резко вскинула голову и уставилась на Люка.
— Почему я должна возвращаться в Санта Долорес?
— А зачем ты приехала в Коффинз Гроув?
Рэйчел не знала ответа на этот вопрос, во всяком случае, сейчас ее грызли сомнения. Ее противоборство с Люком Берделлом давно пересекло ту черту, когда она держала свои чувства под контролем. В реабилитационном центре она чувствовала себя в некотором роде защищенной, способной управлять своими эмоциями. Здесь же, посреди дымящегося болота, она осталась совершенно беззащитной. Они были только вдвоем, и она находилась не в лучшей форме. Он мог легко с ней разделаться.
Люк улыбнулся мягкой улыбкой, которая выводила Рэйчел из себя.
— Я скажу почему, Рэйчел, хотя ты можешь и не согласиться со мной. Дело в том, что ты не хочешь смириться. Ты не можешь оставить все так, как есть. Ты не хочешь отказаться от нелепой мечты о любящей матери, того, чего никогда не было в твоей жизни. Тебе не хочется расставаться с болью, с деньгами, которые, как ты думаешь, принадлежат тебе одной, и ты не хочешь оставить меня в покое. Я не знаю, чего здесь больше — ненависти или влечения, а может, и того и другого вместе, но ты не в состоянии отвязаться от меня и продолжать жить дальше своей собственной жизнью.
— А ну-ка, следи за мной!
— С удовольствием. Только не думаю, что ты это сделаешь.
Дальний раскат грома вторил его словам, и в сгустившейся темноте глаза Люка, казалось, светились от переполнявших его чувств.
Стараясь дышать ровно, Рэйчел подумала, что электрические разряды в воздухе — это следствие приближавшейся грозы. Ей казалось, что кожа стала горячей, по ней словно прошлись миллионы иголочек, а по венам бурлящим потоком неслась горячая кровь и приливала к самым неожиданным местам. Руки Люка небрежно лежали на руле, хотя он не делал попытки завести двигатель. Ей бросились в глаза браслеты из терний на его запястьях. У него были изящные, красивые руки. Сильное, мускулистое тело. Ничего удивительного в том, что его последователи были ослеплены его безупречной красотой. И Рэйчел крупно повезло, что ненависть делала ее невосприимчивой к этой красоте.
Буря подобралась ближе, и поднявшийся ветер стал раскачивать поросшие мхом ветки туда и обратно; казалось, будто костлявые руки развевали свой истлевший саван. Стараясь подавить страх, Рэйчел потянулась к дверной ручке, она чувствовала неотвратимость того, что должно было случиться, и все же верила, что Люк ее остановит.
— Я могу кусаться, но это не смертельно, — проворчал он, не двигаясь с места.
Она намертво ухватилась за дверную ручку.
— А я в этом не уверена.
Начался дождь, его струи забарабанили по лобовому стеклу. Впереди фургона сгущалась тьма, но Люк не делал попытки тронуться с места.
— Здесь случаются грандиозные бури, — сказал он в своей раздражающе мягкой манере. — Сильный паводок, который унесет тебя прочь так быстро, что ты не успеешь и глазом моргнуть. Град величиной с мячик для гольфа. Один такой прикончил брата Лероя Пелтнера. Да еще ветер. Он может вырвать деревья с корнем и обрушить их на дома и машины, да так, что от них останется мокрое место.
— Тогда, может, нам лучше выбраться отсюда к чертовой матери, тем более что вокруг одни деревья? — Ее голос предательски задрожал, хотя она старалась говорить спокойным уверенным
