«на поруки», а то фарисеи уже убить его решили.
И вот, Иисусу шепнули на ушко:
— Там твоя мать и твои братья стоят.
— Какие такие «мать и братья»? Не знаю никаких «мать и братья». Вот, — он показал на румяных апостолов, — мои «мать и братья», понятно?
Все всё поняли. Божья матерь и братья поплелись домой.
Ещё раз: он сказал ЭТО в глаза родной матери — женщине, которой поклоняется большая часть христианского мира. Женщине, которую чтут мусульмане.
Хороший мальчик. Настоящий сын.
Как только родственники с позором удалились, Иисус сел в лодочку и начал толкать оттуда новую речь перед народом, который собрался на берегу. Рассказал им притчу про сеятеля и зерно. Все эту байку знают.
Интересна реакция апостолов. Они спросили прямо: зачем ты народ грузишь этими притчами? Они и так не понимают, когда ты говоришь даже без метафор.
Его ответ многого стоит.
— Я потому рассказываю притчи этим людям, дорогие мои ученики, что вам дано знать тайны Царства Небесного, а им не дано.
Очень хорошо. Ответ, как говорится, на пятёрку с плюсом. Если им не дано, то зачем вообще рот открывать? Тем более — притчами. После этого он рассказал ещё три притчи — одна другой краше.
Все притчи были на сельскохозяйственную тему и касались земледелия на Ближнем Востоке. И говорил притчами весь вечер. И спросил, наконец, у апостолов:
— Вам всё понятно?
— Конечно! Что за вопрос.
После вечера притч Иисус пришёл в Назарет. И стал проповедовать в синагоге. И началось.
— Это же Иисус, сын Иосифа плотника и Марии! Смотри-ка, вот его братья с нами, Иаков, Иосий, Симон и Иуда, а вот и его сёстры. И все нормальные люди вроде бы. А этот…
«И соблазнялись о нём». Что бы это значило?
Да, теперь мы знаем, что братьев было четверо. Знаем их имена. И ещё знаем, что были сёстры. Иосиф был крепкий мужичок.
Земляки с сомнением отнеслись к новой ипостаси старшего сына Марии. И поэтому Христос не смог сотворить в Назарете ни одного, даже самого завалящего чуда. Именно тогда он сказал знаменитую фразу:
— Не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своем и в доме своем.
Мы эту фразу часто искажаем и говорим: «нет пророка в своём отечестве». Вроде бы похоже, но это — совсем не то.
В нашем варианте подразумевается, что если вы гений, то вас может признать весь мир, но дома всё равно посчитают идиотом.
Смысл оригинальной фразы иной: пророка чтут везде, но только не дома.
А ведь, это не так: пророков метелили всю дорогу — и дома, и на чужбине. И старались в любом населённом пункте побыстрее пустить им кровь. Поэтому мы её переиначили.
С Иоанном приключилась неприятная история — его убили. Нехорошо убили — отрезали голову.
История эта очень романтична. Ирод «четвертовластник» запутался в любовных делах — он закрутил роман с женой своего брата Филиппа, которую звали Иродиада.
Судя по имени, они и без Филиппа были не чужими друг другу. А тут ещё Иоанн масла в огонь добавил: нельзя тебе, царь, любовь с ней крутить! Ирод очень переживал по этому поводу. Но в дело вмешалась дочь Иродиады.
Она исполнила эротический танец перед придворными — зрители были в экстазе. За это Ирод пообещал исполнить любое желание племянницы. Племянница не долго думала — заказала голову Иоанна на блюде.
Ничего не поделаешь — пришлось резать Иоанну голову, водружать её на блюдо с голубой каёмкой и нести капризной племяннице.
Та порадовала маму — отнесла голову в её спальню. Мама была рада. Ох уж эти племянницы! Маленькие капризульки…
Ирод грустил по поводу этой головы. И стал неадекватен — услышав о подвигах Христа, он был уверен, что это Иоанн воскрес и творит чудеса. Голова на прикроватной тумбочке Иродиады его не убеждала.
Примечательна реакция Иисуса на смерть Иоанна. Он сразу прыгнул в лодочку и поплыл в поисках пустынного места на берегу. Нужно было всё обдумать. Оказалось, что пророк не в славе — и на родине, и на чужбине.
Жизнь пророка ничего не стоила — смерть «гиганта» Иоанна это доказала. Какая-то соплячка повертела тазом под музыку — и головы Крестителя, как не бывало. И границы ничего не значили.
Если после ареста Предтечи казалось, что можно просто убежать в Галилею, то после его убийства стало ясно, что тут ничего простого нет — всё очень сложно.
И эта толпа на берегу — от неё исходила опасность. Иисус постарался от неё спрятаться.
Но спрятаться не получилось — толпа пришла по берегу к уединённому месту и потребовала чудес.
Христос поисцелял больных. Начало темнеть. Апостолы посоветовали отпустить людей по домам — им надо поужинать и вообще.
И тут Учитель, который только что избегал этой толпы, прятался от неё, кардинально меняет политику.
«Не надо им никуда ходить — мы их тут накормим». И показывает свой знаменитый фокус с пятью хлебами. И накормили пять тысяч человек!
Очень ему не хотелось, чтобы кто-то ушёл из этого места до того, как он сам его покинет.
Дальше — круче. Иисус заставил учеников сесть в лодку и отчалить, «пока Он отпустит народ». Христос «отпустил народ» лишь, когда убедился в том, что ученики уже на середине озера. Только тогда Иисус бросил толпу и бросился догонять лодку «пешком по воде».
События начали принимать серьёзный оборот. Всё это напоминает боевик — с погонями и перестрелками.
Итак, Христос догонял лодку своим ходом. Апостолы напугались, когда увидели, что учитель не тонет. А вот Пётр не испугался — он попросил научить его «ходить по воде».
Они попробовали. Сначала у Петра получалось, а потом он начал тонуть. Иисус поукорял его за неверие. На этом урок плаванья кончился.
Конечно, плаванья. А как вы думали? Никто из апостолов не умел плавать. Помните, как они испугались шторма на озере? А всё потому, что плавать не умели.
Иисус не боялся — он знал, что выплывет при любой погоде. Озеро было маленьким — с берега Иисус видел его середину. Так что — речь шла о простых вещах.
Приехали на тот берег. Опять больные. Опять лечение. Опять фарисеи. Фарисеи были из Иерусалима — Матфей подчёркивает этот момент. На этот раз носители устной традиции задали убойный вопрос:
— Почему твои ученики не моют руки перед едой?
Да, почему? На Ближнем Востоке бывает жара. Гигиена там — вопрос жизни и смерти. А эти бродяги даже рук не моют, садясь за стол. Вернее — возлегая.
По доброму ближневосточному обычаю Христос ответил вопросом на вопрос:
— А почему вы нарушаете Писание?
— В каком смысле? — удивились фарисеи.
— В прямом. Бог заповедовал, что злословящий отца и мать подлежит смерти. А вы говорите, что совершающий «дар Богу» может не почитать отца и мать.
Фарисеи опешили. Я тоже опешил. Уж кто бы говорил про мать-то!
Христос, не давая им опомниться, выдвинул им ещё более серьёзное обвинение:
— Эти люди приближаются ко мне губами своими, «чтут меня языком», но сердцем они не со мной!
