Кэриэнталь, что это было?
— Ваза…
— Какая ваза?!
— Напольная.
— Да-а-а? — Девушка на некоторое время затихла, уставив глаза в потолок камеры. Видимо обдумывала, какое именно отношение напольная ваза имеет к ее, непонятно с чего вдруг разболевшейся голове. Не найдя никакой, более-менее правдоподобной версии, королева опять перевела взгляд на напряженно следившего за ней парня.
— И что с ней?
— С чем?
— С вазой…
— Эм… лаэрта… ваза… — Кэриэнталь, приняв крайне раскаявшийся вид и опустив глаза вниз, несколько неуверенно ответил:
— Она… разбилась.
— Да… А причем здесь тогда моя голова?
— Она… в общем… она о Вашу голову разбилась.
Королева все-таки решилась слегка привстать с постели, и задумчиво прошлась взором по сидевшему рядом с ней полуодетому красавчику. Лаэрт даже покраснел слегка, настолько оценивающе-довольный был у его повелительницы вид. Видимо, не так уж и сильно ей и досталась, раз сил хватает еще и на парней заглядываться.
— Кэриэнталь, ты опять надо мной издеваешься? Вот объясни мне… Как могла напольная ваза ударить меня по голове? Если бы я ясно не видела, что ты спал, то может быть еще и подумала бы о том, что таким оригинальным образом ты решил мне отомстить за то, что я тебя здесь заперла. Или ты хочешь мне сказать, что эта ваза, сама по себе мне на голову свалилась?
— Не сама…
— И кто же ей помог? Что-то я никого здесь кроме нас с тобой не вижу.
— Мой слуга… мальчик по глупости решил, что вы пришли сюда, для того, что бы меня… убить.
Да-а, нужно было видеть лицо королевы, в тот момент, когда ей сообщили эту интереснейшую «новость». Недоверие вперемешку с зарождающейся яростью, которую она поспешила выплеснуть на, опасливо смотрящего на нее, подданного.
— Я?!! Убить тебя?!! — Королева, гневно сверкая глазами, придвинулась вплотную к, слегка удивленному такой реакцией, парню. Закинув руки ему на шею и подтянув голову лаэрта к себе поближе, девушка прошептала в его приблизившиеся к ней губы: — Среди того, что я хотела бы с тобой сделать, убийство стоит на самом последнем месте. У меня на тебя совершенно другие планы… Хотя, иногда ты меня настолько из себя выводишь, что подобная мысль уже несколько раз приходила мне в голову…
— Лаэрта Эланойя, — отшатнувшись назад от чересчур напористой девицы, Кэриэнталь крайне холодным тоном у нее поинтересовался: — А мои планы Вас совершенно не интересуют, Достопочтимая?
— Интересуют, меня все интересует из того, что с тобой связанно. Ты знаешь, я много думала о том, что произошло… тогда и решила дать тебе еще один шанс. Правда это не означает, что я тебя простила, но… — Вторая попытка приникнуть к сурово сжатым губам парня успехом не увенчалась, и помешала ей в этом я. Не специально, конечно, просто хождение в мокрой одежде по холодным каменным переходам дало о себе знать. Так что мое громкое «Апчхи!», раздавшееся прямо за дверью перегородки, заставило королеву нервно вздрогнуть и развернуться в мою сторону: — Это кто там еще?! — Крайне недовольным тоном поинтересовалась она у лаэрта, попытавшегося под шумок снять со своей шеи, по хозяйски обосновавшиеся там руки своей ночной высокопоставленной посетительницы. Чем закончилась эта попытка, я досматривать не стала. Отпрыгнув подальше от двери, затаилась в самом темном углу кабинета, в надежде, что этой парочке в спальне сейчас будет совсем не до меня.
— Это мой слуга, — раздался недовольный голос парня с той стороны.
— Тот самый слуга, который меня вазой поприветствовал? Пускай убирается вон из камеры и ждет в коридоре, пока мы с тобой… договорим. С ним я разберусь позже.
— Достопочтимая, нам абсолютно не о чем разговаривать. Все что я хотел Вам сказать, я сообщил на Совете, где Вы явно дали понять, что с моим мнением абсолютно не согласны, отправив сюда.
— Так ты поэтому такой холодный со мной? Обиделся? И сюда я тебя отправила не за то, что не согласна с твоим отказом захватывать человеческие корабли, а за то, что ты меня оскорблял при всех этих чопорных занудах из Совета! Между прочим, кому здесь и нужно обижаться, так это мне… После того, что ты там перед всеми устроил, тебе радоваться нужно, что я не придумала для тебя более сурового наказания, чем это. Ведь в твоем пребывании здесь нет ничего ужасного. Я даже приказала Велинию исполнять все твои пожелания, в пределах разумного конечно. И вообще, если ты сейчас пообещаешь, извиниться передо мной при всех членах Совета и в дальнейшем хорошо и послушно себя вести — сразу же освобожу тебя отсюда.
— А если откажусь извиняться и обещать?
— А если откажешься — разозлюсь. И разозлюсь очень сильно.
— Можете начинать.
— Начинать что?
— Злиться. Мне уже до тошноты надоели Ваши попытки забраться в мою постель, хотя, как мне припоминается, именно Вы клялись даже близко ко мне не подходить. Вам не кажется, что пора бы уже угомониться и оставить меня в покое? А если Вам так сильно неймется, то в соседних камерах полно мужчин, которые будут необычайно счастливы вашему обществу, так что лучше наведайтесь туда. Думаю, там вам уж точно не откажут.
О-ой дура-а-ак! Зря это он так… Отчего-то мне кажется, что парень очень сильно перегнул палку. Королева, судя по всему, решила точно так же. Последовавшая за его предложением многозначительная тишина была какой-то уж чересчур зловещей. Видимо, эта самая Эланойя действительно разозлилась, а это чревато не слишком хорошими для меня последствиями. Итак не знала чего ожидать после своей выходки с вазой, а теперь, так вообще, под горячую руку… Звук звонкой пощечины, и вопль «ах ты тварь неблагодарная» все мои надежды на благополучный исход сегодняшних событий, похоронил под толстым- толстым слоем чернозема. Резко распахнувшаяся дверь в спальню выпустила пролетевшую мимо меня на приличной скорости взбешенную девицу, на ходу запахивающуюся в свой плащ. Я даже в стенку спиной со всей силы вжалась, с горячим желанием слиться как можно сильнее с окружающей обстановкой, лишь бы не быть замеченной оскорбленной отказом королевой. Фух! Кажется, пронесло. Точнее, пронеслось, да так, что дверь в камеру, чуть с петель не снесло… И захлопнули ее с той стороны с такой силой, что я от невысокой хрупкой девушки совсем даже не ожидала. И вот что мне теперь делать?
Осторожно прокравшись к выходу из камеры и тихонечко толкнув дверь, разочарованно вздохнула. Да, запереть она за собой замок не забыла. Что же теперь со мной будет? А кстати, чего это лаэрт Каэрлий так тихо себя ведет? Заглядываю в спальню и изумляюсь. Лежит себе, как ни в чем не бывало, на спине, и на потолок своей комнаты задумчиво так смотрит. И чего он там нашел интересного? Потолок как потолок — каменный, темно-серый, ничем не примечательный. Как будто заняться ему больше нечем. Что-то мне подсказывает, что на этот раз он так легко не отделается. Королеву свою он довел до такого состояния, что она может придумать ему в наказание что-нибудь гораздо худшее, чем сидение в камере со всеми удобствами. Вот и думал бы, как нам из всей этой ситуации выпутываться, а не… разглядывал.
Только я хотела пройти в спальню, и поинтересоваться у своего «хозяина» о том, что намот жизни ждать стоит, как дверь в камеру опять распахнулась. Конечно с меньшим размахом, чем у королевы, но тоже довольно впечатлительно и громко.
— Кэриэнталь!!!! — Ворвавшийся в комнату лаэрт Велиний с крайне взъерошенным видом промчался мимо меня и влетел в открытую дверь перегородки. Нависнув над все так же спокойно рассматривающим потолок парнем, который даже не соизволил оторваться от своего крайне «увлекательного» занятия и посмотреть на друга, лаэрт заорал: — Идиот ненормальный! Ты что опять натворил?
— Ничего особенного…
— Врешь! С чего бы тогда Эланойя так взбесилась?