— Что радуешься? Не хочешь добычу светить?
— Не хочу, — согласилась я, напоследок выкладывая перед ним оба добытых меча, чтобы занялся на досуге. Работы немного: рукояти заново перетянуть, отчистить от грязи и ржи, да наточить заново. Сущие мелочи по сравнению с тем, сколько усилий уйдет на броню. — У каждого свои секреты, а до моих и так много набирается охотников. Поэтому и не хочу.
Мы с пониманием переглянулись, как старые заговорщики, а потом дружно усмехнулись: что и говорить, у нас обоих были собственные тайны. И, разумеется, свои шкурные интересы. В том числе, и от этой сделки. Так что кузнец от нее выиграет едва ли меньше, чем я. А если мы и правда сработаемся на ниве взаимовыгодного сотрудничества, то я уж буду точно знать, куда обращаться.
— На примерку через три дня приедешь, — велел мне мастер на прощание. — Часть сделаю и сразу посмотрим. Если что убавить придется, тут же и убавлю. Заодно, сапоги себе закажи новые — под эти наголенники твои не годятся.
— Спасибо, мастер, — благодарно кивнула я. — Так и сделаю.
— А плату потом отдашь. Когда закончим.
Я снова кивнула и, окончательно успокоившись за судьбу своего сокровища, ушла.
К вечеру мы снова были в Норе. И снова, второй уже раз за последние сутки, удостоились крайне странных взглядов от стражников на воротах. Правда, теперь у нас не пытались перед носом закрыть тяжелые створки, а, вежливо подождав, пропустили внутрь и только потом стали греметь засовами.
Вернувшись в трактир, я опять удивилась: никого, кроме меня, в обеденной зале не было. Уже третий день подряд. А время-то к ночи. Самое то — прийти в приятное место и пропустить кружечку эля за долгим разговором о смысле жизни. Или же обсуждая извечный мужской вопрос: какие девки краше?
— Берон, а почему у тебя опять пусто? — спросила я, едва в зале появился хозяин.
Трактирщик почему-то насупился и, поставив на стол полную до краев миску, поспешно отвернулся.
— Берон, вернись, — в моем голосе (надо же, как быстро) прорезались властные нотки. — Сядь и ответь на мой вопрос.
Он удрученно вздохнул, однако все же послушался и, опустив взгляд, присел на краешек лавки.
— Ну? — нахмурилась я. — Так в чем дело? Я тут уже третий день, но за это время у вас не появилось ни одного постояльца. И желающих попробовать вашу стряпню что-то не больно много. Что не так? Почему твой трактир избегают?
— Так это… не нравится, наверное, что-то, — промямлил Берон.
Я нахмурилась еще сильнее и отодвинула горячую кашу.
— Подробнее. Что, почему и как так вышло, что ты живешь в центре города, а народ твой трактир избегает?
— Домовой у нас шалит, — неохотно признался хозяин. — С год как уже житья не дает. Постояльцев пугает, посуду бьет, еду портит. Как приедет кто, так и начинается. То завоет среди ночи, то одежду погрызет, то одеяло намочит. Пока мы вдвоем, все тихо. Но как только гости… все. Никакого сладу нету.
— А что ж не приструнишь тогда?
— Да как его приструнишь? Он же не живой — дух только. И не нежить, к тому же, так что ни один рейзер не поможет. Да и в наследство он нам достался, от моих отца с матерью, вот и не выгоняю. Но и дела вести не дает. Сам видишь — пусто у нас. Едва ли раз в день кто заглянет.
— Не понял, — озадачилась я. — А почему я до сих пор этого не почувствовал? Почему мне никто оделяло не портил и в суп пока что не наплевал… или же успел?
Берон от моего тяжелого взгляда заерзал и принялся нервно комкать фартук.
— Вы — первый, господин, кого он не тронул. И первый, кто остался у нас больше, чем на один день.
— Кхм… хочешь сказать, что эти три дня у тебя в доме ненормально тихо?
— Да, — беспокойно дернулся хозяин. — Кажется, он вас боится.
— Меня? С чего бы вдруг?
— Не знаю. Но в сарай к вашему коню он тоже боится заходить.
'Лин? — у меня вдруг забрезжила смутная догадка. — Лин, друг мой демонический, а ты, случаем, никого тут не видел? Мелкого такого, вредного и пакостного?'
'Видел, — с готовностью отозвался удалившийся в сарай шейри. — Приходил в первую ночь, гадость какую-то с собой принес, но я почуял и пообещал, что сожру, если он еще раз сунется'.
'Ага. А кто это был?'
'Понятия не имею. Дух какой-то мелкий. Но неопасный, поэтому я не стал тебя будить'.
'А что ж раньше не сказал?'
'Забыл, — смущенно признался Лин. — Но теперь ты спросила, и я вспомнил, что да, было'.
Я только вздохнула и в некоторой растерянности посмотрела на ерзающего трактирщика.
— Кажется, вы правы, уважаемый: думаю, мой фэйр немного напугал вашего духа. Ему не понравилось, что кто-то пытается испортить ему прическу, вот и вышло… э, недоразумение. Надеюсь, ваш дух не в обиде?
Трактирщик изумленно моргнул.
— Фэйр?!
— Ну да.
Врать, так врать. Не признаваться же про демона?
Я, если честно, ждала возмущенного вопля, бурчания, ворчания, сопения и нахмуренных бровей, однако Берон неожиданно просиял и с недостойной поспешностью подскочил с лавки. А потом вдруг низко поклонился и с надеждой спросил:
— Господин, а вы у нас надолго?
Сообразив, к чему вопрос, я хмыкнула:
— Если не выгоните, то да.
— Господин, мой дом — в вашем полном распоряжении, — торжественно пообещал Берон, радостно блестя глазами.
— Благодарю, — улыбнулась я. — Достаточно одной комнаты, вкусного ужина и горячей воды перед сном. По-моему, вы вполне обеспечиваете меня нужным комфортом.
— Я рад, — снова поклонился хозяин и, извинившись, умчался на кухню — обрадовать супругу, что вскоре у них появятся новые постояльцы.
'Надо было плату за постой скостить, — со знанием дела заметил из сарая шейри. — Все ж не задаром мы у них домового будет пугать?'
'Не переживай. Не думаю, что с нас станут три шкуры драть. Лучше запри дверь, повесь свои сигналки и скажи этому духу, что мы не со зла. И что если он будет вести прилично, то никто его не тронет'.
'Ладно, — не слишком охотно согласился Лин. — Только не закрывай на ночь окно'.
Я только глаза возвела к потолку: кажется, я никогда не буду спать одна. Как минимум, пять посторонних мужчин претендуют на то же самое ложе. Причем, четверо сидят у меня буквально в печенках, а последний не упускает возможности залезть под мое одеяло, компрометируя невинную (ну, почти что невинную) девушку и приводя ее каждое утро в смущение. Правда, того смущения за прошедшее время почти не осталось, а 'сидящие в печенках' Тени вообще пользуются мной (в хорошем смысле слова) когда им вздумается. Но порой такое количество желающих прикоснуться к моему бренному телу вызывало у меня вполне закономерный протест. Даже жаль иногда, что хотя бы одну ночь из трех я не могу побыть полностью сама самой.
Бог мой… а что же будет, если ко мне кто-то начнет свататься?
И что будет, если мне вдруг кто-то понравится?
Содрогнувшись от перспективы ходить на свидания в компании пятерых ехидных мужиков, я поспешила забросить эти мысли куда подальше, пока никто не пронюхал и не сообразил, о чем я тут временами думаю. Хватит и того, что Лин однажды уже намекал на Хаса. И того, что Тени иногда позволяли себе сливаться со мной слишком тесно. Хоть и братья по крови, хоть и нет у меня в отношении призраков
