— Держится, — как ребенок в цирке, сказала я. — И он настоящий.
— Эх ты, — меня легко подняли и аккуратно поставили на ноги. После чего негромко свистнули и, подтолкнув к двери, заговорщицки шепнули: — Иди, встречай остальных. Извелись там уже все. Боятся, что не понравятся.
— Кто? — неприлично ступила я, но потом услышала скрип открывающейся двери, недоверчиво моргнула, все еще полагая, что, быть может, это мираж. Но когда в комнате стало тесно от быстро зашедшей троицы, невольно отступила и почувствовала, что, кажется, впервые за последние десять лет бессовестно разревусь.
Все они, как и стоящий сзади Ас, оказались рослыми и плечистыми. Такими же смуглыми, как будто на одном пляже загорали. С непривычно заостренными подбородками, тонкими и совсем не грубыми чертами лица, ровной, как будто бы матовой, но очень темной кожей, рядом с которой я смотрелась совсем белоснежкой. С узкими и даже очень узкими, едва не пропадающими совсем, губами. И такими же длинными, до середины спины, тугими черными косами, сразу делающими их похожими на родных братьев. Или же просто сородичей. Причем, какой-то неизвестной мне, необычной, явно южной расы, о которой я пока еще даже не слышала.
И только глаза у них оказались знакомыми — поразительные, ярко горящие, взволнованно расширенные глаза, в глубине зрачков которых, как и у улыбающегося Аса, мелькали все те же разноцветные искорки: синие, зеленые и… просто черные, без всяких искр и опасных электрических разрядов.
— Бер, — я зачаровано подошла и неуверенно тронула рукой зеленоглазого.
Он вздрогнул, как от удара током, впился в меня горящим взглядом, не отпуская ни на мгновение, а потом шумно выдохнул и неуверенно улыбнулся:
— Ты меня узнала?!
— Конечно. У тебя глаза почти не изменились.
Бер улыбнулся шире и снова неуверенно замер, когда я порывисто его обняла. Но потом все-таки опомнился, расслабился и, стиснув меня в объятиях, притворно вздохнул:
— Вообще-то, наши глаза теперь у тебя. Сейчас, вот, зеленые, как мои. Пару мгновений назад — синие, как у Вана. А когда мы вошли… скажи, ты ведь уже обнялась с Асом?
— А то, — усмехнулся сзади Ас. — Думаешь, я вас просто так за дверь выставил?
— Гад. Точно, гад. Я был уверен, что это лишь для того, чтобы Гайдэ не напугать! А ты…
— И для этого тоже: ваши рожи как увидишь спросонья, так помереть от страха можно. Не мог же я так рисковать здоровьем сестры?
— Ас!!
Я тихо рассмеялась и уже без опаски схватила возмущенного вскинувшегося Бера за руку. Боже… надо срочно привыкать к этим лицам… а то ведь с ними ошибиться — раз плюнуть: как же похожи, негодяи! Потом обернулась к оставшимся двум Теням (теперь уже — бывшим), поспешно обняла сперва синеглазого Вана, потом молчаливого, как и всегда, Гора. Всмотрелась в их бешено горящие глаза, в которых будто разноцветные прожектора зажглись. Тесно прижалась, поцеловала, обняла снова. Наконец, не выдержала и обняла сразу всех, до кого дотянулась, а потом обернулась и подняла на Аса счастливые глаза.
— Бог мой… Ас! Ой, да ты же, наверное, и не Ас вовсе! У вас ведь есть и свои имена?
— Были, — он с улыбкой покачал головой. — Когда-то давно были. Но сейчас нам нравятся эти, так что мы посовещались и решили, что оставим все, как есть. Я — Ас, он — Бер… ничего не изменилось, Гайдэ.
Я почувствовала, что предательские слезы все же готовы навернуться на глаза.
— Кроме того, что вы воскресли, да — ничего.
— Мы такие же, — настойчиво повторил Ас. — Совсем такие же, как раньше. И ты — наша сестра, от которой никто не собирается отказываться.
Я слабо улыбнулась, а потом вдруг спохватилась.
— Погоди! А как надолго… сколько мы сможете… вот так?!
Бывшие Тени спокойно пожали плечами.
— Понятия не имеем. Может, месяц, может, день. Да какая разница?
— Как, какая?!!
— Гайдэ, — проникновенно наклонился ко мне Бер, осторожно поцеловав в висок. — Милая моя Гайдэ… поверь, для нас даже час, проведенный в настоящих телах, важнее ста лет заключения в Браслете. К тому же, теперь мы привязаны не к нему, а к твоему Знаку. И если вдруг наши резервы опустеют, вернемся туда же, где были — к тебе.
— Ну, уж нет! — я решительно отодвинула брата. — Никаких возвращений и никаких больше голосов у меня в голосе. Вы — живые, и точка! И так останется до тех пор, пока я смогу кормить вас, как положено! Все понятно?!
— Так точно! — хором отозвались они и так же дружно усмехнулись.
Я облегченно перевела дух. После чего обвела их внимательным взглядом, постаралась запомнить как можно лучше, чтобы невзначай не ошибиться, а потом решила про себя, что пока жива, они никогда больше не вернутся в состояние Теней. Если понадобится, я и в Невирон полезу, за тамошними Тварями, когда местные кончатся. А то и в Подземелья проберусь, благо Риа сказала, что там этого добра видимо-невидимо. Что угодно, куда угодно, но ОНИ будут жить. И они будут радоваться жизни, потому что я в лепешку расшибусь, но сделаю так, чтобы они прожили все положенные им годы. И все те многие лета, которых маги народа эаров, мстя за убитых сородичей, их так несправедливо лишили.
Неожиданно я вспомнила о важном и похолодела.
— Ребят, а где остальные? Где Лок, Мейр… как там Риа?
— Нормально все, — успокоил меня Ас, зачем-то выглянув в окно. — Демон твой в сарае отсыпается, оборотни внизу сидят — эль пьют и братаются, пока никто не мешает, потому как шкуры друг другу всю ночь поочередно спасали. После такого даже хвард с миррэ не способны по-прежнему помнить старые обиды. Риа в лесу, наводит порядок. А тебя мы сразу привезли сюда: в Хароне еще осталось немало Тварей, от которых пока лучше держаться подальше.
— А что там вообще случилось? Честно говоря, я почти ничего не помню.
— Еще бы, — усмехнулся Бер. Потом внезапно нагнулся, бесцеремонно подхватил меня на руки и, усадив обратно на постель, чтобы не топала голыми ногами по прохладному полу, так же бесцеремонно уселся рядом. — Когда ты сломала Печать и выпустила те души, Твари как с ума посходили. Те, что пытались достать нас, начали набрасываться на все, что движется, особенно на своих. И они так славно порвали друг другу глотки, что нам работы почти не осталось.
— Значит, Эриол не прогнал вас, как раньше? — спросила я с замиранием сердца.
— Нет, — тепло улыбнулся Гор. — Ты ведь этого не хотела? И ты сказала там: 'мертвое — мертвым, живое — живым', а мы к тому времени так привыкли чувствовать себя живыми, что когда хлынула сила от Печати, машинально взяли все, что могли. К тому же, она была не истинно мертвой — многое в этой силе оставалось от живых, да еще Эриол что-то с ней сделал, так что вместо того, чтобы утянуть нас в Тень, нам дали возможность вернуть себе тела. Сделали живыми, как ты и просила. А уж кто в этом был замешан больше: он, ты или души, я не знаю. Но, признаться, поверить пытался долго. И до сих иногда так и тянет проверить: а не сплю ли?
— Кстати, мы уже спали по-настоящему, — с необъяснимой гордостью сообщил Ван, лихо сверкнув синими глазами.
— Угу, — в тон ему добавил Бер. — И ели. И даже в сортир… кхм… ходили.
— А что? Очень полезное занятие.
Я хмыкнула.
— А как другие? Много было Тварей на поляне?
— Вообще-то, не очень, — удивил меня Ас. — Кажется, они просто не успели туда добраться, поэтому на хвардов пришлось лишь несколько кахгаров, один хартар и куча всякой мелочи, большую часть из которой задержали деревья и собратья Риа. Так что оборотни обошлись парой пустяковых царапин, которые полностью зажили от твоей 'синьки', зато на пару умудрились завалить кахгара, что, собственно, теперь и празднуют. Остальных остановили коты.
