— Город? — удивленно повернулась я. — Город? Не страна?
— Да, Гайдэ…
— Гай! — тут же прошипела я, воровато оглянувшись по сторонам. — Договорились же!!
— Извини, я забыл, — смущенно потупился миррэ, а потом снова встрепенулся. — Так вот, Скарон-Ол — это действительно город. Город воинов. Город Стали, как его иногда называют. Единственный город- государство на Во-Алларе, который напрямую граничит со Степью, и единственный город, в котором живут практически одни воины.
— Ты хочешь сказать, что жители города являются отдельной нацией?
— Именно. Других таких нет, поэтому скаронов легко узнать — по цвету кожи, волос и по оружию, конечно, потому что безнаказанно носить адарон в таком количестве могут себе позволить только скароны. Так как только у них есть шахты, где добывают этот редкий металл, и только у них есть кузнецы, которые умеют его правильно обрабатывать. Про это даже пословица такая есть: мол, если видишь перед собой человека в адароне, то это либо богатый король, либо воин-скарон. И отличить их друг от друга можно лишь после того, как они разденутся. Такой вот это загадочный городок. В котором, по слухам, живет народу чуть ли не больше, чем во всем Валлионе. А если учесть, что большая часть из них — воины… да если знать про адарон, который есть почти в каждом доме… представляешь, какая получится армия, если всех их вывести в чистое поле и отправить воевать?! Да один скарон в бою троих воинов стоит! У них совершенно особая техника поединка! Свое оружие! Свои доспехи! Даже кузни есть чуть ли не в каждом доме! Не зря с ними никто и никогда не связывается, а только вежливые послания шлют, деликатно склоняя к союзу. Да только они ни с кем союзов не заключают. А если и решат на кого-то войной пойти, то шансов у тех несчастных практически нет. У нас говорят: 'где прошел скарон, там нет места крови' — в том смысле, что после них никто другой больше кровь пролить не успевает. Чисто на поле боя становится, как в склепе. А они в своих доспехах через любой строй пройдут, как нож сквозь масло, и только пылинки сдуют с плечей. Можешь себе представить целую армию, одетую с ног до головы в адарон?! Вот и я — не очень. Но зато становится понятным, почему их стараются не задевать, а за адарон платят такие сумасшедшие деньги, что только королям и по плечу за него расплатиться. Тогда как остальные довольствуются простыми примесями, но и это уже хорошо, потому что секрет изготовления адарона известен только скаронам. И заполучить его пока никто не сумел.
— Национальная тайна, — понятливо кивнула я. — Надо думать, что ее берегут, как зеницу ока. И надо думать, что с такой жесткой внешней политикой, любой сосед им вежливо уступит даже в том случае, если скароны землицы у него попросят на расселение. К тому же на границу со Степью никакой дурак не полезет — кому надо связываться с Тварями? А скароны, я так полагаю, не больно-то от них страдают, потому как, насколько могу понять, играют для остальных стран роль своеобразного буфера. Который только убери или подвинь оттуда, как нежить тут же поползет дальше. Ну, хорошо. Пускай, Скарон-Ол так удобно устроился и занял выжидательную позицию. Пускай он стоит на границе с Невироном, пускай на каждом встречном надета отменная броня. Но как же тогда там люди живут? Воины, конечно, это хорошо, а хлеб кто печет? А скотину кто держит? А мусор, в конце концов, кто убирает? И ткани производит? И вино делает? И вообще? Даже у меня дома без сельского хозяйства не прожить, а уж тут-то…
— Скарон-Ол — торговый город, — спокойно пояснил Ас, уверенно держась рядом со мной. — Нам не нужно много производить самим — все необходимое доставляется извне. Включая ткани, посуду, мясо, зелень, молоко… рядом с городом полно деревень и людей, готовых привозить все это на продажу. К нам они не относятся, но за наш счет живут. И живут неплохо — цена на продукты, как ты понимаешь, у нас гораздо выше, чем в том же Валлионе, поэтому им выгодно нас кормить. А из соседних стран постоянно идут большие караваны. Так что никто не бедствует: у нас достаточно средств, чтобы обеспечить свое существование. Адарон позволяет нам не иметь собственных ферм. А для того, чтобы печь хлеб и вывозить мусор, есть чужаки, которые охотно берутся за любую работу, лишь бы хоть ненадолго задержаться.
— Вообще-то, этим чаще всего занимаются ученики, — добавил Бер, подъехав ближе.
— Чьи именно?
— Мастеров. Воинов. У нас много школ, в которых позволительно обучаться любому желающему. И учеников, соответственно, тоже немало. Соответственно, и деньги в казну идут еще и оттуда.
— Ну да, любому желающему! — тут же фыркнул Мейр. — Ваши мастера за обучение столько дерут, что я за всю жизнь не соберу. Можно сравнить по стоимости обучение у хорошего мастера с 'синькой' — уверяю, ошибешься несильно.
— Потому что у нас нет плохих мастеров, — так же спокойно отозвался Ас.
— Ага. Есть только отличные и лучшие. Попасть к которым могут, пожалуй, только знатные отпрыски древних родов и наследники королевских династий! От самого побережья народ туда тянется. Кого там только порой не встретишь! И, конечно, не бедняков — для того, чтобы оплатить учебу, некоторые собственные дома продают. А то… гм… и последние штаны.
Ас даже бровью не повел.
— Настоящий мастер не может стоить дешево. Чтобы получить опыт, надо прожить долгую жизнь, и просто так им делиться никто не будет. Но иногда бывает так, что мастера берут учеников бесплатно, если видят, что из них получатся сильные воины. У нас почетно быть воином. И почетно обучаться у лучшего мастера, который только согласится с тобой работать.
Мейр только отмахнулся.
— Да о чем тут говорить? С вами же спорить невозможно. Всем известно, что скароны — самые упертые типы на всем белом свете. А мастера у вас, как, впрочем, и обычные воины, всегда считаются только с собственным мнением и плевать хотели на мнение ученика.
— Зато тот, кто прошел нашу школу, не сравниться с обычным наемником. Наша методика позволяет всего за несколько лет освоить одну из четырех основных техник боя.
— Это да, — вынужденно признал миррэ и вдруг хитро покосился на меня. — У вас даже народ разделился на кланы по числу этих самых техник. И цвета свои особые взяли, и отличительные знаки, и гербы… даже Владык у вас в Скарон-Оле тоже четверо! По одному от Старшего Клана! Так что, считай, тебе крупно повезло, Гай: тобой занимались четверо отличных мастеров! Кому еще удавалось осваивать сразу несколько техник? Да еще за такие сроки? Если бы не они, ты бы не смог так быстро освоиться! А, признайся!
Я мельком переглянулась с Тенями, но не стала просвещать словоохотливого оборотня, что они не просто меня учили, а передавали свои умения полностью, целиком, вкладывая их в мою голову целыми пластами, а потом заставляя вспоминать, обучая этому тело, постоянно тренируя его и раз за разом вбивая нужные навыки до уровня рефлексов. Если бы не это, я бы и сейчас не могла толком замахнуться. Не говоря уж о том, чтобы выходить на охоту и соревноваться в скорости с Тварями. Однако это не моя тайна. И если Тени не посчитают нужным об этом рассказывать, я тоже не стану.
Ас, перехватив мой испытующий взгляд, на секунду прикрыл веки, а потом отвернулся. И я тут же решила, что об этих нюансах наших сложных отношений точно никому не скажу. Да и прав он, пожалуй: с миррэ хватило и того, что братики внезапно появились у него перед носом, кратко объяснив, как получилось, что я их воскресила. Тогда как Лок и сейчас поглядывал на них с тщательно укрываемым недоверием. И с подозрением, конечно, потому что больно уж это было странно. И, как ни крути, все равно сильно отдавало некромантией. Ему же не объяснить разницу между призванными заклятием Тенями и обычными демонами? Не выложишь всю теорию преобразования энергий? Тем более, за то короткое время, которое прошло с момента моего пробуждения. Сколько тут было: час, два? Мы только обняться успели, и он выразил свою бурную радость касательно моего благополучного возвращения, потом с гордостью показал висящий на шее коготь кахгара и протянул мне такое же 'украшение', чтобы носила, как талисман. Здорово удивился, когда Ас протянул мне другой — из наших старых запасов — и решительно отверг помощь малознакомого хварда, когда надо было выпиливать в когте приличную дырку. Короче говоря, не больно-то его ко мне подпустил. Да и к Мейру, если честно, пока относился несколько настороженно.
Наверное, это поствоскрешательный синдром. Или синдром 'молодого брата'. Или же следствие внезапного испуга за то, что я едва не крякнулась, тесно пообщавшись с Печатью. Но, так или иначе, несколько дней всем им понадобится, чтобы привыкнуть друг к другу. И почти столько же понадобится мне, чтобы прочувствовать, наконец, что я больше не одна.
