Староста быстро наклонился и недрогнувшей рукой перевернул убивца, подставив его лицо ярким солнечным лучам.
— Да это же…
— Михаль!! — пораженно воскликнули деревенские.
— Но как же?!.. — растеряно поднял взгляд Аарон. — Его же по весне… сосной…
Ивар, убедившись в том, что не бредит и лежащий перед ним человек — действительно тот, кого он знал, резко побледнел и сдавленно охнул:
— Ему же хребет перебило! Трое суток полз до дому, сам из лесу выбрался, на руках, но потом так и не встал! Только озлился очень… — он вдруг осекся, с потусторонним ужасом уставившись на мертвеца. — Да как же это могло?..
— Скорее всего, под той сосной волкодлак его и нашел, — тихо сказал Урантар. — Возможно, их там обоих прижало, случайно. Земляк ваш выжил, а оборотень только и смог, что укусить, потому-то Михаль и дополз потом до деревни: новообращенные невероятно живучи. Теперь уже не узнать, как было, но если бы тот, первый, остался жив, сейчас здесь бы лежал он. Михаль не посмел бы остаться на территории старшего зверя.
— За что же он нас так? — сдавленно прошептала какая-то женщина. — Мы ж его выхаживали, помогали, когда он не вставал. Травы собирали, отвары варили, по дому опять же… у него жена два года, как померла, вот и жил бобылем. За что такая ненависть?!
Дядько пожал плечами.
— Может, и ни за что. Волкодлаки почти не помнят, что творят в волчьем обличье, но раз он тут больше месяца бегал и поначалу не велел своим волкам вас убивать, то, скорее всего, до последнего держался. Помнил, где его дом, родные, и старался увести стаю подальше от деревни, да видно не сумел: воля зверя оказалась сильнее.
— То есть, он… защищал нас? — испуганно воскликнула Сильва.
— Наверное. Как мог. Иначе вы бы не сумели выстроить забор, и деревня пала бы гораздо раньше. Сказать он вам побоялся, что случилось, а укрыть от волков все же попробовал. Это ведь его идея была про стену? И про ров тоже?
— Его, — мертвым голосом подтвердил староста.
— Вот все и выяснили. Похороните его по-людски, что ли… он все-таки дал деревне шанс уцелеть, что для оборотня большая редкость. Видно, не сумел в нем зверь убить человека, не всего еще уничтожил… — Страж неожиданно поднял голову и торопливо огляделся. Но быстро приметил возле одного из сараев массивную фигуру гаррканца и успокоено кивнул: там, где толчется Карраш, непременно объявится и Белик, а вдвоем эти красавцы, на удивление, становились гораздо спокойнее, чем поодиночке. Значит, и тут все хорошо.
Он удовлетворенно кивнул и, оставив мертвого Михаля на местных, отправился прочь: здесь он него больше ничего не зависело. Эльфы, недолго думая, тоже отправились отдыхать: они свое дело сделали, волкодлак обезврежен, а заниматься отмыванием улицы и вывезением волчьих трупов за ближайший овраг — всецело забота смертных. Недостойно Перворожденным руки марать, да и не нужно: деревенских хватает. Не зря же им жизни сохранили? Вот и пускай теперь отрабатывают.
Проходя мимо ближайшего сеновала, возле которого пару минут назад настойчиво крутился гаррканец, Таррэн, покинувший двор несколько по иной причине, чем Светлые, словно невзначай задержался, старательно принюхался и, быстро оглядевшись по сторонам, заглянул в ближайшую щелку. Благо в сарае таковых было предостаточно. Но он не ошибся — дерзкий мальчишка действительно был здесь: отсыпался после тревожной ночи, большую часть которой шум в деревне стоял такой, что даже умирающему от бессонницы было бы трудно уснуть. Вот и дрых теперь наглый юнец на копне душистого сена, свернувшись клубком, уткнув острый нос в ладонь и подтянув под живот свой громоздкий оберег.
Интересно, что за привычка у него — носить перчатки с обрезанными пальцами? От кого нахватался? От воинственного дядьки?
Эльф осторожно прощупал ауру мальчишки, но никаких признаков магического воздействия не обнаружил (даже завернутая в тряпку палка не отреагировала!), после чего остановился совсем и, убедившись, что мелкий пакостник безмятежно дрыхнет, растянул губы в кровожадной усмешке. Очень хорошо: деревенские слишком потрясены случившимся, чтобы обращать внимание на то, кто из эльфов и куда отправился. Караванные заняты сборами. Большинство вообще уже повалилось на постели, намереваясь отсыпаться, как минимум, до вечера. Купцу вообще ни до чего сейчас. Урантар тоже куда-то запропастился, опрометчиво оставив племянника одного. Злобный гаррканец ненадолго ускакал на другой конец деревни. А тут… не повезло сопляку, что при нем нет ни одного толкового амулета, способного предупредить о приближении Темного эльфа! Ох, как не повезло, что он не умеет определять степень чужого бешенства от нескончаемой череды оскорблений! Ошибся пацан со своим талисманом, зря таскает за собой, как привязанный. И это будет дорого ему стоить. Сейчас, пока никто не видит…
Таррэн неспешно вернулся к входу, еще раз огляделся и, убедившись, что посторонних поблизости нет, уже почти толкнул дверь, чтобы исполнить давно задуманное, как вдруг заслышал изнутри тихий голос Дядько и застыл на месте.
Торк! Когда седой успел туда войти?!
— Ну что, доволен? — насмешливо поинтересовался у кого-то невидимый Страж. Таррэн, отступив, отыскал еще одну щелочку и с досадой прикусил губу: не заметил его — не увидел за стогом душистого сена. Да и сейчас различал только часть головы и согнутое колено, которым Страж опирался на какой-то валун. — Не хочешь взглянуть на оборотня?
В ответ послышалось презрительное фырканье и шорох потревоженной соломы: кажется, Белик вовсе не спал, а это значило, что эльф слегка опоздал со своей местью.
— Зачем? Что может быть интересного в голом мужике?
— Да просто забавная у него рана… эльфийским клинком нанесена… не знаешь, откуда? Как раз в основании черепа.
— Ты ж сам говорил, что по-другому его не убить, — вяло отозвался пацан. — Чего тут удивительного? Хотя ее можно было нанести и поаккуратнее, чтобы крови не было совсем… ты ведь знаешь, как я не люблю пачкаться.
— А-а-а, — со странной улыбкой протянул Страж и неожиданно посуровел. — Ты когда отстанешь от эльфа?
— Никогда.
— Белик…
— Что?! Ну, чего ты от меня хочешь? — неожиданно резко вскинулся мальчишка.
— Чтобы мы добрались до места спокойно. Целыми и невредимыми. Все, даже он. Ясно? — в голосе седого отчетливо зазвучал металл. — В чем дело? Сколько еще я должен тебя прикрывать? Мы же не первый раз встречаемся с эльфами, и ничего, ты неплохо держался. Так почему сейчас все по-другому? Зачем нарываешься? Я могу понять твое отношение, сам о них не лучшего мнения… но, во-первых, Таррэн не давал тебе ни единого повода, а во-вторых…
— Он Темный! — жестко ответил Белик. — И этого вполне достаточно.
— Он нам не враг, — повысил голос Дядько. — Хватит! Довольно его дразнить! Остановись, слышишь? Иначе однажды это плохо кончится! Причем, для вас обоих: я видел, как он владеет с мечом! Это даже для эльфа поразительно, а ты наверняка помнишь, какие они воины!
— Да, — глухо уронил мальчишка. — Я помню все.
— Тогда угомонись и наберись терпения. Не так уж долго осталось. Я тебя, конечно, понимаю, но сейчас у нас нет права на ошибку. Слышишь? Нет!
— Прости, Дядько, я… я просто не могу. Я его ненавижу!
— Белик…
— Я НЕ МОГУ больше! — тоскливо прошептал Белик, сгорбившись и уткнувшись лицом в колени. — Понимаешь? Я не могу смотреть на него без дрожи, не могу слышать его голос, видеть каждый день его глаза… эти уродские зеленые глаза, от которых меня просто мутит… эти длинные пальцы… я хорошо помню их силу!.. и мечи — такие же, как тогда… я ненавижу его, Дядько!!! От волос до Торковых ногтей! Даже запах его мерзкий не могу терпеть, потому что он не дает мне забыть! Ни дня, ни на секунду, никогда!
