закончился, и деревня еще сможет подняться! Наконец, это — дети, которые теперь непременно выживут! Но кто? Откуда? Как сумел, если всю живность в окрест должны были распугать волки? Всего за одну ночь?!!
Староста несколько растеряно обернулся к своим и беспомощно развел руками.
— Понятия не имею, откуда они взялись.
Герр Хатор при виде его изменившегося лица громогласно расхохотался и ободряюще хлопнул старика по плечу.
— Вот видишь, Аарон: есть боги на свете! Гляди, какой подарок тебе приготовили! Бери и благодари небо за эту удачу!
Перворожденные при виде необычного 'подарка' мудро промолчали. Только выразительно глянули на невозмутимого Стража, едущего впереди каравана, и дружно хмыкнули. Но Дядько ничем не показал, что хоть как-то причастен к случившемуся. Зато Карраш недовольно фыркнул, с нескрываемым раздражением покосившись на отвратительно счастливые лица людей, затем — на нетронутые туши, от которых ему не позволят отщипнуть ни кусочка, неприязненно дернул хвостом и окончательно надулся. Даже засопел, всем видом выражая глубину охватившего его раздражения, но тут Белик успокаивающе погладил мощную холку, что-то шепнул в черное ухо, и гаррканец так же быстро присмирел. Только напоследок сверкнул хищными желтыми глазами, в которых проскользнули ненормальные изумрудные огоньки, а затем тяжело вздохнул и, проводив грустным взглядом пропадающие горы свежего мяса, потрусил вслед за быстро удаляющимися повозками.
— Как спалось? — преувеличенно ласково осведомился Дядько, едва с ним поравнялся отчаянно зевающий племянник.
— Отвратительно. Все какие-то погони снились, леса, охота…
— И как, много сновидений удалось наловить?
— Не, — Белик снова сладко зевнул. — Самые главные жертвы все-таки успели ускользнуть.
— Опять волки? — коварно улыбнулся опекун.
— Кролики. Шустрые оказались, сволочи, так и скакали по кочкам, так и скакали, паразиты ушастые… совсем замаялся. Пришлось плюнуть на все и просыпаться. Да еще Карраш некстати проголодался, пришлось вставать и искать ему корм. Потом он хрустел на весь сарай, шумел, сопел, капал слюнями, топтался над самой головой…
Гаррканец протестующе фыркнул.
— Да! И не спорь, — наставительно заявил мальчишка. — Ты мне полночи спать не давал, и это — неоспоримый факт. Вот вернемся домой, я к себе Траш возьму, потому что она не такая привереда, как некоторые: то ему солома жесткая, то иголки колют…
— Кто такая Траш? — немедленно полюбопытствовал Весельчак. — Невеста? Подруга? Знакомая?
— Красавица моя, — вдруг с нескрываемой нежностью протянул Белик, не замечая высунувшихся наружу девичьих головок, напряженно прислушивающихся к разговору. — Вторая половинка, мое чудо, мое сокровище… нет, наше общее… да, Каррашик? Правда, она чудесная?
Гаррканец издал странный воркующий звук и блаженно прикрыл глаза.
— Вот. Он тоже подтверждает, что Траш — замечательная. Чудесная. Самая красивая. Единственная на всем свете, кому можно верить. Лучше, чем она, на свете нет существа, и мы обожаем ее оба. Честное слово! Моя малышка — это действительно нечто особенное!
Белик мечтательно улыбнулся, на что Илима странно поджала губы и резким движением задернула полог, Урантар загадочно усмехнулся, а караванщики дружно переглянулись.
— Ого! Не рано тебе мечтать о таком сокровище, а? Тебе сколько лет-то, пацан?
— Сколько есть, все мои, дылда.
— Что-о?! А по морде не хошь?
— Подставляй, — с готовностью обернулся Белик и широко улыбнулся при виде вытянувшегося лица возницы, которого только что так ловко уел.
Рыжий неприлично громко гоготнул и с восторгом хлопнул стервеца по плечу, от избытка чувств даже забыв, что тот совсем не великан, чтобы выдерживать такие вот дружеские хлопки чуть не в полную силу. Но мальчишка только упрямо тряхнул головой, дерзко показал язык и толкнул пятками своего скакуна, пока потерявший дар речи возница не нашел слов покрепче, чем невнятное 'а-а' и 'ты-ы… я тебя потом…'.
— Ну вот, а говорят, это эльфы настолько развратные, что с малых лет готовы по бабам, — задумчиво протянул Ирбис, провожая глазами шустрого мальца, и привычным движением погладил бритую макушку. — Гляди-ка, чего наш пацан вытворяет. Почище ушастых будет!
Белик неожиданно притормозил и, обернувшись, странно поджал губы.
— Не надо сравнивать меня с эльфами, — тихо сказал он и совершенно серьезно посмотрел. — Это может плохо кончиться. К тому же, ты не прав: они вовсе не развратные, просто физиология другая, оттого и потребности… м-м, несколько завышены. И то, что для вас — норма, для них — непростительный минимум.
— Че-го?!! — оторопело закашлялся воин.
Белик удивленно приподнял бровь.
— А ты разве не знал? Для любого эльфа в порядке вещей — провести в постели несколько ночей подряд, а то и целые сутки. Причем, отработать всю программу от заката до рассвета без всякого перерыва, удовлетворить подругу не один десяток раз, потом встать, покурить, часов двенадцать провести на тренировочной площадке и вернуться домой с искренним желанием продолжить. Но самое забавное в другом: оказывается, их распрекрасные (что б им провалиться!) эльфийки этого рвения совершенно не ценят!
Караванщики неприлично разинули рты. Нет, они, конечно, слышали про некоторые странности в поведении Перворожденных, и немало: слухов вокруг этого деликатного вопроса ходило видимо-невидимо. Особенно, в последние пару сотен лет, когда их стали все чаще замечать в порочащих связях со смертными. Причем, как мужчин, так и женщин. Но бабы — это ж такой ненадежный народ, что готовы наплести хоть с три короба, лишь бы покрасоваться перед смазливыми соперницами. Особливо, если удалось завлечь на ночь столь редкого гостя, как изголодавшийся по женской ласке эльф. Им-то что? Дело молодое, лихое. Можно сказать, даже престижное. Когда еще в жизни случится? Вот и врут потом без запинки, что красавец-любовник в порыве страсти чуть не замучил 'несчастную' до смерти. Но большинство людей и сегодня сходились во мнении, что слухи про ненасытность Перворожденных — не больше, чем бабские выдумки и досужие сплетни. Да и представить себе такую 'ночь любви' было действительно сложно: ушастые, конечно, страх какие выносливые, но все же не настолько. А уж чтобы сопливый малолетка рассуждал о подобных вещах, да еще с видом знатока, так уверенно и даже грубо…
— Белик!
— Да-да, подруги у них обычно против такого положения дел, — невозмутимо продолжил пацан, словно не заметив выпученных глаз и разинутых в изумлении ртов. — Их в принципе гораздо меньше, чем мужчин, и они… ну, не то чтобы совсем бесчувственные, просто никому не надо СТОЛЬКО. Вот и выходит, что бедным мужикам это здорово портит планы на чудесное времяпрепровождение в редкие романтические вечера. Вроде как тебе, когда ты ждал целый год, затем пришел к зазнобе в гости с надеждой на взаимность, но обнаружил, что она уже давно кувыркается в постели с соседом. Короче, полный пшик и сплошное разочарование. Не повезло ушастым с дамами, а?
— Белик!! Ты чего городишь?!
Пацан снова пожал плечами.
— А что? Так и есть. Эльфийки, между прочим, плодовиты только в первые несколько сотен лет. И пока сохраняют способность к зачатию, довольно охотно принимают кавалеров. Но время проходит, годы текут, как вода, мотив для продолжительных отношений исчезает, а партнер по-прежнему настойчив… какая женщина выдержит такой бешеный темп? Нечасто, зато качественно? Иногда даже слишком? Ты хоть одну девку знаешь, что может день и ночь без перерыва? — пацан выразительно оглядел вытянувшиеся лица вокруг себя и удовлетворенно кивнул. — Вот именно. Когда живешь не одну сотню лет, даже самые пылкие чувства притупляются и стираются, как детские рисунки. Потом от них остаются только воспоминания, затем и вовсе — одна скука. Вот и получается, что дамам нужно частое (хоть и недолгое) разнообразие в постели, а их кавалерам, напротив, долговременная стабильность. Которая, к сожалению для них, очень быстро
