мачехе, что скоро вернется, и вышла во двор. День стоял ясный, но ветреный, в любую минуту мог начаться шторм. В марте такое случалось довольно часто, однако Лора, привыкшая к капризам погоды, не боялась бури. Правда, иногда океан приходил в неистовство и обрушивал на прибрежные холмы громадные водяные валы, ломая крыши рыбацких хижин и с корнем вырывая пальмы. Но такое случалось очень редко, поэтому Лора уверенно села на любимого жеребца и легким галопом помчалась в направлении гор.
Быстрая езда не успокоила, а еще больше взбудоражила ее, и она целиком отдалась приятному процессу верховой езды, не замечая, что крепнущий ветер норовит сорвать с ее головы шляпу. Охваченная порывом радости, Лора громко хохотала и пришпоривала коня. Все ее неприятные мысли развеялись, осталось ощущение легкости и свободы. Такое же чувство она испытывала, когда перевоплощалась по ночам в Мстителя и пускалась в опасные приключения.
Все дальше и дальше от дома уносил ее резвый скакун, непостижимым образом почувствовав желание наездницы поскорее забыть обо всех ограничениях, которым она подвергалась ежедневно, живя в семье. Сердце Лоры стучало все быстрее, глаза ее задорно сверкали, подол юбки задрался выше колен, она прильнула к лошадиной шее и блаженно зажмурилась. Ветер трепал ее золотистые волосы, дождь хлестал по лицу, но Лора не обращала внимания на это и не задумывалась о том, что скажет Карлотта, когда она вернется с прогулки промокшей до нитки. Сейчас она жила только ощущениями и радовалась тому, что вновь способна наслаждаться и, следовательно, жива, а не мертва, как ей еще недавно казалось.
Наконец конь замедлил бег и тревожно заржал: впереди был отвесный обрыв, а где-то внизу ревел разбушевавшийся океан. Стайка ласточек взмыла в небо и полетела над песчаным берегом, растянувшимся на многие мили. Лора остановила скакуна и с удовольствием вдохнула солоноватый сырой воздух. Огромная пенистая волна с шумом разбилась о скалу и неохотно откатилась назад, уступая место новому мощному водяному валу. Наблюдая вечный поединок воды и суши, Лора пронзительно отчетливо осознала скоротечность человеческой жизни и бессмысленность мирской суеты.
Дождь усиливался, и его хлесткие удары по лицу наездницы с каждой минутой становились все более неприятными и болезненными. Лошадь начала фыркать и нервно пританцовывать, и Лора развернула ее и поскакала вниз по склону к роще, где стоял заброшенный домик с провалившейся крышей. В нем она пыталась найти сухой уголок и переждать грозу.
Привязав коня к развесистому дереву, Лора забралась в хижину и села передохнуть на большую перевернутую корзину. Промокшая насквозь одежда прилипла к ее озябшему телу, мокрые пряди волос покрыли ей спину и плечи. Лора встряхнула головой и попыталась уложить волосы в пучок. Завывающий ветер доносил до нее со стороны океана грохот и рев, удары грома то и дело сотрясали ветхие стены.
Лоре вдруг стало страшно и одиноко, она пожалела о своем легкомысленном поступке и в который раз подумала, что напрасно не прислушивается к добрым советам отца и мачехи.
Сверкнула молния, распоров мглистый небесный покров, и на гребне холма отчетливо обозначилась фигура одинокого всадника. Лора обхватила руками плечи и напряглась, охваченная безотчетной тревогой. Всадник направил коня к хижине, очевидно, намереваясь переждать в ней бурю, и Лора затаила дыхание. Вскоре незнакомец привязал коня к тому же дереву, под которым стояла ее лошадь, и вошел в полутемную хибару.
– Не подходи! – взвизгнула Лора. – Я буду кричать и звать на помощь! Лучше держись от меня подальше, иначе я пущу в ход палку! Не советую со мной связываться, покалечу!
– Браво! Узнаю отважную фехтовальщицу! – пророкотал в ответ знакомый насмешливый и слегка хрипловатый голос.
– Кейд? – не поверив своим ушам, обрадовалась Лора, чувствуя неожиданную слабость и головокружение. Сердце ее бешено заколотилось, в ушах возник страшный звон. Неужели действительно он?
– А ты подумала, что твой дружок Гарсиа? Послушай, Лоретта, каким ветром тебя сюда занесло в такую непогоду? И вообще, почему ты в Игере, а не в Новом Орлеане?
Она попыталась встать, но не сумела, раскрыла рот, чтобы ответить, но язык вдруг онемел. Ошалело хлопая глазами, она с недоверием вглядывалась в очертания мужской фигуры, застывшей в нескольких шагах от нее, и не могла прийти в себя.
– А ты как здесь очутился? – спросила она. – Я думала, что ты живешь с женой в Новом Орлеане!
– Любопытное совпадение! Ведь и я был уверен, что ты преспокойно обитаешь в доме своей тетушки Аннетты, – насмешливо произнес Кейд.
Он вперил в нее иронический взгляд прищуренных глаз и скрестил на груди руки. Теперь Лора уже не сомневалась, что перед ней стоит, широко расставив обутые в сапоги ноги, именно тот мужчина, который лишил ее невинности, а потом три месяца возил с собой, вызывая в ней то безумную любовь, то смертельную ненависть, и в конце концов бросил, опозорил на весь свет, бесследно исчезнув.
Новый раскат грома привел ее в чувство: она вскочила с корзины и повисла у Кейда на шее. Он крепко обнял ее и прижал к себе. Некоторое время они оба молчали. Затем она, к своему удивлению и ужасу, ощутила, как стремительно нарастает в нем вожделение, и отшатнулась:
– Не прикасайся ко мне, Кейд Колдуэлл! Я буду звать на помощь! Расцарапаю ногтями твою ухмыляющуюся физиономию!
Но едва лишь она произнесла свои слова, как поняла, что дрожит не столько от озноба и страха, сколько от охватившей ее страсти.
– Кричи сколько угодно, тебя все равно никто не услышит, – отозвался Кейд.
Новый раскат грома потряс стены хижины, и Лора невольно взвизгнула и подпрыгнула со страху на месте.
– Не бойся, глупышка, – снисходительно заявил Кейд. – Я тебя не трону, хотя мне и следовало бы хорошенько тебя проучить.
– Интересно, с какой стати? Что плохого я тебе сделала? – горделиво вскинула подбородок Лора.
Кейд выразительно взглянул на нее, и она неохотно добавила:
– Во всяком случае, в последнее время.
– Я рад, что ты все-таки понимаешь, о чем я говорю, – с ухмылкой произнес он и стал снимать с себя мокрую рубашку, чтобы отжать ее.
Лора на всякий случай отступила от него еще на шаг, сердце ее затрепетало при виде его мускулистого торса.
– Ты, как я вижу, дрожишь от холода, – посочувствовал Кейд. – Сейчас я разожгу костер, а ты пока сними с себя мокрое платье.
– Даже не мечтай об этом, Кейд Колдуэлл! – ответила Лора, чувствуя, как стремительно охватывает ее пламя желания.
– Как хочешь, можешь оставаться мокрой. Только имей в виду, что гроза стихнет еще не скоро, и ты рискуешь простудиться, если не согреешься и не высушишь одежду.
Он прав, оспаривать его слова было глупо, поэтому она стала расстегивать пуговицы на платье. Кейд пришел ей на помощь и, стянув его с ее влажного трепещущего тела, вручил ей шерстяной плед, который предусмотрительно прихватил с собой. Она обмоталась им и стала отжимать руками свои мокрые пряди. Кейд быстро сложил в углублении посередине дома костер и разжег его. Густой едкий дым щекотал Лоре ноздри и щипал глаза, но она стоически терпела подобное неудобство и пыталась согреться, встав возле огня на колени и протянув к нему озябшие руки.
– Что привело тебя в Калифорнию? – спросила она, стуча зубами. – Ты не боишься, что тебя схватят солдаты алькальда?
Кейд ответил не сразу. Его осунувшееся и хмурое лицо показалось ей особенно привлекательным, впрочем, как и его стройная жилистая фигура. На память почему-то пришли яркие звезды на темно-синем небе Техаса, под которыми она отдавалась ему с невероятным самозабвением. А вот вспоминал ли он прекрасные для нее мгновения? Скучал ли он по ней?
– Я вернулся сюда, чтобы помочь своему дедушке, – наконец глухо промолвил Кейд, глядя на потрескивающие в огне сырые поленья. – Меня пока еще никто не видел, за исключением твоей мачехи, с которой мы столкнулись сегодня совершенно случайно.
– Как? Ты виделся с Карлоттой? – удивилась Лора. – И что же ты ей сказал? Она была, наверное, удивлена?
