нашла с выжженными глазами, следами бича на спине и без грудей. Всего остального просто не было. Надругательств избегли только мужчины, да и то, кажется, не все. Наверно, в команде нашлась парочка изрядных извращенцев.
А мне почему-то вспомнилась покупательница-эльфийка. Очень даже симпатичная. Одна из тех, кто и уничтожил семью сидящей передо мной девушки. А ведь какая невинная на первый взгляд была… Внешность обманчива. Уж теперь-то этот урок я запомнил накрепко.
— Вот только не надо выставлять русалок бедными овечками, — перешел вдруг в наступление Ярослав. — Или, скажешь, не вы обкладываете корабли непомерными поборами или просто топите их ради добычи? Да и с пиратами того самого Алого острова сотрудничаете. Сам убивал хвостатых, служащих джентльменам удачи дозорными! И, кстати, а как к ним твоя мать попала?
— Они были не из моего клана, — покачала головой Фина. — Охотники на косаток не позволяли себе подобного почти пятьдесят лет. А что до той, которая даровала мне жизнь, то отчим ее купил. Вместе со мной, кстати. И потом воспитывал чужого ребенка, словно собственную дочь. А ваши маги его просто зарезали, чтобы продлить себе жизнь.
— Ладно, ладно! — прервал их я. — Так вы до вечера будете выяснять, кто виноват больше! Рассказывай, что было после налета и как вы творили свою месть, швыряясь ежовыми бомбами направо и налево да уничтожая непричастных колдунов вместе с их домочадцами.
— Похоронили родных. — Голос девушки дрогнул. — То, что от них осталось. Маму тоже. Сплавали к соседям, где обменяли родовые владения на прирученного кракена, кое-какое снаряжение и деньги, оказавшиеся фальшивыми. Но, уверена, они сами искренне считали их настоящими. Костюм, позволяющий сойти за радужного, сестра на руинах подводного селения отыскала. Отчим его из собственной кожи сделал и иногда на кого-нибудь из клана надевал, чтобы создать иллюзию большего превосходства в силах. Он пересылал свои мысли Нире и даже общался с какой-то дальней родней, как раз работающей на пиратов, а потому о Колоне мы узнали от них очень многое. В частности, где можно взять взрывчатку, оружие, где переночевать. Ту гостиницу, откуда Виктор вытащил меня практически с боем, они и рекомендовали. Мы с сестрой работали посменно. Она слоняется по городу, я охраняю пожитки и отдыхаю. Потом наоборот.
— Теперь понятно, в чем дело, — решил я. — Хозяин притона для брутальных джентльменов удачи, способных без лишних разговоров выпустить кишки, был весьма приятной личностью, а вот для клиентки, выглядевшей, как хрупкая наивная девушка, он представлял, пожалуй, реальную угрозу. Если бы она оказалась той, кем притворялась.
— Попытка с ходу отбить отчима, как вы знаете, не удалась, несмотря на подношение, сделанное сестрой в храме морской богини, — вздохнула Фина. — Я провожала его до самых дверей здания, откуда он уже не вышел. Там мы, собственно, и познакомились с вами. Ну а остальное вы в общих чертах и сами знаете. Нира после смерти отца обезумела, почти свихнулась на мести сухопутным вообще и магам в частности, даже меня не пожалела, чтобы вас под удар драконьего ежа заманить. Эльфам, пусть даже полукровкам, ни ослепление, ни другие неприятные последствия от их яда не угрожают.
— Что ж, значит, в мой слепоте ты виновата лишь косвенно, — вздохнул Ярослав. — Если, конечно, не врешь. Продолжай дальше. Как вы на сегодняшнюю-то акцию решились, мстительницы, это ж явное самоубийство!
— Шансы были, — возразила девушка, потянувшись за одной из бутылок, окружающих ее кровать. — Мы планировали… Ладно, не хочу сейчас об этом говорить. С самого начала все пошло не так, и теперь я осталась одна. Что со мной будет?
— Знаешь, за мое зрение и количество невинных жертв, исчисляемых десятками, тебя бы следовало просто прибить, — честно сказал Ярослав. — Желательно с выдумкой. Заслужила. Но Виктор, уверен, будет резко против.
— Да, — вздохнул я. — После того, что между нами вчера было…
— Придурок, — вздохнула девушка. — Ты переспал с Нирой, знавшей тебя лишь по моим рассказам да видевшей издалека. Конечно, с ее талантами по изменению внешности и амулетом, маскирующим ауру, разницу заметить было сложно.
Полуэльфийке поверил сразу. Не знаю почему. Что-то подсказывало, что это правда, то ли сердце, может, наполнявшая тело магия или еще какая-нибудь никому не известная штуковина, вроде участка ауры, связанного напрямую с ноосферой, где, как известно, находятся все знания, собранные разумной жизнью.
— Почему она меня просто не убила? — задал я единственный вопрос, пришедший на ум. На душе было гадко. И даже отомстить-то теперь никому нельзя. Не себе же? И не сидящей на кровати девушке.
— Сначала чувствовала твоих друзей, стоявших под окном. — Фина задумчиво уставилась на меня, убийцу последней ее родственницы. В другое время такой взгляд вызвал бы мурашки по коже, но не сейчас. — Сегодня она проявляла такие чудеса искусства боя лишь потому, что залилась специальными эликсирами по самые брови. Потому, кстати, и попыталась, вместо того чтобы просто бежать, напасть на вас. Ее восприятие было искажено, причем очень сильно, и ненадолго прояснилось лишь после появления в теле дырки в руку толщиной. В нормальном же состоянии радужная русалка и с одним сильным магом вне родной стихии вряд ли справится. А трое ее бы легко размазали в кровавую грязь. А потом, поняв, что перед ними обманка, замаскированная под полуэльфийку, отправились бы искать меня настоящую, в тот момент кравшую со двора у какого-то ротозея повозку с сеном. Мы бы просто погибли обе, даже не отомстив. Когда ты заинтересовался драконьим ежом, все, что пришло в голову сестре, так это отвлечь собой. Ну а потом, когда Алколит и Ассасин ушли… Видно, ночь с человеком и магом, то есть фактически квинтэссенцией личного врага, слишком сильно потрясла ее, вызвав стыд и гнев на саму себя из-за полученного удовольствия. Этого, правда, она мне уже не говорила ни вслух, ни мысленно, но как можно не знать образ мыслей той, которая выросла с тобой рядом?
— Виктор! Виктор! — Меня потрясли за плечо. — Алхимик, дружище, вернись на землю! Ты как?!
— А? Что? — переспросил я и лишь потом обнаружил, что встревоженные чем-то Фина и Ярослав смотрят на меня как-то странно. А недоучившийся медик вдобавок зачем-то рукой перед глазами водит. Не своими, естественно.
— Краткое помутнение рассудка, вызванное нервным стрессом, — вынес вердикт Алколит. — Выражалось в сидении со злобным видом и скрипении зубами. Частота, кстати, на слух близкая к инфразвуку получилась. Ладно, дружище, раз ты снова с нами, по крайней мере большей частью, решай, что будем делать с сестрой твоей подружки. Я бы выпорол. Так, чтобы дней тридцать сидеть не могла. И повторял процедуру ежемесячно на протяжении хотя бы лет десяти. Может, тогда и поумнеет. Зрения, конечно, жаль, причем очень-очень сильно, но ее мучительная смерть все равно не вернет глазам способность видеть, да и убитых мимоходом обывателей не воскресит.
— Уходи из города, — перевел я взгляд на девушку. — Просто уходи. И не возвращайся. Властям мы тебя не сдадим, но кто-то может и сам догадаться. Да и видеть я тебя, честно говоря, не желаю. Слишком это больно. Мстить, конечно, можешь попробовать, но вряд ли у тебя получится.
— Мне тоже не хочется здесь оставаться, — ответила Фина. — И за свою спину можешь не бояться. Сестра не хотела, чтобы ты умер. Она успела мысленно сказать это перед смертью.
Я кивнул, поверив ее словам, и, подхватив Алколита за руку, вышел из номера, где больше просто физически не мог находиться. Душу в прямом смысле слова жгло, будто от какой-то светлой молитвы.
— А все-таки хоть один раз, но выпороть ее надо было, — сказал Ярослав, спускаясь по ступенькам. — Нет, ну это же надо! Меня ослепили, а я той, кто помогал это сделать, абсолютно ничегошеньки не сделал.
Друг, знающий меня с детства, явно шутил. Пытался, как мог, поддержать в трудную минуту. Вот только в ответ хотелось дать в морду. И неважно кому.
— Расслабься, — сказал ему я, хлопнув по плечу. — Поправим мы тебе глаза.
— Как? — заинтересовался Алколит, открывая дверь, ведущую наружу. — Морская богиня хочет видеть своего потенциального верующего слепым.
— Да пошла она! — Ругательство в адрес божества слетело с языка, будучи настолько прочувственным, что небожительнице где-то там, в ее эмпиреях, наверняка икнулось. — Знала ведь, стерва, о сложившейся ситуации и не полусловом не намекнула! Эх, если бы знать…
— Да, — вздохнул Алколит. — Не знаю, что бы произошло, но такого печального финала своих
