не будет до вечера со мной разговаривать». Я обреченно прислонилась к стенке и вздохнула:
– Глеб. Только не надо спрашивать меня о здоровье Теодоро Обианга Нгема Мбасого. Ему уже лучше. Он предложил мне стать его третьей женой. Но я отказалась – подожду, когда захочет сделать меня первой…
В ответ он возмущенно показал на меня Маше:
– Вот! Я тебе говорил! И так всегда. Шутки у нас такие. Мама!!!
– Что? – снова улыбнулась я, вспомнив, как Сталин уговаривал меня выйти за него замуж.
– Мама! Ты скоро будешь бабушкой! – почти выкрикнул он и плюхнулся за стол, усадив рядом с собой Машу.
Они смотрели на меня так, как будто бы это у нас тут на дворе стоял 1937 год, а я была пресловутым наркомом внутренних дел. Да, сегодня на редкость удачный день! Если меня вчера и мучила совесть, что из-за своих путешествий я совсем позабыла про сына, то сейчас этим ошеломляющим известием они мне просто руки развязали. Теперь их срочно надо поженить, а мне имеет смысл некоторое время тут не мешаться. И тогда! Тогда я смогу с легким сердцем исполнять роль первой леди Советского Союза, сопровождая Сталина на приемах и государственно важных мероприятиях!
– Ты так и будешь молчать? – напрягся Глеб.
– Ой, я так рада! Это прекрасная новость! – Я полезла к ним через стол обниматься. – А когда свадьба?
– Ну, мы пока решили просто вместе пожить, – подала голос Маша.
Я уставилась на Глеба:
– Это как вообще понимать? А? Это ненормальность какая-то! У меня внук будет, а вы расписываться не собираетесь? Или я что-то упустила?
– Ты как-то несовременно мыслишь, – вякнул он. – Все эти штампы… Это лишнее…
– Маша! – посмотрела я в ее огромные синие глаза. – Ты с ним согласна? А родители знают? Они говорили мне, что мечтают тебя в белом платье увидеть.
Она скосилась на Глеба:
– Ну, это у нас такой план был. Мы боялись вас напугать. Поэтому решили постепенно к этому вопросу подходить…
Мне стало понятно, что еще немного – и это я, а не Глеб обижусь и не буду с ними разговаривать. Идиоты какие-то!
– Все! – Я встала, быстро вымыла чашку, и сурово посмотрела на них. – Отправляетесь в ЗАГС, Дворец бракосочетаний… Куда угодно идите! Только чтобы к вечеру передо мной лежало неоспоримое вещественное доказательство того, что у меня не какой-нибудь непонятный, а нормальный законнорожденный внук будет!
В ответ они дружно расхохотались. Я удивленно посмотрела на них:
– Что такое? Я смешное что-то говорю?
– Мам… – сказал Глеб, успокоившись. – Ты за последнее время сколько раз свой любимый фильм про Вторую мировую посмотрела?
Я пожала плечами:
– Один, кажется.
– А что же ты тогда говоришь-то со сталинским акцентом?
Я махнула на них рукой и, смутившись, ретировалась.
Кое-как переварив все события, обрушившиеся на меня за последние часы, я поняла, что дико хочу видеть Ольгу, с которой мне не терпелось поделиться новостями про Глеба с Машей и информацией о грядущих переменах в моей личной жизни. И дернуло же ее умотать на целых три недели! Я повздыхала и заставила себя сесть работать, чтобы хоть как-то подправить свое печальное материальное положение.
Я загрузила ноутбук. Оказалось, что на его рабочем столе появились две иконки – временные программы Натаныча. Может, ткнуть и посмотреть, что будет? Хотя… Он же говорил, что поставил на них свою защиту. Значит, уж лучше не трогать…
Открыв файл с описанием нового жилого комплекса в Анталье, я села переводить. Голова моя была занята лишь 1937 годом, поэтому дела продвигались туго. Примерно через полтора часа я решила передохнуть и вышла на балкон. В этот момент у меня зазвонил мобильный:
– Елена Санарова?
– Да. – Я понятия не имела, кому принадлежит глухо звучавший мужской голос.
– Мне дал ваш телефон… – Он назвал имя моего заказчика, для которого я делала работу о производстве соков, и представился координатором не известной мне строительной фирмы. – У нас есть проблема. И нам рекомендовали обратиться к вам за помощью.
– Что-то надо перевести? – спросила я, рассеянно разглядывая пожухлую траву дворового газона.
– Да. Есть программа, которую разработали в Стамбуле. До последнего времени ею успешно пользовались наши турецкие проектировщики. Но сейчас, после того как мы в связи с расширением штата взяли в отдел местных специалистов, нам нужно ее русифицировать. Короче говоря, вы сможете сделать перевод? Оплата наличными… – Он назвал сумму, от которой было грех отказываться.
Я поспешила согласиться:
– Хорошо. Мне надо куда-то подъехать?
– Да, только я не знаю, как лучше поступить. У нас очень ограниченные сроки. В принципе было бы хорошо установить вам программу сегодня.
– Думаю, что это вполне реально… – ответила я, желая во что бы то ни стало получить этот заказ, потому что из-за постоянных визитов в прошлое у меня в кошельке образовалась черная дыра.
– А какой у вас компьютер? Вы можете подъехать с ним к нам в офис минут через сорок?
Я сказала, что это не составит мне никакого труда, уточнила адрес и, распрощавшись, стала собираться. Быстренько засунув ноутбук в сумку, я переоделась в сарафан, взяла ключи от машины и пошла на улицу.
Солнце палило зверски. Ослепленная его лучами, я подошла к припаркованному на проезжей части автомобилю и на секунду задумалась, куда лучше положить компьютер. В этот момент возле меня резко затормозил какой-то огромный джип и чуть не припечатал меня к крылу.
– Вы что, сдурели что ли? – испуганно закричала я в открытое окно, за которым сидел задохлик в черных очках. – Вы же раздавить меня могли!
Вместо ответа он сдернул у меня с плеча сумку и втянул ее в салон. Через секунду джип исчез в конце переулка.
Я готова была разреветься. Как я теперь поеду за этим заданием? Вытащив сотовый, я стала звонить заказчику. Вместо соединения мне сообщили, что данный номер не обслуживается.
– Мама дорогая! – Я побежала к Натанычу и стала барабанить ему в дверь.
– И что? – спросил он, появившись на пороге в одних шортах. – Тебе «молнию» из 1937 года прислали, чтобы ты срочно в Кремль явилась?
Оставив без внимания его шутку, я прошла в квартиру и быстро рассказала, что произошло.
– Да… – Он зачем-то натянул майку. – Совпадение? Или нами действительно интересуются?
– Слушай, а ты уверен, что эти программы взломать нельзя?
Он уставился в экран монитора:
– Более чем… Это не только непрошибаемая система, она действительно самоликвидируется при любой попытке стороннего проникновения. Но толку-то?! Это даже хуже. Сегодня они не смогут понять, как это работает, а завтра придут со мной беседовать?
Я понурилась:
– Был бы здесь Сталин, он бы разобрался, что происходит…
– Ага, – задумчиво сказал Натаныч. – Зря он генетику не любил.
– Это ты к чему? – не поняла я.
– У меня наследственность плохая. Папашу хлопнули из-за научного открытия, которое он ради процветания страны сделал. И я на этом же погорю.
– Ну не каркай…
