– Ну что, пацаны, – начал самый старший – по возрасту – из собравшихся, Боня. – Тема такая. Я думаю, Михея вы все если и не знаете, то хотя бы слышали о таком…
Выдержав паузу, авторитет дождался, пока остальные обозначили жестами свое согласие со сказанным.
– Так вот, обратился ко мне пацанчик из михеевских. Просит разобрать…
– Что именно? – на всякий случай уточнил Гном.
– Есть у него предъява к Михею. Типа ссучился, с «красноперыми» повязался. Причем не с мусорами, а с фээсбэшниками. И вроде как теперь на них по полной отрабатывает.
– Серьезная заявка! – покачал головой еще один из присутствующих авторитетов, Петрусь. – И если есть доказы… Суровый косяк тогда на Михее!
И вновь остальные авторитеты без слов обозначили свое полное единодушие с оратором.
Вообще-то сейчас они все немного лукавили. Авторитет – это ведь не просто большие кулаки и отмороженная голова. Авторитет не только планирует преступления и руководит их совершением. В первую очередь авторитет должен уметь решать вопросы. Как со своими быками, как с патронируемыми предпринимателями, так и с представителями правоохранительной системы. Каким образом это делается – за деньги или за информацию, поставляемую мусорам, – никого не волнует. По крайней мере, до тех пор, пока не становится известным окружающим. Как и произошло это сейчас в случае с Михеем.
И опять же все прекрасно понимая и даже в чем-то разделяя взгляды собрата, авторитеты на словах обязаны его осудить. Не потому, что повязался – это, как уже говорилось, понятно. А потому, что все благополучие лидеров строится на «работе» их пацанов. И если те не будут верить в декларируемые старшими постулаты, на которых и стоит «братство»… Не будет тогда никакого благосостояния, а одна только сплошная махновщина со всеми ее прелестями.
Михей допустил серьезную оплошность – он позволил одному из быков сунуть нос в свои дела.
– А как погоняло того пацана? – на всякий случай поинтересовался Гном. И почти не удивился, услышав в ответ:
– Кирпич.
«Тесен этот мир…» – подумал авторитет.
– Слышал я Кирпича, – заявил четвертый разборщик, Матвей. – Солидный, правильный пацанчик, давно в теме, он не будет гнать по-пустому.
И в сказанном тоже был намек, понятный всем. Если Кирпич давно в теме, он знает и правильно понимает многое. То есть для него уже давно не секрет те игры, что ведутся старшими с правоохранителями. И надо думать так, что хитропопый боевик отыскал повод свести с Михеем какие-то свои, сугубо личные счеты. Если бы между ними не стояло что-то, о чем «правильный пацанчик» никогда и никому не скажет, но будет рад, когда авторитеты приговорят старшего. А приговор в данном случае неизбежен.
– Ну, что… – проговорил Гном. – Зовем малого?
Остальные авторитеты лишь кивнули в знак согласия. Вообще, в этой среде многословие не приветствуется и не поощряется.
– Зови! – Боня взмахнул рукой, обращаясь к одному из телохранителей – а куда же без них? – обосновавшихся за столиками у самого входа.
Телохранитель встал с места и вышел за дверь. Вернулся через несколько секунд, сопровождаемый невысоким и щупловатым на вид парнем. Однако телосложение – не главное. Главное, чтобы башка у человека работала правильно.
Кирпич не спеша подошел к столу, занятому авторитетами:
– Здравствуйте.
Было заметно, что присутствующих он не боялся, держался уверенно, вел себя без подобострастия.
– Что сказать хочешь? – Насупившийся Боня выглядел крайне серьезным и озабоченным. – Что за нужда тебя к нам привела?
– Михей – сука, – спокойно сообщил Кирпич. – Пашет на «красных».
– На ментов? – Боня прикидывался дурачком – обстановка требовала.
– Нет, – ответил Кирпич. – На чекистов.
– Обоснуй, – предложил авторитет.
Кирпич начал рассказ. О давней «стрелке», на которой их жестоко ломал спецназ ФСБ. О человеке, которому эти спецназовцы подчинялись. И о том, что совсем недавно Михей и тот человек приезжали к ним в загородный дом. Причем Михей вел себя так, как будто в этой паре главный не он, а чекист.
Если Кирпич и приврал, то совсем немного. Можно сказать, что просто сгустил краски в некоторых моментах. Чтобы предательство Михея выглядело более убедительным.
– Серьезная предъява… – задумчиво произнес Боня.
– Ты понимаешь, что одних только голых слов в этом случае мало? – спросил жалобщика Гном. – Здесь серьезные доказы нужны. Михея мы все знаем как пацана правильного и порядочного. Сейчас, получается, твое слово против его. Как быть? Чекист ведь не придет, не расскажет, что к чему… Да и вообще, видел ты мужика; а откуда уверенность, что он – чекист?
– У меня есть человек, который этого чекиста знает очень и очень давно, – совершенно спокойно сообщил Кирпич. – И этот чекист до сих пор пашет на Контору. Он не пенсионер, а действующий сотрудник.
– Кто он?
– Не из братвы, – ответил Кирпич. – Коммерс.
– Барыга против авторитетного пацана? – Боня брезгливо оттопырил губы. – Несерьезно…
– Это не просто барыга… – сказал Кирпич.
– Чего он, весь золотой, что ли? – бесцеремонно вмешался в разговор Петрусь.
– Это Малышев…
– Тот самый, что ли? – первым спросил Гном. И опять подумал о том, что этот мир до неприличия тесен.
– Да, – ответил Кирпич. – Тот самый.
Боня, которому фамилия ничего не говорила, покосился в сторону Гнома, вопросительно приподняв брови – действительно ли тот, о ком сейчас говорили, заслуживает того, чтобы его выслушали. Гном в знак согласия кивнул в ответ.
– Где этот человек? – спросил Боня.
– В машине на улице…
– Зови.
Кирпич направился к выходу. Один из телков заступил было ему дорогу, но только Боня сделал знак – пропусти.
– Что решать будем? – обратился он к остальным авторитетам. – И кто такой Малышев?
Последний вопрос был адресован Гному.
– Малышев – очень серьезный коммерс, – ответил тот. – Очень круто стоит. Ходили слухи, что за ним действительно чекисты. По крайней мере, никто из братвы за все годы ничего с него поиметь не смог. В том числе и я. А решать… Я думаю, этот малый не просто так к нам обратился. Вот пусть он и решает.
– Если барыга подтвердит то, что сказал этот парняга, Кирпич… – Петрусь на мгновение задумался. – Бог ему навстречу. Пусть делает, как считает нужным.
Ну в принципе от Петруся другого ожидать и нельзя было. Все прекрасно знали, что его территория граничит с территорией Михея. И если тот уйдет со сцены, Петрусь под шумок сможет несколько расширить свои владения.
– Ты что думаешь? – Боня развернулся к Матвею.
– Согласен, – чуть качнул подбородком тот. – Ясно ведь, что Михей этого малого чем-то всерьез занозил. Вот пусть сами между собой и решают.
– Ладно. – Боня принял сказанное авторитетами к сведению. – Тогда я скажу еще кое-что. Я звонил Михею. Сказал, что будет разговор, в том числе и о нем. Предложил приехать сюда…
Авторитет выдержал небольшую паузу.
