ничто не угрожало. Ну, или почти ничто. Конечно, американцы их здесь уже не достанут. Слишком уж далеко удалось уйти от места их базирования, в тот район, который ими же считался «мирным» и где их влияние было крайне слабым.
Так что американцев не боялись. Стоило опасаться каких-нибудь «диких» моджахедов, которые могли остановить машину на дороге просто для того, чтобы посмотреть, не найдется ли внутри чего-нибудь такого, что могло бы пригодиться их банде. Ну, или, учитывая личность пленного, его коллеги могли нанять таких бандитов для освобождения товарища.
И хотя гостеприимные хозяева уверяли, что сама по себе машина, на которой группу отправили к границе, является пропуском, патроны-таки выделили. И оружие члены группы старались держать неподалеку, под руками, так, чтобы в любой момент можно было использовать. Кстати, свой «Винторез» Максим поменял на обычный «АК». Спецпатронов к винтовке не было. Хотя хозяева уверяли, что всенепременно достанут, но через некоторое время.
– Это – таджики, – объяснил Шовкат. – Они сюда давно ушли. Здесь теперь живут. Но связей с родиной не теряют. Когда я еще в отряде служил, они нам здорово помогали. Ну, а мы – им. Тогда и подружились.
– А они что, тоже наркотой балуются? – как бы между прочим поинтересовался Максим, сидящий рядом.
– Нет, – уверенно ответил Сабиров. – Наркотой они не балуются. Грех, говорят, Аллах накажет. На том, собственно, и сошлись.
Дед покосился в сторону насупившегося, угрюмого Блэра, который тоже сидел в салоне микроавтобуса.
– Слушайте, мужики, а зачем нам этот «штатник»? Может, стоило бы его отпустить?
Максим и Артем переглянулись, как-то серьезно усмехнулись, и Оболенский спросил:
– Ты же вроде в Россию собирался?
– Ну да, – согласился Шовкат. – А при чем здесь это?
– Этот дядя – наш билет на Родину. Один на всех…
– Это как?
– Узнаешь, – ответил Максим и, прикрыв глаза, задремал.
У границы были к вечеру. Водитель микроавтобуса выбрался наружу первым. Подошел к афганским… А вот тут сложно сказать. Наверное, это были пограничники. Вот только какой-то единой формы одежды у них не было. Обычные «духи» – бородатые, с автоматами, каждый в своей одежде.
Водитель обнялся со старшим, потом они несколько минут о чем-то говорили. «Пограничник» больше слушал, часто кивал. Несколько раз водитель указал рукой в сторону микроавтобуса.
Вернувшись к машине, водитель заглянул в салон, улыбнулся белозубо.
– Все в порядке, – сообщил он по-русски. – Они пропустят вас на ту сторону.
– Ну, спасибо. – Члены группы стали выбираться из машины.
Пока Шовкат обнимался на прощание с водителем, к Артему подошел Блэр:
– Командир, я не знаю вашего звания…
– Это несущественно, – оборвал прелюдию Рождественский.
– Что вы собираетесь делать со мной? – перешел американец к делу.
– С нами пойдешь, – ответил Артем.
– А если я не хочу?
– А тебя кто-нибудь спрашивает?!
Несколько секунд стояли друг против друга, глаза в глаза. Был момент, когда Артему показалось – сейчас церэушник кинется на него драться. Однако тот сдержался. Несколько раз глубоко вздохнул, будто вентилируя легкие, после чего заявил:
– Я думаю, вы осознаете, что, похищая американского гражданина, совершаете акт международного терроризма.
Артем, ухмыляясь, кивнул в ответ.
– Также я надеюсь, – американец постепенно начинал повышать голос, – что вы понимаете: моя страна не оставит этот инцидент безнаказанным.
– Да плевать я хотел, – ответил Артем. – На тебя, на твою страну и все ваше международное сообщество. Имел глупость попасться – терпи. И не ори – еще ничего не закончилось. На
Американец еще посопел немного, покосился в сторону «пограничников», однако блажить и скандалить не стал. И помощи у местных не искал: видел, как они общались с водителем «микрика», и прекрасно понимал – здесь мало что решает твое положение. Намного большее значение имеют родственные и дружеские связи.
…Через речку пошли ночью. Бородачи вывели к берегу, ткнули рукой в сторону противоположного берега и, что-то пробормотав на прощание, удалились.
– Что здесь? – поинтересовался Рождественский.
– Брод, – ответил Максим. – Пойдем в связке. Течение…
Разделись. Одежду и обувь, а также оружие, упаковав в аккуратные тючки, разместили на плечах. После чего обвязались веревкой в цепочку и вошли в воду.
Течение действительно было сильным. И вода ледяная. С трудом удавалось удерживаться на ногах, каждый шаг приходилось предельно выверять, прощупывая дно перед собой. Пятки скользили по идеально гладким, за много лет обкатанным и сглаженным бегущей водой камням дна. Глубина местами доходила по грудь, и в такие минуты складывалось впечатление, что течение приподнимает, отрывает от дна. На ногах удавалось удержаться только благодаря помощи идущих впереди и сзади товарищей.
Так или иначе, но противоположный, уже таджикский берег был достигнут. Сразу же, на берегу, принялись одеваться, настороженно поглядывая по сторонам и чутко вслушиваясь в тишину.
Осветительная ракета взлетела неожиданно. Вокруг сразу же стало светло, как днем. Из прибрежных кустарников вперед шагнули пограничники в пятнистой форме. Стволы оружия направлены на нарушителей.
– Руки вверх! – рявкнул кто-то на дари явно заученную фразу. – Бросай оружие!
И добавил негромко, по-русски:
– Мать вашу…
Артем небрежно швырнул автомат перед собой.
– Ну наконец-то… А то мы уже заждались.
Глава 17
1
Начальник погранзаставы, капитан Купчин, вошел в свой кабинет.
– Сиди! – махнул рукой вскочившему при его появлении старшему наряда, сержанту-контрактнику. – Что там?
– Нарушители, товарищ капитан, – сообщил «контрабас». – Пять человек.
– Ну и что? – Повод для ночной суеты был, можно сказать, так себе. Несерьезный повод. Местные жители категорически не желали признавать какие-то границы и шастали туда-сюда, не обращая внимания на формальности. – Наркоты много?
– Да наркоты нет вообще. – Контрактник почесал коротко стриженный затылок. – «Стволы» бросили сразу, сопротивления оказать не пытались.
– Так в чем же дело? – Долго заезжает сержант. Хотя и опытный, зараза.
– Славяне, – коротко сообщил «контрабас».
– Все?!
– Один вроде как местный. Еще один по-английски молотит – по-другому, типа, не понимает. Документов нет, денег нет. Ничего нет, – развел руками сержант. – Тот, что местный, требует старшего. Остальные, кроме этого, англичанина, вообще молчат.
– Ну, давай сюда этого, местного. – Капитан откинулся на спинку стула. – Поговорим.
Через несколько минут в кабинет начальника заставы завели высокого и худощавого афганца.
