голосе.
– Волгина, это действительно ты?
– Действительно я.
Олег растерянно поморгал, потом потребовал:
– Подойди поближе.
Она сделала несколько шагов, не зная, то ли плакать, то ли смеяться. Хотелось ей и того, и другого одновременно. Кажется, впервые в жизни!
– Ну, вот. Я подошла, – сказала она, сообразив, что ведет себя совсем не так, как планировала.
В своих мечтах она была смелой, яркой, умной и находчивой! Она должна была кинуться Олегу на шею и выложить все как есть. А потом поцеловать его! Но он сидел на кровати такой серьезный, весь в бинтах, и смотрел на нее сосредоточенно. И Таня поняла, что именно он владеет ситуацией, а вовсе не она, как это бывало до сих пор.
– Почему ты на меня так смотришь? – спросила она наконец.
– Потому что соскучился. Погоди-ка, прежде чем мы с тобой начнем беседовать, мне нужно кое-что спросить у медперсонала.
Он потянулся к кнопке вызова медсестры и нажал на нее.
Таня немедленно всполошилась, ее колени как-то сразу перестали дрожать. Она быстро подошла к Олегу и села на край кровати, очутившись с ним лицом к лицу.
– У тебя борода, – констатировала она удивленно.
– Разве это борода? – возразил он, насмешливо глядя на нее. – Это уже так, остатки прежней роскоши. Ты меня вчера не видела. Со смеху бы умерла.
Они замолчали, с тревожным любопытством поглядывая друг на друга.
– Тебе тут не скучно? Чем ты занимаешься? – подала наконец голос Таня.
– Вот, лежу. Стихи сочиняю. Писать не могу, поэтому стараюсь их запомнить.
– Стихи?! А ты мне их почитаешь? – У Тани сжалось сердце.
Это было так трогательно, так непохоже на Олега... Вероятно, он тоже многое пережил. Стал более мягким, более открытым...
– Ну... Если тебе так хочется. Пока это только первая строчка...
– Не тяни. Пожалуйста! – Глаза Тани были полны ожидания.
– Кхм, – откашлялся Олег и продекламировал: – Забегаю в магазин – там собаки пьют бензин. Ну, как тебе?
– Что это? – изумленно спросила Таня.
– Стих, – пожал плечами Олег, поедая ее глазами. – А ты думала, я пишу продолжение «Ромео и Джульетты»? Это ты-то! Которая знает меня как облупленного!
– Дурак, – сказала Таня, развеселившись наконец из-за этих собак.
В этот момент в палату вошла медсестра и вопросительно посмотрела на бодрого пациента.
– Только один вопрос! – обратился к ней Олег, поправляя подушки. – Но – жизненно важный.
– Да-да?
– Мне целоваться можно?
– Нужно! – ответила медсестра с чувством, махнула на него медицинским журналом, который держала в руках, и ушла.
– Тань, ты слышала? – спросил Олег, неловко обняв девушку забинтованными руками и притягивая ее к себе. – Мне предписано целоваться.
– А я, выходит, у тебя что-то вроде тренажера?
– Выходит, что так. – Он не сводил с нее глаз. Никогда прежде он не испытывал такого блаженства. Потому что точно знал, что все закончится хорошо. Он прочитал обещание счастья в Таниных глазах. После всего пережитого он стал чутким. И очень-очень смелым.
– Даже тренажеры любят доброе обращение, – предупредила она. – Каждому предварительно нужно сказать что-нибудь нежное.
– Так ты хочешь, чтобы я целовался или разговаривал? – с наигранным возмущением спросил Олег.
– Можно и то, и другое, – усмехнулась Таня. – Мне всю жизнь не хватало слов, которые ты так и не произнес.
– Вот идиот, – покачал головой Олег. – Это какие слова? О том, что я тебя люблю?
– Кажется, именно эти!
– Что я не могу без тебя жить?
– Да, да! Это они, те самые!
– Что я люблю тебя с тех пор, как впервые увидел, и буду любить до конца своих дней?
– Не верю своим ушам! Где ты их все эти годы прятал?! Они такие чудесные...
Олег наклонился к Таниному лицу. Веселые огоньки в его глазах погасли.
– Это все всерьез, Таня. Я вовсе не шучу.
– Какие уж тут шутки, – пробормотала она и блаженно закрыла глаза, потянувшись к нему губами.
Шустрая нянечка, скрипя белыми башмаками, прошла по коридору, направляясь к восьмой палате.
– Погоди немного! – крикнула ей с поста старшая медсестра. – Не ходи, они там заняты!
– Кто это – они? – удивилась та.
– Скворцов и его девушка.
– Хм. И чем это, интересно, они заняты?
– Целуются. То есть выполняют мои медицинские предписания, – ответила медсестра и весело подмигнула.
– Опять ты дурака валяешь, – посетовала та.
– Когда я валяю дурака, на душе становится очень хорошо. Чувствую себя Дедом Морозом!
– Психиатрическое отделение в левом крыле, – проворчала нянечка. – Все, и не зли меня. Досчитаю до десяти и пойду. – Она вслух досчитала до десяти и сунулась в палату. Тут же вернулась обратно и, вздохнув, сказала: – Ну ладно, так и быть, до пятидесяти.
Примечания
1
Начало этой истории читайте в романе «Влюбиться в лучшего друга».
